универе, стоило мне появиться в зоне видимости Филатовой и Ко, сразу все начинали смеяться, шептаться, чуть ли пальцами не тыкали. На работе же Регина вечно устраивала какие-то подлянки. То эскизы все в папках перепутает, то кофе «случайно» выльет, то в подсобке запрет в самый ответственный момент… потом, правда, охрана намекнула ей, что нельзя так делать, пальчиком погрозили. Вот эта стерва и подуспокоилась.
Но я до сих пор не понимала, с чего вдруг она решила объявить мне войну. Из-за работы? Так вот она и получила себе место ассистента худреда, какие проблемы?
Я проводила много свободного времени с Даней, вечерами мы собирались либо у меня, либо у него, смотрели фильмы или сериалы, а потом обсуждали их. Никакой романтики, мы стали хорошими друзьями. Но Савельева не была бы собой, если бы не шутила по этому поводу. Остальное время я тоже старалась забить по максимуму: ездила к маме и отчиму, нянчилась со своей маленькой сестренкой, которая росла невероятно быстро. Полностью погрузилась в учебу и написание диплома. И в этом новом мире совершенно точно не было места для Тарасова и его жестоких, хитрых игр. Почему бы не оставить меня в покое и не переключиться на какую-нибудь другую влюбленную идиотку? Уверена, он не испытывают недостатка в желающих.
Первое время напоминала собой робота. Техничная, выполняющая сложные команды так, словно это заложено в мою операционную систему. Стиснула зубы и запрятала мудака в своем сердце в самые темные и далекие закоулки собственной души.
Мне обязательно станет легче. Когда-нибудь…
Оставаться хладнокровной, беспристрастной и равнодушной в обществе Никиты было невероятно сложно. Если бы он просто перестал пытаться построить мосты ко мне! Но видимо, самолюбие у парня больно сильно пострадало. В те периоды, когда он ошивался рядом, мне хотелось банально высказать ему все, что о нем думаю, по физиономии наглой надавать, чтобы Никита Тарасов хотя бы на самую малость почувствовал себя на другой стороне пропасти.
Всего разочек…
Упивалась каждой своей маленькой победой. Наслаждалась тем, как Никита реагирует на холодную войну между нами. Наверное, мне было нужно сделать это и понять, что я совсем не такая. Подлость, хитроумные махинации, тонкая и изощренная ложь… мне противно играть по его же нотам. Становиться похожей на кого-то вроде Регины Филатовой.
Пыталась его забыть. Почти безрезультатно. Выкинуть из головы наши встречи, прогулки, разговоры. Но возвращалась сама к этим злым, но прекрасным воспоминаниям, словно мазохистка. Болезненная, по-настоящему адская пытка, на которую я добровольно подсела.
С Даней мы могли часами обсуждать наших бывших. Но, надо отдать должное бывшей невесте друга, она не отсвечивала лишний раз в его жизни. С концами свалила за бугор, ни ответа, ни привета. Зато сосед полировал ее фотки двадцать четыре на семь.
Маша писала курсовую, совместного времени у нас осталось крайне мало. Докатились, живем в одном городе и учимся на одном курсе, а почти не видимся. Собственно, только на учебе мы с Савельевой и пересекались. Вот сегодня кое-как вырвались, и то благодаря длинным новогодним каникулам.
Конечно же, как на духу рассказала о своем небольшом предновогоднем приключении с Никитой Тарасовым в главной роли. Блокбастер, блин!
Иначе и не скажешь, учитывая, что этот придурок устроил настоящий спектакль. И ради чего? Типа поговорить, ну-ну! Наверное, рассчитывал, что растекусь безвольной лужицей у его ног после первого же лживого «прости». Что сказать, поздравляю. Слово новое выучил.
Самым большим шоком было услышать от Ника про пари. Зачем эта откровенность? Почему именно теперь? Боже, каких трудов стоило играть до конца в Снежную Королеву! Особенно когда этот гад руки свои распустил. И губы. Прежде всего, губы. У меня тогда крыша форменно поехала, я сбежала из машины, типа за кофе. А у самой сердце колотилось, словно сумасшедшее, руки тряслись, как у припадочной, и успокоиться не могла.
– Целовались, значит? – с ехидством оскалилась Машка. – И совсем не дрогнула?
– Если только очень глубоко внутри.
– Ага, – хмыкает подруга. – Врешь как дышишь, Князева.
Вру…
– И в первую очередь самой себе, – Маша принялась задумчиво накручивать на указательный палец платиновый локон. – Странно ведет себя твой Тарасов, знаешь.
– Это в каком смысле?
– Не сходится у меня. Слушай, я ему готова зад за тебя надрать, но зачем говорить про это пари тебе, извиняться? Может быть…
Бред какой-то!
– Маша! Пора вызывать экзорциста, в тебя вселилась другая личность. Ты серьезно считаешь, что Никита Тарасов о чем-то искренне переживает?
– Нет, – заливисто смеется Савельева. – Разумеется, нет. Слушай, ребята на следующей неделе вечеринку устраивают, мы пойдем?
– Что за повод?
– В честь окончания каникул.
– Посмотрим. Если не будет работы, то давай сходим.
– Ну ты и зануда стала, Князева!
* * *
На вечеринку нашего курса в честь окончания зимних каникул Савельева все-таки меня затащила, буквально силой. И когда она только стала их любить?
Проходил праздник в коттеджном поселке, в шикарном трехэтажном домике, на территории которого имелись огромная баня со спа-комплексом, лыжная горка и каток.
Конечно, приехали все, кто только мог. В частности, заядлые тусовщики Тарасов и Сотников.
Я старалась не обращать внимания на Ника. Взгляд свой от него отрывала с мясом, внутри все горело и кровоточило, но другого варианта просто не было. Никаких послаблений, Мира. Сейчас тяжело, но завтра или послезавтра, может быть, через неделю дышать обязательно станет легче.
– Регина точно что-то задумала, – замечает Машка, сверля взглядом спину Филатовой. – Ты посмотри на нее. Кобра натуральная!
– Думаешь?
Мне вот только разборок на отдыхе не хватало для полного счастья. Я вообще, честно говоря, про нашу ядовитую однокурсницу забыла. Последние дни в универе стало спокойно, словно интерес Филатовой к моей скромной персоне внезапно перегорел… Действительно, это не к добру!
Не было печали.
Мы с Машей на славу покатались на коньках, хотя я чаще падала, чем на лед вставала. Зато Савельева такие пируэты выписывала, завораживающее зрелище. Парни с нее глаз не сводили. Особенно Сотня.
Подозрительно…
Потом пошли в баню. Хорошо напарились, поплавали в холодном бассейне и в домик вернулись уже неспособными к активным развлечениям. В то время как остальные только начали веселиться. Старость, ты ли это?
– Смотри, к нам чешет, гарпия, – шипит Маша.
Регина в ту же секунду опустилась в кресло напротив нас и натянула на физиономию фальшивую улыбку.
– Привет, девочки.
– Регина, что тебе нужно? – устало спрашиваю.
– Извини.
Что-что?
Мало того, Филатова в принципе такого слова никогда знала, да и не считала необходимым распинаться перед теми, кто не достоин ее царского внимания.
– Глухая,
