в голову запоздалая, но глубоко потрясшая ее мысль. Она же может позвонить Лису! Правда, его номера у нее по-прежнему нет, но есть же его аккаунты в социальных сетях!
Боже-боже, как же это все… странно. Как эе она от всего этого отвыкла.
Лиза долго-долго смотрела на то самое фото, на котором была рука Лиса с обручальным кольцом. Даже начала читать комментарии под снимком, но потом поняла, что это испытание не для ее нервной системы И написала Лису в директ.
А он не ответил. Лиза и не знала, как это трактовать, но почему-то хотелось плакать. Это гормоны. Это точно гормоны!
Телефон пиликнул, когда Лиза уже задремала.
Лис: Лиса, мать твою! Номер свой давай, быстро!
И, как только она отправила номер, сразу же раздался телефонный звонок.
— Лиса, это, правда, ты?!
Лиза отняла смартфон от уха, чтобы перевести дыхания. Было очень необычно разговаривать с Лисом по телефону. Это их первый разговор не в живую, а так, с помощью средств связи. И это очень непривычно.
— Лиса, Лиса, ты где там?! Почему молчишь?!
Лиза выдохнула тихонько.
— Привет. Я тут. Это и правда я.
Она услышала шумный вздох. А потом Лис замолчал. Но ненадолго.
— Слушай, так непривычно с тобой по телефону говорить…
— Я об этом же думаю.
— Ты как?
— Я в порядке.
— Как вчера? Вчера ты тоже была в порядке.
Лиза хмыкнула. Если Лис начал ей припоминать вчерашний день — значит, он точно в порядке.
— Нет, правда? Ты… как? Что-то болит? Что говорит врач?
Болело вчера, но об этом Лису знать совершенно не обязательно.
— Врач сказал, что у меня все хорошо.
Из трубки послышался еще один шумный вздох.
— А как… он?
Как Лис аккуратно сказал — «он».
— Ты про нашего сына?
Ответил Лис после паузы.
— Да.
Лиза пока не готова была с кем-то обсуждать такие новые вещи в ее жизни, как начало лактации и кормление грудью. И про меконий тоже.
— У него тоже все в порядке. Уже несколько раз кушал.
— А что он ест? Может, что-то привезти? А… Стоп. Я туплю.
— Немного. Но, кстати, о «привезти». Лис, меня завтра выписывают.
— Уже?!
— Да. Ты… ты встретишь меня?
— Конечно. Во сколько надо приехать? Утром?
— Не думаю. Скорее, в обед. Я тебе завтра напишу.
— Хорошо. Буду ждать. Но имей в виду, что мне надо полтора часа на дорогу.
— Я помню.
Она замолчали. А потом Лиза выпалила:
— Хочешь, я пришлю тебе его фото?
Ответил Лис после паузы.
— Нет.
Больно стало вдруг так, что утратилась способность дышать. Что значит — нет?! Ты же так вчера… рвался, переживал, я же видела! Тебе было просто важно, чтобы все кончилось благополучно, а не как у твоего отца? А ребенок, наш с тобой ребенок тебе не нужен?! Словно сквозь вату Лиза услышала продолжение:
— Если тебя завтра выписывают — я до завтра потерплю. Так хочу посмотреть в первый раз. Не на фото. А когда он у меня на руках будет.
Непредсказуемый комок в горле вдруг набух и булькнул. А вслед за ним Лиза шмыгнула носом.
— Лиса? Лиса, что случилось?! Что там за звуки?! Это малой?
Это я тут пытаюсь не рыдать в голос! Но не очень получалось. Лиза еще раз шмыгнула. Потом внезапно икнула.
— Лиса?!
— Все в порядке.
— Знаю я твое «все в порядке»!
— Я просто… — Лиза шумно выдохнула. — Просто очень рада слышать твой голос.
На другом конце трубки тоже шумно выдохнули.
— Капец, Лиса, ты меня доконаешь. Все, давай, до завтра. У меня еще сегодня дел куча, перед завтра. А ты спать ложись. Спокойной ночи, Лиса.
— Спокойной ночи, мой Лис.
* * *
Лизу встречали две машины. Одна из них — та, на которой ее привезли сюда позавчера. Это машины Акинфея, и сейчас именно он с Нюрой стояли рядом с украшенным голубами шариками джипом. А второй джип, без шариков, стоял рядом. От него к Лизе бросился Лис, на ходу ругаясь на Анатолия и Нюру:
— Я вам говорил, что раньше надо было выезжать. А вы все копались! Дались вам эти шарики!
У Лизы задрожали губы. Сколько эти люди сделали для нее… Она спустилась с первой ступеньки. Передала Лису сына. А потом бросилась в широко расставленные руки Нюры. Она плакала и обнималась с Нюрой, затем с Акинфой. И не видела, как Лис долго всматривался в лицо сына, как шевелились его губы, что-то беззвучно произнося.
* * *
— Слушай, а почему мы так медленно едем?
Лис ненадолго снял руку с руля, потер шею.
— Да я это… Дело столько. Не успел автокресло купить для малого. На руках его везти вроде как нельзя и неправильно. Поэтому я и… Да и вообще… — он вздохнул, и Лиза вдруг увидела на его лице очень-очень странное выражение. Кажется, она таким Лиса никогда не видела. Словно он смущен. — Очень медленно едем, да?
— Ну а сколько там на спидометре?
— Шестьдесят.
— Для междугородней поездки это маловато, нет?
Лис вздохнул. И машина поехала быстрее.
— Лис, а как… как твои родные… Ну, мама и брат… Ты им сказал?
— Сказал. Мать уже второй день гонят Янара на предмет уборки, надраивают дом до блеска. Комнату нам с малым приготовили. Матушка откуда-то кроватку добыла, говорит, что это еще наша с Янаром. Ну, вроде ничего, крепкая на вид. Так что не волнуйся. Нас ждут.
Не волнуйся. Да как тут… не волноваться. Лис везет ее к себе в дом. Ну а куда еще-то? У Лизы тут есть только один дом — изба деда Матвея. Не туда же? А других вариантов и нет. Ну не на базу же к Кравцову? Не к Акинфе с Нюрой же — как бы они не помогали Лизе? Так что все логично. Отец ребенка везет ее с малышом к себе в дом. Только вот от этого не легче и не проще.
В каком статусе Лиза войдет в этот дом? Как примет ее Алтынай? Ведь если совсем серьезно смотреть на ситуацию, то Лиза им — помеха. Не нужна. Для Алтынай сын — единственный свет в окошке, человек, от которого зависит ее благополучие. Захочет ли она делить сына еще с кем-то? Как примет новых людей в своем доме? Человек, который пережил то, что пережила Алтынай, не может иметь легкий и мягкий характер.
Лиза вздохнула, глядя на мелькающий за окном пейзаж. Что же, у нее пока нет выбора. Лизе надо где-то жить. Отдышаться, принять новые
