к концу своей речи он начал испытывать раздражение и, гася его усилием воли, закончил спокойным, даже монотонным голосом: — Помешав сейчас геноциду, мы, вполне возможно, сумеем хоть как-то повлиять на воинственность европейцев. Я, Анжела, честно говоря, не знаю, к добру это или к худу. Но и уйти сейчас отсюда — это как предательство. Раз уж Фаэт дал нам оружие, грех не защитить местных.
Несколько минут в капсуле царила тишина, а потом Анжела тихо сказала:
— Прости, Рим. Что-то я…
Дальше летели молча. Мысли Рима крутились вокруг судов: «Без нормального флота мы толком ничего не сделаем. Ну привез Давид четыре семьи металлургов, но это же капля в море. Фаэт с ними беседовал. Так только один более-менее действительно что-то понимает. А трое, дай Бог, подмастерьями у него будут. Нам ведь железа нужно не пару пудов, а на поток производство поставить. И с камнями тоже не все понятно. Давид настаивает, что на продажу лучше везти обработанные, а у нас приличных гранильщиков практически нет. Каменотесов навалом, но уже сейчас европейцы гранят камни на порядок лучше, чем местные. Так что нечего Давиду на земле рассиживаться. Колумба выставим, и пусть он в следующий рейс за мастерами идет. Они нам точно не помешают.».
* * *
Пять капсул, синхронизировав полет, поднялись в воздух. Рим от участия отказался: слишком его укачивало. На земле, кроме него, остались Фифа и недовольный Задрот. Остальные напросились просто посмотреть. Даже Бык, жалобно глядя в глаза капитану, сказал:
— Да ладно тебе, Рим… Обещаю, никаких глупостей. Просто в иллюминаторы посмотрим. Ты пойми, для нас это сейчас как кино.
Прокатиться всем желающим Рим разрешил, хоть и неохотно. Но потребовал на всякий случай оставить на земле четверых игроков:
— Я сам остаюсь и Анжела. Дзю сейчас в Испании, с Америго, значит, еще один кто-то останется. Обязательно один из синеглазок. Как хотите решайте, хоть жребий кидайте.
Именно так и сделали. Задрот и Скрип кинули жребий, и Скрип с победной ухмылкой отправился грузиться на борт, а Задрот, недовольно передернув плечами, расстроенно сказал:
— Вечно мне не везет. Ну и хрен с ним, пойду тогда к Фаэту схожу.
Пять капсул взмыли в небо, и меньше чем через час на переговорник Разумовского поступило первое сообщение: «Это Бык. Корабли в поле видимости. Нас пока не видят. Подлетаем и спускаем андроидов.»
К этому времени все оставшиеся сидели в конференц-зале и смотрели на большой экран, который Фаэт разделил на четыре части. Как уж он синхронизировал изображения, Бог его знает, но у зрителей было ощущение, что это не дроидов, а их самих спускают на корабль. Они четко видели суету и переполох среди матросов. Слышали крики и проклятия на испанском, кастильском, мавританском и еще каких-то наречиях. С военного корабля, который назывался «Сантьяго», даже раздалось несколько выстрелов: у капитана и офицеров были ружья.
Для андроидов была разработана специальная инструкция. Поскольку повредить их местным оружием было невозможно, то максимум, который им грозил, это попытка нескольких человек накинуть на них сеть или что-то вроде того, но и это могло обездвижить андроида только на несколько мгновений. Потому им было строго запрещено убивать кого-то и слишком сильно калечить. На драку андроидов с матросами стоило посмотреть. Скрип даже на стуле подпрыгивал от удовольствия, подбадривая роботов голосом, как болельщик на стадионе.
И золотые летающие лодки, и спустившиеся андроиды напугали моряков, но все же в плаванье шли люди не робкие, а роботы слишком уж напоминали собой просто людей в масках, потому кидались на них толпой. Некоторые щерили беззубые рты и устрашающе кричали. В целом лица нападавших отличались скорее свирепостью, чем интеллектом. В пылу боя моряки даже не сразу поняли, что ни ножи, ни сабли не оставляют на чудовищных пришельцах ни одной царапины. Волна нападавших откатилась, но под крики командиров люди снова кинулись на роботов.
Высокотехнологичные машины работали именно как машины: на каждого человека, нападавшего на них, тратилось минимум усилий. Как правило, хватало одного удара, максимум — двух.
