- Я все сказала. Я подожду, когда твой сын сдохнет. А, судя по тому, что ты здесь, ждать осталось совсем немного!
Глава 54
Эти слова прозвучали словно звонкая пощечина и еще несколько секунд гудели в ушах.
Я понимала, что опускаться до ее уровня, легко играя жизнью ребенка для сведения личных счетов, я не стану.
- Знаешь, милая, - произнесла я, глядя в ее гордое довольное лицо. - Те, кто пробовали построить свое счастье на чужом горе - плохо закончили. Если мужчина один раз бросил женщину с ребенком, то ему ничто не помешает сделать это снова, но уже с новой семьей.
Я оставила ей эти слова, направляясь к двери.
Честно, до последнего я была уверена, что Фрезия, все-таки согласиться. Пусть нехотя, пусть с показным скандалом, пусть с истерикой. Но она молчала.
- Он никогда меня не бросит, - произнесла Фрезия, а я вздохнула.
- Ну что там? - спросил Элизар, а я помотала головой.
- Я попробую с ней поговорить. Надавить. Нажать, - произнес канцлер. - У нас уже состоялся крайне неприятный разговор.
- Толку? - спросил Элизар.- Кровь должна быть добровольной. А это уже будет не добровольно.
- За то, что она сделала и за то, что сказала, я лишу ее половины имущества, которое ей причитается. Она пойдет на улицу вместе со своим приданным. Я не собираюсь терпеть в своем доме такую тварь, - произнес канцлер.
Я возвращалась в карету.
- А если Северин тоже откажется? - прошептала я, чувствуя, как отчаяние захлестнуло меня с головой. Казалось, вот-вот… А тут столько препятствий.
- Все, все, все, - послышался голос Элизара, а меня обняли. - Мы постараемся сделать все возможное… Я еще посмотрю, вдруг есть способ, как очистить кровь или как обмануть заклинание… Ты, главное, не плач. Мы спасем мальчика…
То, что я мечтала услышать от мужа, я услышала от его злейшего врага. Не любимый муж, а злейший враг семьи, бросил все дела, чтобы помочь.
“Надежный!”, - пронеслось в голове, когда я прижалась к груди Элизара. - “Он не бросает в беде!”.
- Я с тобой, все хорошо, - шептало он в мою макушку. Мне очень хотелось верить в то, что все хорошо.
- Ну, раз это говорит великий чародей, - выдохнула я, пытаясь остановить поток слез. Слезами я мало чем помогу сыну.
- Ну, не такой уж я и великий, - рассмеялся Элизар, стирая рукой слезы с моего лица. - Так, немного выдающийся.
- Нет, - прошептала я, глядя в его красивые глаза. Темные волосы подчеркивали бледность лица, а он показался мне таким прекрасным. Он сумел снова вернуть к жизни моего сына. Кажется, после этого я готова боготворить его. - Ты действительно великий чародей… Вредный, правда…
Я невольно улыбнулась, закусив губу. Слеза скатилась по щеке.
- Ну, не без этого! - заметил с улыбкой Элизар. - А то какой я получается темный маг, если я не вредничаю?
Карета остановилась, а я вспомнила, что в ней был еще и канцлер. Кажется, он и так все понял, поэтому смотрел в окно.
Мне помогли спуститься, а я только дошла до двери, как вдруг оттуда выскочили Гербальд и Матильда, атаковав нас вопросами.
- Нет, - прошептала я. - Она отказалась дать кровь…
Я пересказала весь наш разговор. Гербальд стоял с открытым ртом, а Матильда прижала руки ко рту.
- И какая разница, как он родился! Это же дитятко! - всплеснула она руками. - Дитятко! Разве можно такое говорить! Надо было ей в суп плюнуть!
- Ну, знаете ли, мадам! - прокашлялся Гербальд, все еще пребывая в ужасе от моих слов. - У меня даже нет слов, подобающих дворецкому, чтобы выразить всю степень моего возмущения! Но есть слова подобающие рыбаку, могильщику и пьяному могильщику!
- Нам нужна кровь родителей. Остается Северин, - прошептала я, глядя в сторону камеры. - И чем быстрее, тем лучше.
Я направилась к узнику. Я знала, что он потребует свободу в обмен на кровь. Но при этом боялась, что он попытается обмануть меня! О, это ужасно чувство, которое сжимало сердце. Казалось, внутри что-то ведет обратный отсчет.
- Северин, - вошла я в камеру. - Мне нужна твоя кровь. Добровольно.
Узник, оставшийся в одиночестве поднял голову. Его некогда красивые волосы превратились в грязные сосульки.
- Значит, способ нашли… - выдохнул он, а я всматривалась в его лицо, пытаясь понять, что он задумал. - Конечно же я дам ее! Это ведь мой сын! Только при одном условии…
Вот! Теперь он будет диктовать условия! Так я и знала.
Вздохнув, я понимала, что время - мой злейший враг. И я согласна на все, лишь бы мой ребенок был жив.
- Я хочу присутствовать на ритуале, - вздохнул Северин. - Речь идет о жизни моего сына…
Один благородный поступок за другим. Я, право, не знаю, что и думать!
Что-то внутри шептало, словно бальзамом на израненную женскую душу: “А вдруг он все осознал? Вдруг, он разочаровался в любовнице? И теперь понял всю ценность семьи?”.
Мне кажется, что этот странный шепот слышат все женщины, которые хоть раз переживали предательство со стороны любимого. Они слышат его в тот момент, когда он приходит извиняться, заглядывает в душу, стоит на коленях, покаянно опустив голову.
“А, может, это просто то, что я хотела услышать? Может, я просто придумала это осознание? Я столько времени представляла этот момент, что сейчас придуманные мною слова, вылезли в качестве оправдания?
“Успокойся!”, - я сжала кулаки. - “Это сказал не он. Это - не его слова. Это - твои мысли!”.
