Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
— А неплохая мысль.
Билли кивнул.
— Любой помощи буду рад, — сказал Джон-Грейди.
— Вас понял, — отозвался Билли. Окинул взглядом ярко-синие переплеты оконных рам. — А что, голубой краски посветлее у них не было? — спросил он.
— Сказали, светлее у них нынче не водится.
— Дверь хочешь тоже в этот цвет выкрасить?
— Ну.
— Вторая кисть у тебя имеется?
— Да. Есть еще одна.
Билли снял шляпу, повесил на гвоздь у двери.
— Ладно, — сказал он. — И где она?
Джон-Грейди перелил часть краски из банки в пустую посудину, Билли, став на колено, принялся размешивать ее кистью. Осторожно притиснув пучок кисти к краю посудины, он снял с него лишнюю краску, после чего вывел яркую синюю полосу по центру дверного полотна. Через плечо оглянулся:
— Откуда у тебя взялась лишняя кисть?
— А это я специально держу — на случай, если явится какой-нибудь дурачок и захочет принять участие в покраске.
С наступлением сумерек работу прекратили. С хребта Лас-Харильяс, что в Мексике, задул холодноватый ветерок. Они стояли у грузовика, Билли курил, и оба смотрели, как над горами на западе огненная полоса густеет и сменяется темнотой.
— А ведь тут холодновато будет зимой-то, а, приятель? — сказал Билли.
— Я знаю.
— Холодно и одиноко.
— Одиноко не будет.
— Я, в смысле, для нее.
— Мэк сказал, пусть, когда захочет, приходит и работает на центральной усадьбе вместе с Сокорро.
— Ну, это хорошо. Думаю, за столом в это время года пустых стульев будет не так уж много.
Джон-Грейди улыбнулся:
— Скорее всего, ты прав.
— А давно ты ее не видел?
— Ну, какое-то время.
— И какое же?
— Не знаю. Недели три.
Билли покачал головой.
— Она все еще там, — сказал Джон-Грейди.
— Я смотрю, ты в ней так уверен…
— Да, это так.
— А как ты думаешь, что будет, когда она споется с Сокорро?
— Она не говорит всего, что знает.
— Она или Сокорро?
— И та и другая.
— Надеюсь, ты прав.
— Ее не так-то просто отпугнуть, Билли. Помимо красоты, в ней есть и кое-что еще.
Щелчком Билли далеко отбросил окурок:
— Давай-ка, поехали назад.
— Можешь забрать грузовик, если хочешь.
— Да ладно.
— Давай-давай. А я доберусь на этой твоей старой кляче.
Билли кивнул:
— Ага. Помчишься небось по кустам как угорелый, лишь бы меня обогнать. А коня там змея укусит или еще чего.
— Брось. Я поеду за грузовиком.
— Для езды в потемках кони любят особо опытную руку.
— Да уж это конечно.
— Коню нужен всадник, от которого животному передавалась бы уверенность.
Джон-Грейди улыбнулся и покачал головой.
— Всадник, который привык понимать бзики и прибабахи ночной лошади. По местности, где стадо расположилось на ночлег, он поедет медленно. Если что-то надо обогнуть, то всегда слева направо. Будет петь коню на ушко уютные песенки. Никогда не будет чиркать спичками.
— Я тебя понял.
— А твой дед тебе рассказывал про то, как раньше гоняли скот на север?
— Ну, кое-что рассказывал.
— Как ты думаешь, доведется тебе побывать в тех местах?
— Сомневаюсь.
— Обязательно побываешь. И совсем скоро. Это я тебе обещаю. Если доживешь.
— Так ты возьмешь грузовик-то?
— Не-а. Езжай сам. Я поеду следом.
— Хорошо.
— Компот там мой не вылакай.
— Ладно. Спасибо, что заехал.
— Да мне просто нечего было делать.
— Ну…
— А было бы чего, сперва дело сделал бы.
— Ладно, увидимся дома.
— Увидимся дома.
Хосефина стояла в дверях, наблюдала. В глубине комнаты criada повернулась, одной рукою бережно приподняв и поднеся к глазам всю тяжесть черных волос девушки.
— Bueno, — сказала Хосефина. — Muy bonita[163].
Criada, чей рот был занят множеством заколок, ответила полуулыбкой. Хосефина оглянулась в коридор и снова сунула голову в комнату.
— El viene[164], — прошептала она. Потом повернулась и зашлепала по коридору прочь.
Criada быстро развернула девушку, осмотрела ее, коснулась ее волос и отступила. Проведя ладонью себе по губам, собрала в нее заколки.
— Eres la china poblana perfecta, — сказала она. — Perfecta[165].
– ¿Es bella la china poblana?[166]
Criada удивленно вскинула брови. Над ее тусклым невидящим глазом дрогнуло морщинистое веко.
— Sí, — сказала она. — Sí. Por supuesto. Todo el mundo lo sabe[167].
В дверях уже стоял Эдуардо. Criada распознала это по глазам девушки и обернулась. Взглянув на нее, он повелительно дернул подбородком, и она вышла за дверь, предварительно подойдя к комоду и выложив заколки на фарфоровый поднос.
Он вошел и затворил за собой дверь. Девушка молча стояла посреди комнаты.
— Voltéate[168], — сказал он. И сделал указательным пальцем движение, будто что-то размешивает.
Она повернулась.
— Ven aquí[169].
Она сделала несколько шагов вперед и остановилась. Он взял ее подбородок в ладонь, заставил поднять лицо и заглянул в ее накрашенные глаза. Когда она вновь опустила голову, он взял ее за собранные узлом на затылке волосы и потянул ей голову назад. Она устремила взгляд в потолок. Выставила незащищенное бледное горло. Стало видно, как по обеим сторонам шеи кровь пульсирует в выступивших артериях; уголок ее рта чуть подергивал нервный тик. Он велел ей смотреть на него, она послушалась, но она обладала способностью делать свои глаза непроницаемыми. Из них при этом исчезала прозрачность и видимая глубина, она их будто шторкой задергивала. Чтобы они скрывали мир, который у нее внутри. Он крепче потянул ее за волосы, и гладкая кожа на ее скулах натянулась, глаза расширились. Он снова велел ей смотреть на него, но она и так больше не отводила взгляда. Смотрела молча.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