Андроиды прекрасно знали анатомию, поэтому буквально за несколько минут на каждом из кораблей вокруг роботов образовались залежи моряков без сознания. Несколько крепышей, кто это сознание ухитрился сохранить, со стоном пытались отползти в сторону. Поодаль стояла толпа мореходов, уже опасавшаяся приближаться к непрошеным гостям.
Четко выполняя задания, роботы брали с каждого корабля по одному человеку. Их устраивал только капитан. С каравеллы «Санта Мария» прихватили не только капитана, но еще и сеньора Колумба. Всех их подняли внутрь капсулы, и там, потрясенные почти до немоты испанцы выслушали предупреждение от одного из андроидов.
Для зрителей в конференц-зале все это напоминало захватывающее кино. Рим даже сказал в переговорник:
— Зря полетели, ребята. Отсюда все прекрасно видно.
Речь для пленных писали коллективно. Сперва она напоминала собой знаменитое письмо запорожцев турецкому султану. Потом, навеселившись вволю, убрали всякие непарламентские выражения и понесли текст Фаэту. Все же ИИ неплохо разбирался в человеческой психологии и потому добавил туда пару пунктов.
Надо сказать, что столь нагло похищенные капитаны кораблей оказались ребятами не робкого десятка. Хоть и бормотали молитвы, но в обморок не падали. Возможно, они бы еще и крестились, но связанные руки мешали.
Пленники откровенно боялись и обливались потом, видно было, как по лицам стекают крупные капли. Все же такое похищение было слишком необычным для них. Пугало все: и летающие лодки, и странные воины, прятавшие лица за масками, и непонятные светящиеся штуки внутри дьявольской посудины. Но старались держаться спокойно.
Это, как ни странно, вызвало у команды интерес. По переговорнику слышны были фразы:
— Смотри, кулаки сжал, аж костяшки побелели…
— В обморок не грохнется?
— Да ладно тебе, Цинк! Неизвестно, как бы мы держались, если бы на чудо напоролись?
Выслушав инструкцию, капитаны вынуждены были согласиться с требованиями, но не могли не поторговаться:
— Сеньор, мы выполним ваши требования. Мы видим, что сила на вашей стороне. Но нам нужна пресная вода, иначе мы все погибнем! Да и сухари наши полны червей. Если есть в вас вера в Господа нашего, вы не заставите…
Человек, который это произнес, скорее всего, был одним из легендарных братьев Пинсон*. Во всяком случае, взяли его с каравеллы «Пинта». Посмотреть на него зрителям было интересно. Бык немного рассказывал о хватких братцах, но увидеть их вживую — совсем другое дело.
Среднего роста, довольно крепкий и коренастый. Вытянутое, чуть лошадиное, сильно обветренное лицо. Уже не молод: темные волосы с яркой проседью. Одежда довольно дорогая по местным меркам: сукно и кожа, даже плоская шапочка на макушке шерстяная. Колумб на его фоне выглядел каким-то невразумительным и в разговор не встревал, только шевелил губами, бормоча под нос молитву.
Посовещавшись, зрители решили, что это старший брат Мартин Алонсо. Именно к нему и обратился андроид, назвав по имени. Судя по побледневшему лицу мужчины, угадали правильно.
Выслушав команду Разумовского, андроид передал команду пленным. Еще раз уточнил, все ли они поняли? И после этого мореходов тем же путем опустили на корабли.
Приближаться к ним остальные моряки явно боялись, даже руки развязали не сразу. А когда осмелились, куски веревок тут же побросали за борт. Происходящее явно лишило их храбрости и было выше понимания. Однако, быстро пришедшие в себя капитаны начали командовать и замершие суда постепенно ожили. На палубу выкатывали бочки. Частью пустые, частью с протухшей водой.
Дроид со зрителями завис над кораблями, как бы отсекая их от уже видимой береговой линии. Хотя, конечно, в этом нужды не было: спорить с летающими дьяволами никто не собирался. Четыре остальных собрали с кораблей бочки. Зрители видели, как андроиды заставили слить тухлую воду в море, как откровенно трусили мореходы, как один из них получил в зубы от весьма колоритно выглядящего боцмана, как роботы по одной брали дубовые бочки, которые матросы не могли поднять даже вдвоем и закидывали их в капсулы.
Через два часа, сделав по паре рейсов, на дроидах доставили не только воду, но и некоторое
