равно, Ремо. Больше, чем ты хочешь признать.
21
Я смотрю на экран своего телефона. Сообщение от Хелиа — это напоминание, которое разрушает мою реальность. Оно омрачает каждый лучик света, который Аврора пролила
в темных глубинах моей жизни. Теперь… Теперь я должен выполнить это обязательство. Нет никакого способа обойти его.
Хелиа: Ты связал Аврору? Веревкой или чем-нибудь еще, что сочтешь нужным? Мне нужно переслать фотографию ее отцу. Это нужно сделать сегодня вечером.
В тот момент, когда я это сделаю, я подвергну Аврору риску. Это должен быть я, иначе кому-то другому придется выполнять работу, ради которой и был затеян весь этот брак.
Мне нужно было уйти, не трогать ее больше, но болезненное чувство внутри не давало мне покоя, когда я увидел, как она сложилась вдвое от боли. Ее лицо исказилось, рука опустилась на живот, и она не могла говорить из-за этого.
Я не знал, что боли при месячных бывают настолько сильными. В предыдущие месяцы она была в порядке, но, похоже, в этот раз будет сложнее.
Она спит на диване, а я стою над ней с колотящимся сердцем.
В одной руке я сжимаю телефон, в другой — другой предмет.
Тусклое свечение телефона — единственный свет в темной гостиной, служащий напоминанием о том, что я собираюсь сделать. Я не должен был ей нравиться. Она не должна была так целовать меня, не должна была смотреть на меня так, будто я сорву для нее луну с неба, если она попросит.
Самое страшное, что я бы это сделал.
Я бы сделал это для нее в одно мгновение, но теперь, когда я решил, что Хелия приедет в Лондон, это означает, что мне нужна Аврора, чтобы сыграть свою роль в этом деле.
Тускло освещая комнату светом своего телефона, я поднимаю руку с пистолетом. Уродливая реальность того, что я собираюсь сделать, ударяет меня по лицу.
Так было задумано с самого начала. Это было то, что я должен был сделать для ее отца, для себя, для Хелии и для нее.
Аврора все это время была игрой, шахматной фигурой.
Я должен сделать это, чтобы спасти ее.
Мне нужно, чтобы Мейс сдался.
Закрыв глаза, я с грохотом опускаю телефон на землю, позволяя своему сердцу сгореть в пепел. Я поднимаю руку и направляю пистолет на голову Авроры. Я крепко сжимаю оружие, и мои глаза горят, когда я заставляю себя говорить.
— Аврора.
Мой голос громкий и глубокий.
Она просыпается, и лицо ее хмурится.
Я прошу прощения.
Ее глаза открываются, и в это же время звонит мой телефон.
Мне чертовски жаль.
Я опускаю взгляд на телефон на пол и вижу электронное письмо от Хелии, в котором говорится, что это проверка биографии Авроры.
Глаза Авроры открываются, затем фокусируются на направленном на нее оружии.
Мой голос разносится по комнате с опасной угрозой. — Пора Мейсу заплатить за мою доброту. Готова, Аврора?
Единственная причина, по которой я женился на Авроре? Чтобы помучить ее настолько, чтобы Мейс сдался и передал мне свою компанию, чтобы я мог спасти женщину, ради которой я бесконечно работал последние несколько лет.
Чувства к Авроре мешают мне, но это меня не остановит. Я должен сделать это ради нее. Ради того, чтобы годы планирования, ради того, чтобы все встало на свои места.
Я должен это сделать.
— Ремо?
Ее тихий шепот бьет, как стрела, прямо в сердце, как бы я ни старался не чувствовать.
Я не должен был ничего чувствовать. Этот брак был сладким обманом для всего мира, но теперь он стал горькой реальностью для моей жены.
— Почему ты направляешь на меня пистолет? — Ее панический голос почти заставил меня пошатнуться. Предательство, боль в ее глазах ясны как день.
Я держу над ней пистолет. — Не двигайся, Аврора.
Продолжение следует…
Горький обман
Прощение никогда не давалось легко.
Когда собственный муж покидает тебя со слезами на глазах и горьким привкусом сладкого обмана, который он когда-то обещал.
Любовь оставила меня с разбитым сердцем, чтобы я снова взяла себя в руки.
Мой муж хочет вернуть меня и сдает все, чтобы добиться этого, не зная, что, возможно, придется заплатить цену за любовь к другому.
Ничто горькое никогда не было сладким на вкус. Как и наша любовь.
Она никогда не была сладкой, она была сырой, грубой и извращенной.
