Шенар прикусил губу. Нет, этот кошмар сейчас кончится, Сети пойдет на попятную, Рамзес откажется от этой миссии, слишком тягостной для юнца шестнадцати лет… Однако жрец по приказу фараона прикрепил к диадеме золотой у рей, представлявший собой кобру, раздвоенное жало которой должно было уничтожить всех видимых и невидимых противников регента, будущего фараона Египта.
Краткая церемония была окончена, ликующие возгласы вознеслись к просветленному небу над Фивами.
35
Амени проверял предписания протокола. Во время шествия Карнака в Луксоре Рамзес будет находиться между двумя старыми сановниками и не должен слишком торопиться, обгоняя их. Соблюдать размеренный, величественный шаг — это будет для него настоящим испытанием.
Рамзес вошел в свой кабинет, но забыл закрыть дверь. От сквозняка Амени расчихался.
— Дверь-то закрой, умник; тебе хорошо, ты никогда не болеешь…
— Извини… Но как ты разговариваешь с регентом Египетского царства!
Юный писарь поднял удивленный взгляд на своего друга.
— Каким еще регентом?
— Если это был не сон, отец приобщил меня к трону и царской власти перед всем двором.
— Плохая шутка!
— Твое неверие в меня не может не огорчать.
— Регент, регент… Ты представляешь, что это такое?
— Перечень твоих обязанностей несколько расширяется, Амени; мое первое решение — назначить тебя носильщиком сандалий. Таким образом, ты будешь всегда при мне, хорошим советчиком.
Оглушенный юный писарь откинулся на спинку своего низкого стульчика, понурив голову.
— Носильщик сандалий и личный секретарь… Что за жестокий демон ополчился на бедного писца?
— Пересмотри протокол, я теперь уже не в середине процессии.
— Я желаю видеть его немедленно! — возмущенно потребовала красавица Исет.
— Совершенно невозможно, — ответил Амени, натирая до блеска пару великолепных сандалий из белой кожи, которые Рамзес должен будет надевать во время больших церемоний.
— Теперь-то ты знаешь, где он находится сейчас?
— Совершенно точно.
— Тогда говори!
— Бесполезно.
— Об этом уж мне судить!
— Вы просто теряете время.
— Тебя, несчастного писаря, это не касается!
Амени поставил сандалии на циновку.
— Личный секретарь и носильщик сандалий регента царства — несчастный писарь? Вам надлежит взвешивать свои слова, милейшая. Презрение — не то качество, которое может понравиться Рамзесу.
Красавица Исет чуть было не влепила пощечину Амени, но сдержалась; бесстыдный мальчишка был прав. Уважение, которым он пользовался у регента, превращало его в официальное лицо, к которому она уже не могла относиться с былым пренебрежением. Скрепя сердце, она сменила тон.
— Могу я узнать, где найти регента?
— Как я вам уже сказал, его сейчас видеть никак нельзя: царь повез его в Карнак. Они должны провести там ночь в молитвах, прежде чем возглавить шествие к Луксору завтра утром.
Красавица Исет удалилась, ужасно раздосадованная: неужели теперь, когда случилось чудо, Рамзес уйдет от нее? Нет, она любила его, и он ее любил. Ее предчувствия не обманули ее, заставив следовать нужным путем, подальше от Шенара и поближе к новому регенту. Завтра она будет великой супругой царя и царицей Египта!
Эта перспектива вдруг испугала ее. Подумав о Туйе, она ощутила всю тяжесть этого почетного положения и трудных обязанностей, которые оно подразумевало. Ею руководили вовсе не амбиции, а страсть; она была без ума от Рамзеса, от мужчины, а не от регента.
Рамзесу предначертана верховная власть… Чудесное назначение грозило обернуться несчастьем.
В шумной и веселой толпе, где царило невероятное оживление после назначения Рамзеса, Шенар увидел свою сестру Долент и ее мужа Сари, которые торопились, усердно работая локтями, поздравить нового регента. Все еще находясь под впечатлением от столь неожиданного сюрприза, сторонники Шенара не спешили принести свои поздравления Рамзесу при всем честном собрании, но старший сын царя нисколько не сомневался, что скоро все они его предадут.
Совершенно ясно, что он побежден, отодвинут на второй план и должен был теперь служить регенту. Чего он мог ждать от Рамзеса? Разве только какого-нибудь почетного поста, лишенного реальной власти.
Шенар подчинится, чтобы ввести всех в заблуждение, но не отступит; может быть, будущее окажется щедрым и на другие сюрпризы. Рамзес еще не фараон. Истории Египта было известно множество примеров, когда регенты умирали раньше царей, назначивших их. Сети был еще крепок и полон сил, он мог прожить еще долгие годы и быть все это время полноправным властителем, уступив лишь малую толику своих полномочий, сделав регента подставной фигурой. Шенару предстояло вытолкнуть соперника в небытие, заставить совершить непростительные ошибки.
На самом деле еще не все было потеряно.
— Моис! — воскликнул Рамзес, увидев своего друга на обширной стройке, которую Сети развернул в Карнаке.
Еврей отлучился от своей бригады камнетесов и поклонился регенту.
— Приветствую тебя…
— Встань, Моис.
Они обнялись, радуясь новой встрече.
— Твое первое назначение?
— Второе. Я уже побывал на производстве кирпичей и обработке камней на западном берегу, затем меня перевели сюда. Сети хочет построить громадный зал с колоннами с капителями в форме цветов папируса, перемежающихся с бутонами лотоса. Стены будут напоминать склоны гор, внутри будут выгравированы дары земли, а само творение сможет равняться красотой с небесами.
— Кажется, проект захватил тебя!
— Разве храм — не золотой сосуд, в котором заключены все чудеса создания? Да, эта работа архитектора увлекает меня. Думаю, я нашел свой путь в жизни.
Сети присоединился к двум молодым людям и уточнил то, что он намеревался здесь построить. Крытая аллея, возведенная еще Аменхотепом III, с колоннами в двадцать метров высотой, уже не соответствовала величию Карнака. Теперь царь задумал настоящий лес колонн лишь с небольшими проходами между ними и тонко построенную игру света, который должен был поступать через решетчатые окна. Когда зал будет завершен, здесь можно будет творить ритуалы постоянно, благодаря присутствию богов и фараона, изображения которых украсят колоннаду. Так камень сохранит природный свет, который питает Египет. Пользуясь случаем, Моис поделился своими проблемами, касающимися расположения зала относительно света, и насчет прочности используемых материалов. Царь ободрил его и направил к главному мастеру содружества работников «Место истины», небольшого селения в Дейр эль-Медине, расположенного на западном берегу, где посвященные делились друг с другом секретами мастерства.
