пор уверен, что мы хотим сменить власть...
Если честно, и на Гелео я уже не была обижена. Это всё казалось таким незначительным. Я вскрыла письмо. После вводной части, состоящей из пожеланий здоровья и счастливой семейной жизни, он перешёл к сути:
«Прошу прощения за запоздалый отчёт. Скажу сразу, всё пошло не совсем по
плану. Поначалу я удачно подстроил несколько ситуаций, компрометирующих
мисс Клариссу, пишущую под псевдонимом Гелео. Но после мне пришлось взять на себя ответственность за последствия. Третьего числа мы с Клариссой поженились. К сожалению, в связи с этим я не смогу продолжить наше важное дело. Кларисса требует всё моё внимание. Прошу, не дайте герцогу избавиться от меня за это, и я назову дочь в вашу честь.»
Я поймала себя на том, что улыбаюсь. Пожалуй, расскажу Вольфу. В комнату зашла Селестия в длинном струящемся платье. Она тоже смотрелась королевской особой, не меньше.
— Уже пора, — улыбнулась “мама”.
На меня по новой накатило волнение. Не верилось, что ещё чуть-чуть, и мы с Роланом будем официально женаты. И не только это. Селестия взяла меня под руку и повела из комнаты в основной зал храма. В Латори это был единственный храм богов баланса, который вместил бы всех гостей. У входа под вторую руку меня взял “папа”.
По мозаичному полу под торжественную музыку мы направились к главному священнослужителю. Тому самому, что поженил Юстафа и Амалию, а до этого проводил ритуал благословения богами. Я почти никого не успела запомнить из высшего света Латори. И очень была рада знакомым лицам: даже принцу и главной героине. Энн, кажется, волновалась сильнее меня. От моего взгляда не укрылось, как Вольф незаметно погладил её по руке. Сам братец первое время после моего спасения был непривычно тихим. Отмалчивался, не признаваясь, что не так. Но потом ожил и вроде бы стал собой прежним. Мне он сказал, что ему было сложно принять, что сестра выросла и выходит замуж.
Под торжественную музыку мать и отец подвели меня к Ролану. Он выглядел очень величественно в своём белом парадном мундире с бордовой окантовкой, такого же цвета стоячем воротничке. Силуэт подчёркивал бордовый плащ за спиной. Как настоящий император, величественный и благородный. В отличие от меня, он, кажется, совсем не волновался. Его пронзительный взгляд синих глаз был наполнен счастьем, я растворялась в нём, забывая обо всём.
Вместе, под руку, мы подошли к священнослужителю. Но я смотрела ему за спину: там, как обычно, из стены, вышли трое богов баланса. Юми, кажется, пришла только из-за своих любимчиков, а Нема и Хэлли тихо поздравили меня. Священнослужитель зачитал слова клятвы. Мы скрестили руки на божественном камне. Трое богов тоже коснулись его — и он засиял так ярко, что хотелось щуриться. Много ярче, чем когда Юстаф получал благословение богов. Зал охнул. Да, если не видеть их, то это действительно неожиданно. Ролан тоже замер, не ожидая такой реакции камня.
— Целуй её, не стой столбом, — шепнула Нема, наклонившись к Ролану.
Он дёрнул плечом, словно услышал. Развернул меня к себе и поднял фату. Я смущённо улыбнулась и потянулась ему навстречу. Прикрыла глаза и почувствовала мягкое прикосновение его чуть шершавых губ, тепло его ладоней на талии. От осознания того, что мы теперь официально муж и жена, одна семья, в груди появился трепет. Я положила руки на плечи Ролану и еле заметно прижалась. Он ответил, углубив сладкий поцелуй.
В этот момент всё отошло на второй план. Где мы, кто мы — не важно. Меня захлестнуло чувство любви и счастья.
Ролан мягко отстранился, взглядом обещая продолжение позже, вечером. Мы под аплодисменты гостей снова повернулись к священнику.
Он отступил, а перед нами вышел главный советник империи Латори. Наступила вторая часть церемонии — коронация. Зачитав официальный текст, он водрузил Ролану на голову корону, больше похожую на широкий обруч. Снова наименовал его Аароном. Но между собой мы решили, что он останется для меня Роланом, так же как я для него Леной. Только остальные не будут об этом знать.
Я была следующей: склонила голову и почувствовала тяжесть короны на голове. И к этому придётся привыкнуть. У меня уже возникла пара идей, за что первым делом можно взяться в этой стране и в этом мире. Например, вести отчётность в таблице, а ещё избавиться от моды на длинные и тяжёлые юбки...
Ролан взял мою ладонь, вернув из задумчивости. Время принимать поздравления и объявлять празднество. Первым подошли герцог и Селестия. В глазах “отца” стояли слёзы радости.
— Я тобой горжусь, доченька, — всхлипнул он
Селестия кивнула:
— Я тоже.
Мне важно было слышать эти слова, ведь я не её настоящая дочь. И от дракона у меня тоже меньше, чем было. Когда меня осмотрел маг чтобы понять, какие последствия могли появиться после издевательств бывшего императора, то выяснилось, что магии у меня нет. На этот раз совсем. Селестия позже это подтвердила, а Нема объяснила, что я отдала всю свою магию драконьему источнику, когда закрывала трещины. Именно эта жертва и давала мне право присоединиться к богам.
О потере я не сожалела: всё равно не успела привыкнуть. Но первое время чувствовала, будто подвела герцога и Селестию, не оправдав их ожиданий касательно моей силы.
Я робко обняла обоих “родителей” по очереди. Отношения между ними заметно улучшились: Селестия перестала рычать на герцога, а иногда даже кидала на него полные сожалений и нежности взгляды. А герцог по словам Мэри, уже подготовил комнату, приказал засадить сад любимыми Селестией цветами, и подал документы на восстановление их брака. Жену-то уже нельзя считать пропавшей.
— Поздравляю, — раздалось над ухом.
Я опять не заметила, как ко мне подошла Энн. Вольф без слов крепко обнял меня, чмокнул в щёку. А потом утащил Энн от меня, взяв её за талию. Да, по регламенту ей нельзя было влезать между семьёй и высокопоставленными гостями — у Энн не было титула. Кстати, ведь можно этот недочёт исправить...
Поздравления императора Руд, Юстафа и Амалии были официальными и сухими. Разве что героиня искренне и по-доброму радовалась за меня. Или тому, что я буду далеко от её ненаглядного?
В любом случае дальше у меня уже болела голова от сменяющихся лиц людей. И не только людей: несколько драконов остались и гостили во дворце. Ролан крепче сжал мою ладонь, поддерживая меня.
Празднование только началось. Оно перетекло на улицы, по которым мы проехали в карете
