обстоятельства своей жизни. Подумать о том, как ей жить дальше. Пока на этот счет у Лизы была полнейшая, белейшая пустота в голове. Но она обязательно что-то придумает. Ей просто надо немного времени.
И, в конце концов, во всей этой ситуации у Лизы есть один явный доброжелатель. Янару она, кажется, при первой и единственной встрече понравилась. Остается надеяться, что и роль дяди ему тоже придется по вкусу.
— Лис…
— Да? — тут же отозвался он.
— Нам с тобой надо обсудить кое-что важное.
Он ответил после паузы и другим, напряженным голосом.
— Слушаю.
Возможно, Лис думает, что она сейчас будет обсуждать их совместное будущее. Но Лиза была не готова к такому разговору. Все ее мысли по этому поводу окутывал плотный белый туман. Но есть вещи, которые надо решать здесь и сейчас. Простые и понятные вещи.
— Нашему сыну уже три дня. Почти. Ему надо дать имя. Не можем же мы все время называть его «он» и «малой».
— Ты права. Я тоже об этом думал.
Лис ограничился этими словами. Лиза повернула голову. Лис смотрел на дорогу и молчал. А предмет их разговора мирно спал у Лизы на руках.
Лис продолжал молчать, и Лиза решила озвучить свои мысли первой.
— Ты хочешь назвать сына в честь своего отца? Иваном? — Лис молчал. — Я не против.
Лис снова долго молчал. А когда заговорил, голос его был хриплым.
— А почему в честь моего отца, а не в честь твоего деда?
Какая неожиданная мысль. Матвей. Лиза вдруг поняла, что ей очень нравится это имя. Хотя она о нем не думала раньше. Но ей вдруг показалось, что это имя просто идеально подходит их с Лисом сыну.
— Я… я не знаю, — все-таки произнесла она. — Давай, это решишь ты.
Лис по-прежнему не отрывал взгляда от дороги.
— По старшинству сделаем. Дед Матвей был старше моего отца. Значит, пусть будет Матвей.
Именно в этот момент сын открыл глаза и посмотрел на Лизу. Ты Матвей? Он медленно моргнул и снова уснул.
Ну, против двух мужчин спорить вообще бессмысленно. И Лиза счастливо улыбнулась. И тут Лис ее добил.
— А младшего Иваном назовем.
Впервые в жизни у Лизы не было даже намека на то, что можно сказать в ответ. И она снова уткнулась взглядом в боковое стекло.
* * *
Лис помог ей выйти из машины, но ребенка Лиза из рук не выпустила. Она реально трусила перед встречей с Алтынай. И Матвей на руках казался Лизе чем-то вроде оберега. Судя по реакции, внуку Алтынай рада. Ну и вот…
У нее по-настоящему подкашивалась ноги, когда Лиза поднималась по ступенькам. Лис поддерживал ее за локоть, а она смотрела себе под ноги. В общих чертах только понимала, что дом большой, кирпичный, и участок вокруг большой.
— Мама, мы дома! — громко крикнул Лис.
Они сняли обувь и прошли в просторную комнату. А там их встречала она. Алтынай.
Лиза замерла. Женщина сидела в инвалидной коляске. И мать Лиса была очень похожа на врача, которая принимала роды у Лизы. Такое же круглое лицо, такие же черные, на прямой пробор, гладко убранные назад волосы. И темные-темные, под тяжелыми веками глаза. Лиза совсем не могла прочитать выражение этих глаз.
— Вот, мама. Это моя Лиза. И наш Матвей.
— Здравствуйте, — едва смогла выговорить Лиза. У нее реально подгибались ноги. И это был не страх. Это было что-то иное. То самое. Иррациональное.
Непознанное.
Именно оно царило сейчас в этой просторной комнате.
Медленно-медленно, словно в слоумоушен, женщина в инвалидной коляске начала вставать. Вот она встала. Так же медленно протянула руки к Лизе и ее ребенку. И пошатнулась.
Откуда-то сбоку выскочил Янар. Сорвался с места Лис. Оба сына с двух сторон подхватили мать. А Лиза стояла недвижно и только чувствовала, как по ее лицу текут слезы.
* * *
— Макс, привет.
Лис замер. Его учили, что подслушивать нехорошо. Ну, может, не учили, но он откуда-то это знал. Что подслушивать нельзя. Да и причин у него для этого раньше не было. А теперь замер у двери. Как раз поднялся на второй этаж, чтобы позвать Лису обедать, когда услышал это имя.
Макс.
Ее бывший.
Только этого не хватало!
С их приезда домой прошло уже два дня. Те шок, сумятица, светопреставление — Лис не мог подобрать слова — связанные с тем, что мама встала на ноги — немного улеглись. И теперь обрисовывались факты. Ходить мама не могла — за столько лет у нее атрофировались мышцы. Насколько сильно — это могут сказать только специалисты. Но произошло самое главное — снялся какой-то блок в голове — по крайней мере, именно на него ссылались все специалисты, с которыми консультировался Лис. В общем, дел впереди — выше крыши.
Дома вроде бы после всей суеты наладилось. Они с Лисой и Матвеем заняли большую спальню, в которой раньше никто не жил. Это бывшая родительская спальня, которая после пропажи отца и паралича матери стояла пустая. Мама с тех пор обитала только на первом этаже — переделать лестницу для коляски у Лиса так не дошли руки, слишком много для этого надо было времени и ресурсов. Да и мама отговаривала, ссылаясь на то, что ей и на первом этаже хорошо. А Лис жил в небольшой комнате, такой же, как у Янара.
А теперь вот большая родительская спальня снова обжита. Мама говорит, что из той комнаты, где жил Лис, сделают детскую. Отличный план, Лис его всецело поддерживал. Но это означает, что Лиса останется здесь. В чем Лис не был уверен.
События последних дней не давали ни времени, ни возможности подумать. Надо было действовать, и действовать быстро. И вот, вроде бы, все только-только начало успокаиваться, входить в какое-то более-менее нормальное русло. Появилась возможность подумать. О том, что им с Лисой делать. Как им вообще дальше… Им поговорить надо. Но подумать обо всем этом Лис толком не успел. Потому что «Привет, Макс».
Его только не хватало!
Лис прижался затылком к стене и слушал продолжающийся телефонный разговор Лисы с ее бывшим.
— Знаешь, я очень рада тебя слышать. Ты как? Да ладно, перестань. Нет, Макс, я серьезно. Перестань. Не надо извинений. Я, в самом деле, не сержусь на тебя. Честно. Слушай, у меня к тебе есть очень важный разговор.
Что-то остро закололо в боку. Ты что творишь, Лиса?! Зачем ты ему звонишь?! Ты что… ты хочешь к нему вернуться?! К нему?! К
