Ознакомительная версия. Доступно 62 страниц из 306
Разбудила его трель телефона. Звонил Фред.
— Приезжай в Нью-Йорк, Малыш, и немедленно. Немедленно в самом прямом смысле слова.
Первым чувством, охватившим Малыша при этих словах, было ощущение сильнейшего, липкого ужаса: что-то произошло с банком; наверное, он допустил какую-нибудь кошмарнейшую, непроходимую глупость; он ощутил, что его захлестывает волна безотчетной, нерассуждающей, слепой паники. Но Фред продолжал говорить, голос его был предельно ледяным, исполненным презрения и негодования, и прежний ужас сменился в сознании Малыша новым, не менее потрясающим.
— Ты обманщик, Малыш. Обманщик и дурак. Интересно, понимает ли Мэри Роуз, за какое дерьмо она вышла замуж? И это после всего, что она для тебя сделала!
Малыш запаниковал еще сильнее, он понял, что Фред говорит об Энджи, о его отношениях с Энджи, что ему все известно, что кто-то все ему рассказал. Чуть позже, когда он уже лихорадочно собирал сумку и думал, как и чем сможет объяснить Мэри Роуз необходимость своего столь срочного отъезда в Нью-Йорк — и это в пятницу, в три часа дня! — позвонила Вирджиния; голосом, напряженным от слез и внутренней боли, она призналась, что это она все рассказала Фреду, это ее вина.
— Но я была вынуждена, Малыш, я просто была вынуждена, ты должен это понять, я все объясню тебе при встрече. Я тебя буду ждать на Центральном вокзале. Прости меня, Малыш, мне очень жаль, мне ужасно, ужасно жаль, что так вышло.
Дорога в город показалась ему страшно долгой; на пароме он мучительно раздумывал над тем, что же произошло, и без конца курил, а в поезде ему физически стало так плохо, что он полпути провел, запершись в туалете, и сидел там на унитазе, обхватив голову руками; на Центральный вокзал поезд пришел, когда Нью-Йорк уже погружался в сумерки, однако в городе все еще было невыносимо жарко и влажно; Вирджиния встречала его на вокзале, у нее был совершенно пепельный цвет лица и, что самое странное, такие же пепельные губы. Она приехала на машине Фреда, за рулем сидел Хадсон; они устроились на заднем сиденье, причем Малыш отодвинулся от сестры как можно дальше, и по мере того, как она рассказывала ему, что же случилось, раздражение и враждебность Малыша все усиливались, доводя его чуть не до тошноты; а случилось то, что перед самым обедом кто-то позвонил Бетси, представился сотрудником знаменитого Чолли Никербокера, который вел колонку светских сплетен, и сказал, что хотел бы поговорить с Фредом.
— Мама, разумеется, ответила, что его нет дома, что он на работе, и этот парень сказал, что уже звонил ему на работу и не застал его там, что, конечно, будет дозваниваться до него и что ему очень нужно с ним поговорить. Мама спросила о чем, и он ответил, что не знает, доводилось ей слышать об этом или нет, но в городе ходят разговоры, что ты появляешься в разных местах с молодой англичанкой, которая раньше работала у меня. Мама ответила, что ничего подобного не может быть, что это полная чепуха, откуда только берутся подобные сплетни; тогда этот человек сказал, что узнал об этом от одного из друзей Фреда Прэгера-старшего, и попросил маму передать папе, чтобы он ему обязательно позвонил, когда вернется с работы, потому что ему необходимо все это перепроверить. И вот тут, Малыш, я запаниковала, да мы обе запаниковали, что папа узнает обо всем либо от своего приятеля, либо от этого журналиста. А журналисту явно было все известно на сто процентов, он не брал нас на пушку, это сразу чувствовалось, и мы решили, и мама, и я, что будет лучше, если папе обо всем расскажет кто-то другой. И постарается сделать это так, чтобы он понял.
— Хорошенькую же ты мне услугу оказала, — с горечью произнес Малыш. — О господи, Вирджиния, ну почему ты не позвонила сперва мне?
— Я звонила. Звонила. Ты был в клубе, на теннисе. Фредди сказал, что никто не знает, когда ты вернешься. И тогда… ну, тогда я согласилась с мамой, что мне нужно успеть поговорить с папой прежде, чем до него доберутся журналисты, и я позвонила ему на работу, узнала, где он обедает, и поехала к нему туда, прямо в ресторан. Малыш, не гляди на меня так, у нас совершенно не было времени, мне ничего другого не оставалось, как рассказать ему все первой.
— Почему тебе не пришло в голову позвонить Энджи?
— Разумеется, мне пришло это в голову. — Вирджиния впервые посмотрела на него с некоторым оттенком готовности к самообороне во взгляде. — Ее там не было. Не было дома.
— Разумеется, не было. Она была на работе.
— Нет, Малыш, на работе ее тоже не было. Там мне заявили, что она звонила два дня назад и сказалась больной.
— Н-ну… — и без того бледное лицо Малыша побелело еще сильнее, — по-видимому, она у кого-то из своих подруг.
— По-видимому.
— И значит, ты ему все рассказала?
— Да.
— Абсолютно все?
— Ну… кое-что. Почти все. Да, рассказала. Извини, мне очень, очень жаль.
— И ты даже не подумала позвонить вначале Чолли Никербокеру?
— Малыш, мне казалось, что в этом не было бы никакого смысла. Ты же знаешь, что это за публика: чем больше им говоришь, тем глубже увязаешь. Я думала, что папа сможет все это как-то уладить.
— Вирджиния, бывают вещи, которые никто не в состоянии уладить. Даже папа.
— Да. Наверное, бывают.
Фред обрушился на Малыша и буквально разодрал его на части. Он бушевал вовсю, заявив сыну, что тот испорчен, привык потакать своим прихотям и к тому же еще и дурак; что у него нет чувства собственного достоинства, он не умеет контролировать свои эмоции и поступки; что ему еще повезло, что эта история пока нигде не всплыла; и что он вообще не заслуживает ни одного из тех благодеяний, которыми Судьбе было почему-то угодно усеять его жизненный путь.
— Я должен был бы лишить тебя за это наследства, — заключил Фред. — Вышвырнуть тебя вон, и все. Ты не заслуживаешь ни своей жены, ни своей семьи и уж безусловно не имеешь права на «Прэгерс».
— О господи, брось ты это, — возразил Малыш, терпение которого внезапно лопнуло. — Наивный ты человек. Ты что, считаешь, что я единственный во всем Нью-Йорке женатый мужчина, который завел роман на стороне?
— Другие меня не интересуют, — отрезал Фред. — Ты мой сын, а я не люблю скандалов. Ты мне начинаешь все больше и больше напоминать своего деда, Малыш, и это меня здорово пугает. Чертовски пугает. Я не хочу оставлять «Прэгерс» в руках некомпетентного человека и к тому же распутника. И если уж тебе так необходима любовница, мог бы выбрать, по крайней мере, женщину, принадлежащую к твоему же классу и понимающую, что такое приличия. А не юную дешевку, которая работала у твоей собственной сестры.
— Пожалуйста, не называй Энджи дешевкой. — Теперь Малыш уже по-настоящему рассердился, и его прежде бледное, как воск, лицо стало багроветь.
— Разумеется, она дешевка, кто же еще, — пожал плечами Фред. — Кстати, где она сама? Я бы хотел с ней встретиться. Мне есть что сказать и ей тоже.
— Послушай, — начал Малыш, — я знаю, ты думаешь, что заправляешь у нас в доме всем. Что все мы делаем только то, что ты велишь, и что…
Ознакомительная версия. Доступно 62 страниц из 306
