тонким заискивающим голоском сказал:
– Время, ваше величество! Все готово.
Король расплылся в довольной улыбке.
– Подожди! – крикнул Бон, на ходу собирая звенья в цепочку прошлого. – Но если это ты пытался совершить ритуал пятнадцать лет назад, то значит ты – отец Теоны?!
Кепель, подошедший к королю, что-то нетерпеливо нашептывал ему, но тот, услышав вопрос принца, резко вскинул ладонь, приказывая казначею замолчать.
– Удивительно: за всю жизнь я не обрюхатил ни одной дуры, но вынужден был играть роль отца так долго: сначала для нее, а потом для тебя. Признаю, это была самая мерзкая роль на свете. Нет, племянничек, не я отец твоей девки. Ее папашей был обычный лавочник, который так и не узнал, что его дорогая невеста носит в себе плод их грешной любви. Пришлось внушить ему убить кое-кого, а потом помочь скрыться, предоставив мне возможность жениться на брюхатой брошенке, родители которой имели приличные связи и вес в нужном мне городишке. И так удачно малышка оказалась Ткачихой… Все шло как нельзя лучше, пока не появилась эта рыжая тварь, сестра ее матери. Она сорвала церемонию и оставила мне на память уродский шрам. – Король побагровел от нахлынувших на него воспоминаний. – Но достаточно о прошлом! Начинаем! – гаркнул он и обратился к страже: – Следите за принцем, чтобы ничего не натворил. Головой отвечаете.
Неподвижные фигуры в центре зала зашевелились. Их шаги больше напоминали отрепетированный танец – часть ритуала. Капюшоны скрывали лица, и Бон уже не мог узнать никого, кроме Сморчка. Оглядываясь, принц только сейчас заметил дюжину стражников по периметру подвала в полном обмундировании.
Фигуры в капюшонах выстроились в один ряд лицом к Теоне и стоящему тут же гробу.
– А разве вам не требуется три Ткачихи? – раздался чуть окрепший голос девушки.
– Об этом мы позаботились, – самодовольно ответил король.
Двое из стоящих в шеренге плащей вышли вперед и направились к гробу. В руках они держали большие прозрачные бутыли с широким горлом, внутри сосудов плескалась красная густая жидкость.
– Мы еще в прошлый раз поняли, что для ритуала хватит и одной Ткачихи с теплой кровью. Остальная кровь нагреется от твоей. Режь! – Король поднял руку – один из участников ритуала, взяв с черной плоской подушки острый золотой нож, пошел к девушке.
Кепель обратился к Бону:
– Не перррреживайте, ваше высочество, она нннничего не почувствует, мы вввели ей ссспециальный ссссостав, ббблокирующий бббболь. Его ввввеличество не лллюбит крррриков.
Когда принц, на минуту отвлекшийся на Кепеля, снова повернул голову к кресту, то увидел, что девушка, дороже которой для него не было никого на свете, уже истекает кровью. На ее руках и ногах виднелись глубокие порезы, из которых сочилась кровь, пропитывая бархатное платье. По глазам Теоны было заметно, что она не до конца понимает, что происходит, потому что не чувствует своего тела. Стоявшие по бокам от креста сектанты наклонили бутыли с кровью двух других Ткачих и направили струи в желоба.
– Если она не умрет раньше времени, разрешу вам уйти к Черному в обнимку. Пусть это будет прощальный подарок от дяди, – посмеиваясь, сказал принцу король.
Бон не знал, что делать. Он не мог смотреть на происходящее и не мог отвести взгляд, потому что единственное, что оставалось у Теоны, – его глаза напротив. Все попытки пошевелиться заканчивались для него кровяными подтеками и дырами на кафтане.
Король и все, кто был в плащах, склонили головы и начали читать заклинание на языке первородных. Безнадежность навалилась на принца. Он ничего не мог поделать, только сжимать кулаки от отчаяния и боли. Стражники, державшие его, усмехались и издевательски шутили, пока один из них внезапно не закричал и не ослабил хватку. Этот вопль вытянул принца из забытья – нужно было использовать любой подкинутый судьбой шанс.
Не успев понять, что происходит, Бон тем не менее оттолкнул второго стража и поднял с пола меч, который недавно отбросил в сторону. Он приготовился к бою, готовый сражаться один с десятком солдат, но вдруг увидел, как по его ноге ловко взбирается комок ярко-рыжей шерсти. Белка, укусившая стражника и подарившая Бону возможность завладеть оружием, готовилась наблюдать за сражением в первых рядах. Но если тут была Кронки, то значит, вскоре можно было ждать и ее хозяев!
* * *
На лестнице, ведущей из подвала, послышались крики. Стража кинулась к входной двери. Бон хотел было ринуться к Теоне, но успевшие опомниться охранники попытались его остановить. Принца с юных лет учили сражаться. Былой опыт, умноженный на злость, лавой кипящую внутри, наделили его нечеловеческой силой. Он парировал удар за ударом, пока не перешел в наступление. Его меч обрушился на тех, по чьей вине он не смог защитить Теону. Спустя минуту окровавленные стражники лежали на полу, больше не пытаясь подняться.
Бон побежал к входной двери, где уже вовсю шла битва. Высокая фигура в блестящих золотых доспехах и с ярко-рыжим хвостом на голове двигалась подобно огненному смерчу, рассекая толпу стражников короля. Вскоре рядом с ней появилась та, которую Бон меньше всего рассчитывал увидеть в воинском обмундировании и с оружием наперевес, – Вероника, затянутая в металл и кожу, точно королевские наемники, наносила точные удары, не оставлявшие соперникам шансов. Увидев, что Бон прорывается к ним на подмогу, она крикнула:
– Мы сами разберемся, беги к ней!
Кронки спрыгнула с плеча принца и умчалась в гущу событий. Огибая вошедших в транс членов культа, Бон кинулся к Теоне. Она была в сознании и наблюдала за всем происходящим со смесью ужаса и восторга. Ее обескровленное тело обмякло.
Бон вскочил на подножку и, осторожно держа лицо девушки в ладонях, прошептал:
– Я все сделаю, я спасу тебя, только, пожалуйста, держись!
Придерживая Теону, принц разрезал веревки на ее ногах. Затем, аккуратно высвободив одну руку из пут, он закинул ее себе на плечо, позволяя девушке повиснуть на нем. Когда вторая рука также была свободна, Бон подхватил Теону и осторожно опустил на пол. Чтобы остановить кровотечение и перевязать раны, пришлось оторвать от бархатного платья Ткачихи несколько широких полосок ткани.
– Оголяться перед сумасшедшим культом в мои планы не входило, – попыталась пошутить Теона.
– Молчи, не трать силы, – разозлился принц.
– Слушаюсь, ваше высочество… – сипло добавила Ткачиха и закашлялась.
– Замолчи, я приказываю!
Теону нужно было унести из зала как можно скорее, пока бормочущие фигуры в черных плащах не пришли в себя. Бон озирался, пытаясь понять, свободен ли путь к отступлению. Краем глаза он заметил, как живот одного из сектантов рассек тонкий блестящий серп, обагренный кровью. Безжизненное
