дай сюда. Это была её личная вещь? Постой, это же… — Пророк ошарашено разглядывал чёрно-белый набросок, точнее, наброски. Лист был поделён на три части: в левой был изображён портрет Кевина, в правой — нечто малооформленное, напоминающее алиментал, а в нижней — истинный феникс после удачной инициации, похожий и одновременно непохожий на Кевина. — Идеальная совместимость. Нереально. Это ведь невозможно просчитать! Сильные и слабые стороны, расчёты… Не-воз-мож-но. Говоришь, Елена дала?
— Да.
— Созовите фениксов. Передадите, чтобы отправлялись на поиски девчонки. А как встретят — на коленях умоляли вернуться сюда.
— Умолять ещё! Схватить, мешок на голову и никаких проблем, — неприязненно отозвался Кевин, искоса поглядывая на друга, выглядевшего каким-то потерянным. Феникс сжал руки в кулаки. Нужно было не церемониться и сразу убить этого тёмного.
— Вы ей не соперники. И даже близко не стояли. И нечего строить столь скептические рожи. Или думаете, что задания она вам с неба брала? Она успела побывать и в саду, и в этой демоновой гробнице! А вас там по стенкам размажет через десять шагов. Девчонка же выжила. Одна! Она сильна, что превосходит даже мои ожидания. Женить её что ли на ком-либо? — резко сменил тему Пророк. Фениксам оставалось только удивляться, какими непроторенными тропами ходит его логика. — А что, дельная мысль. Остаётся тогда сущая малость: найти девчонку и воспитать подходящую кандидатуру на роль жениха, чтобы она не смогла его прибить в первую же брачную ночь.
— Пророк, позвольте один вопрос? — выжидающе склонил голову Сирин, уже более-менее справившись с собой. Внешне он был абсолютно спокоен и даже безмятежен.
— Давай, только быстро.
— Елена как-то задала загадку про своих любовников. — Кевин скривился и едва удержался, чтобы не сплюнуть на пол храма. — Она сказала, что у неё только два любовника: один огромен и необъятен, в те краткие часы он только её. Второй изменчив, капризен и коварен: иногда он нежен и лёгок, иногда свиреп и страшен. Они любят играть наперегонки…
— Небо и ветер, — мечтательно улыбнулся Пророк. — Да, давненько я не летал. Может, вспомнить былые времена, раз больше ничего не остаётся? Ничего, скоро фениксы снова будут полноправными правителями небес, а Империи вновь вспомнят, что нужно бояться при упоминании одного этого слова: «феникс».
Эпилог.
— Похоже, мы застряли в этом джеровом городе надолго.
— У тебя есть предложения получше?
— Ага. Бросить эту дурацкую идею. Почти двадцать сианов прошло. Мы её уже не найдём. Между прочим, завтра праздник в честь воссоединения светлых и тёмных. Небось состязания и игрища устроят, а нам нужно торчать в этой демоновой дыре по указке Пророка.
— Успокойся. — Платиновый блондин с удовольствием потянулся, снял сапоги и растянулся поверх покрывала на постели, закинул руки за голову и прикрыл глаза. — К тому же сейчас твоя очередь патрулировать город. Это поисковое заклинание слишком энергоёмкое для меня, ты это отлично знаешь и тем не менее уговорил идти с собой.
— Ну уж извини, — буркнул Кевин и хотел что-то добавить, но глянул на заснувшего друга и тихо вышел на улицу. Предстоит до заката праздно слоняться по этому воняющему, как огромная помойка, городку, одновременно поддерживая поисковую сеть. Для Кевина это занятие было не столь утомительным, сколь удручающим своим однообразием.
Вот уже двадцать сианов прошло с тех пор, как сбежала Елена. Пару раз на неё выходили, но словить никак не удавалось. Честно говоря, Кевин уже давно забросил бы эту идею, но Пророк имел маниакальное упорство. Пророк… Кевин улыбнулся, вспомнив нахохлившегося мальчишку, сидящего на слишком большом для него троне. Бог немного повзрослел внешне, но всё равно выглядит, как ребёнок.
За двадцать сианов Пророк сделал невозможное. Он начал восстанавливать фениксов из настоящего отребья. Оглядываясь назад, Кевин с грустной улыбкой вспоминал, что когда-то считал себя одним из лучших воинов своего народа. А ведь тогда он был ничем. Но за это время он добился многого. Он одним из первых прошёл инициацию. Пророк тогда бесился и ругался, упирая на то, что Кевин не готов. Но они с Сирином сбежали, уверенные в своих силах. Сирин тогда едва не погиб. Да и Кевину досталось так, что луну двигаться нормально не мог. И почему этим фениксам Хаоса так нравится увечить своё будущее материальное тело? После схватки у Кевина осталось восемнадцать неизлечимых шрамов по всему телу. Кто же знал, что инициация — это только начало пути? Пути по познанию себя.
Всего лишь двадцать сианов. Целых двадцать сианов. Кевин видел, как погибают, сжигаемые своими фениксами знакомые, как они теряют рассудок, не в силах совладать с сильным даром или разбуженными инстинктами.
Хорошо, когда рядом есть Пророк, который многое может объяснить. Нужно лишь уметь слушать и слышать. Кевин научился. Именно поэтому у него быстрее и легче проходит период адаптации. Фениксы Хаоса идеально подходят фениксам Порядка. Идеально, но это совсем не значит, что они идентичны. Это скорее напоминает кусочки мозаики, где изображён единый сюжет. Причём этот сюжет оказывается чаще всего неожиданным и трудно понятным, но не невозможным для восприятия.
Двадцать восемь фениксов прошли инициацию. Ещё четверо погибли во время неё или после. Никто не подозревает, но Кевин как-то увидел, насколько близко воспринимает эти смерти Пророк. Но их бог никогда не покажет своих слабостей другим. Ведь на него ровняются. Не во всём, конечно, но во многом.
Лично его, Кевина, посещала иногда крамольная мысль, что бог, пришедший к ним спустя тысячи сианов, ненастоящий. Уж слишком его поведение отличалось от того, что написано в книгах, по которым выходило, что это безумное кровавое порождение Хаоса, живущее ради своих прихотей и способное утопить мир в крови своих жертв.
Их Пророк был другим: понимающим (но это не значит, что прощающим), по-своему заботящимся о них и помогающим. Он всеми силами старается искоренить вражду между светлыми и тёмными фениксами (хотя та настолько въелась в кровь, что уничтожаться не собирается). По всем империям ищут потомков фениксов достаточно сильных, чтобы пройти инициацию. Минусом в этой чрезмерной заботе является то, что бог подрядился подбирать по своему вкусу невест. Фе-е, какая гадость. Хорошо, хоть ему с Сирином он предоставил право выбора: или они ищут Елену, или Пророк сам подберёт для них девушек. Услышав эту угрозу, Кевин, до этого весьма скептически относившийся к идее поиска Елены, сразу же и с завидным энтузиазмом согласился искать девушку хоть до конца жизни. Ему хватило примера отца, точнее, отчима, который не знает, что ему делать с навязанной Пророком девушкой. Мегера мегерой. Только у Пророка могло хватить фантазии предназначить
