количество еды: корзины с овощами, кукурузные лепешки в плетеных лотках, орехи и несколько туш косуль, запеченных на кострах. Смерти мореходам никто не хотел, их просто не желали здесь видеть.
* * *
* Братья Пинсон — Мартин Алонсо, Франсиско Мартин и Висенте Яньес — три брата, владельцы судов, принимали участие в первой экспедиции Колумба на собственном судне «Пинья». Поддержали Христофора деньгами, но позднее пытались присвоить результаты экспедиции: на обратном пути сбежали от Колумба возле о. Куба и постарались получить аудиенцию у испанской королевы первыми. Им не повезло: из-за шторма Колумб опередил их.
Мартин Алонсо умер вскоре после первой экспедиции.
Франсиско Мартин ходил с Колумбом еще в третью и четвертую экспедиции.
Висенте Яньес — младший брат и самый удачливый путешественник из них. Ходил в собственные экспедиции и открыл устье Амазонки и часть побережья Бразилии.
В честь братьев назван один из Галапагосских островов.
Глава 40
После встречи с Колумбом время понеслось стрелой. Весной в 1493 году от Рождества Христова проявилась первая серьезная проблема.
Воины ягуара донесли, что племена майя выдвинулись на южных границах в сторону территорий ацтеков. Следили за соседями постоянно, так как изредка в приграничных районах бывали мелкие стычки и похищения людей. Потому выдвигающуюся армию обнаружили вовремя.
Покопавшись в собственных головах и памяти, команда пришла к единодушному решению: надо присоединять майя. В прошлой версии истории к этому времени южную границу Мексики уже завоевали испанцы и все враждебные племена были основательно придавлены. Если спустить майя эти нападения, то вполне можно вскоре ожидать массовой резни. Вряд ли ацтеки спустят такую наглость.
Довольно странное решение предложил Фаэт:
— Мы можем послать туда капсулы и запугать противника. Но боюсь, что имеющиеся у меня сведения говорят о том, что племена майя весьма воинственны и не боятся смерти. Покорить их будет не просто сложно, а почти невозможно. Гораздо легче этих людей просто сломать, и они, как единая нация, исчезнут. Потому я предлагаю следующий план: во-первых, несколько боев все же должны состояться. Во-вторых, в начале войны никаких лазеров и андроидов. В-третьих, нужно строить катапульты.
Команда переглядывалась, не слишком понимая, к чему ведет Фаэт, и тот счел нужным пояснить:
— Проиграв несколько боев и поняв, что границы надежно защищены, к осени они схлынут в свои земли. И вот тогда нужно будет отправить посольство на дронах и в сопровождении андроидов. Так, чтобы было видно: мы гораздо сильнее, но предлагаем мир, защиту и торговлю. На землях майя находятся месторождения золота, меди, графита и молибдена. Огромные залежи каменного угля, цинка и серебра.
— Богатые земли, что и говорить, — согласно кивнул Рим и уточнил: — Катапульты какие будем строить?
— Максимально простые, нам нет нужды делать что-то сложное и передвижное. Катапульты будут стоять вдоль границы просто как напоминание. Их даже не понадобится слишком много, девяти штук на стратегически важных направлениях будет достаточно, — как всегда ИИ был лаконичен и точен.
С этого дня каждому члену команды работы добавилось от души. Все по очереди мотались на строительство, проверяя, все ли делают правильно.
В дебрях прибрежной зелени исчезли две группы разведчиков из воинов ягуара. Когда все сроки возвращения прошли, Рим приказал устроить максимально пышную поминальную службу для проводов душ павших за границу этого мира. Разработать церемониал он поручил Ксену.
К этому времени старый жрец наладил быт команды таким образом, что беспокоиться не приходилось ни о чем. Он был весьма дотошным человеком и в чем-то даже перфекционистом: если белая богиня требовала много раз мыть руки, значит все слуги делали это. Опасения потерять сытую и несложную работу удерживало местных от нарушения правил. А сам Ксен, наладив работу всех служб, слегка заскучал. Потому предложение устроить похороны воспринял с энтузиазмом.
Тел разведчиков не нашли, поэтому для каждого из них был заказан и вытесан в течение двух недель каменный диск. На диске имя пропавшего воина было высечено на двух языках, местном и русском, которому сейчас обучали в школах.
Эти памятные таблички при большом стечении народа со всеми почестями вмонтировали в подножия пирамид. На похоронах были цветочные гирлянды, почетный караул из воинов ягуара, большие дары семьям погибших и обещание пожизненной пенсии от государства. Плюс роскошный поминальный пир, на который были приглашены сами белые боги, все члены семей погибших, включая прислугу, у кого она была, и жители Нижнего города.
Жителям Верхнего города было велено сидеть по домам. Этими похоронами поднимался авторитет простых солдат и как бы давалось обещание, что остальные павшие в войнах будут удостоены таких же почестей.
Поминальный пир Фифа высидела с трудом. Разумовский несколько раз бросал на нее беспокойный взгляд, ожидая срыва, но она выдержала до конца, зато позднее, когда вернулись во дворец, она очень тихо спросила:
— Андрей, ты понимаешь, что мы ведем себя как равнодушные сволочи?
— Анжела, я предупреждал, что это будет непросто. По сути, любой правитель — равнодушная сволочь.
— Рим, неужели нельзя избежать этих стычек с майя⁈ Ты же понимаешь, что там погибнет не семь человек, как сейчас. Потери будут исчисляться сотнями.
Рим пару раз вдохнул-выдохнул, чтобы успокоиться и не сорваться, и начал объяснять:
— Пойми, Анжела, мы уже спасли миллионы жизней, когда развернули отсюда Колумба. Другого выхода у нас просто нет. Мы можем не вмешиваться в эту войну, и тогда погибнут не сотни, а тысячи. Учти еще такой момент: эти войны были без нас, и не мы их причина.
Фифа молчала, медленно перебирая в пальцах подол собственного платья. Андрей ощущал жалость и растерянность. Он понимал, что девчонка не вывозит эту нагрузку, но совершенно не представлял, чем можно помочь. Пауза все длилась и длилась, наконец Разумовский тихонько спросил:
— Анжел, если тебе очень уж тяжело, всегда есть выход — криокамеры. Пойми, никто не будет считать тебя слабаком или предателем…
— Я думала об этом, Андрей. Не один раз думала. Но знаешь… Ложиться в камеры мы собираемся на очень долгий срок. Совсем не факт, что Фаэт не будет вас будить. К чему я приду в итоге? Мне будет двадцать пять, а вам, вполне возможно, уже за полтинник. Вы все уйдете раньше меня.
Она передернула плечами, как от озноба, еще немного помолчала и сказала:
— Нет, дорогой. Я трусиха и эгоистка. Мне страшно даже подумать о таком, поэтому я пойду с вами.
К себе в комнаты Рим возвращался не слишком довольный результатом беседы: «По сути, она прекрасно держится… Все же биологически женщины не предназначены для войны. Только как ей помочь, пока даже не понимаю…»
Даже установленное сегодня утром в окнах его комнаты стекло командира не порадовало. Он отметил его скорее механически, чем с удовольствием и брюзгливо подумал: «Всего лишь крошечный шажок к знаниям крупных цивилизаций, не более. Этих шажков впереди еще многие тысячи, а команда уже сейчас начинает спотыкаться.».
Повалявшись на постели и поняв, что не уснет, Рим отправился в общий зал.
В зале, как и обычно после ужина, отдыхали бойцы. Скрип и Задрот привычно пялились в один из светящихся экранов ноута. Дзю и Кот играли в шахматы. Цинк и Чук перебирали сложенные гармошкой бумажные полоски с записями. Похоже, уточняли какие-то моменты нового законодательства. Впрочем, они не спорили, а просто на дополнительных листах записывали замечания. Цинк заметил входящего Рима и окликнул:
— Андрей, подь сюда… Смотри, вот здесь как лучше записать…
— Подожди, Цинк. Пойдем-ка потрепемся.
Цинк недоуменно пожал плечами и, поднявшись, отправился за Разумовским. Беседовать устроились на огромной открытой веранде, где стараниями того же Ксена было устроено некое подобие летнего кафе: легкие столики, удобные складные стулья и вазы с фруктами, которые ежедневно меняли. Здесь члены команды любили собираться относительно прохладными летними вечерами.
Правда, сейчас фруктов не было, но на стол богам поставлялось все самое лучшее: вазы были заполнены разного
