Ознакомительная версия. Доступно 62 страниц из 306
Ровно через минуту на доске осталась одна-единственная фишка — точно в центре. Фред III торжествующе улыбался:
— Каково, а? Она мне это только сегодня утром показала. Шарлотта, девочка, а со мной своим секретом не поделишься?
— Только если ты пообещаешь, что утром сыграешь со мной в гольф.
— Обязательно сыграю. Обещаю.
Мэри Роуз выглядела так, словно ей вот-вот станет плохо.
«Иногда мне кажется, — подумала Вирджиния, выходя из комнаты, — что я ее понимаю и даже могу ей посочувствовать».
Александр тоже вел себя не лучшим образом. Ему было откровенно и мучительно скучно. Ему не нравилось ходить под парусами; не нравились ему и друзья Малыша и Мэри Роуз — богатые, замкнувшиеся в собственном, очень узком кругу, всячески подчеркивающие свою принадлежность к клану «старых денег», давно уже сложившихся крупных семейных состояний; жены здесь были воспитаны в таком же ревностном отношении к своему семейному долгу, своей общественной роли и выполняли то и другое с такой же мучительной серьезностью, как и Мэри Роуз; мужья являли собой неприятный и неудобный в общении сплав самых необузданных амбиций и того мужского товарищества, что царит обычно в предбанниках и спортивных раздевалках; всю свою жизнь, изо дня в день, они проводили в обществе друг друга, в очень тесно спаянном, духовно замкнутом кругу и, прощаясь вечерами, договаривались о том, чтобы пойти назавтра на яхте, сыграть в теннис или просто выпить, с такой дотошностью и обязательностью, как будто сама мысль о возможности провести день в одиночестве повергала их в ужас. Александр по большей части слонялся один, купался или тоже один, или же прихватывая с собой Георгину, которая явно была его любимицей, и отказываясь брать с собой других детей; обычно он говорил, что это слишком большая ответственность и что, с его точки зрения, на пляже или на яхте на каждого ребенка должно быть по одному взрослому.
Вирджиния заявила, что ей нужно поехать в Нью-Йорк.
— А оттуда на Лонг-Айленд, — объясняла она за ужином Александру. — Возникли некоторые трудности с тем коттеджем в Сэг-Харборе, над которым я работаю. Меня не будет до конца недели. Ты не возражаешь?
— Вообще-то, возражаю. — Он странно посмотрел на нее. — Но, насколько я понимаю, мне придется с этим смириться.
— Да, Александр, придется.
Оставшись без Вирджинии, Малыш почувствовал себя на удивление одиноко. Он вдруг осознал, насколько ему не хватает Энджи, как он без нее соскучился. К тому же его беспокоило, что она одна в Нью-Йорке, предоставленная самой себе. Перед этим она съездила в Англию навестить миссис Викс, а потом вместе со Сьюзи провела отпуск во Франции; деньги на отдых дал им Малыш, который был рад хоть таким образом сбросить с себя часть вины за то, что вынужден проводить лето со своими домашними; но теперь Энджи уже должна была вернуться.
— К этому времени, Малыш, мне пора будет выходить на работу. Но это всего одна неделя, а потом ты тоже вернешься, и тогда мы отпразднуем наше воссоединение, и сделаем это как следует, с шумом, удовольствием и до последних сил. Не беспокойся обо мне, со мной все будет в порядке.
— Я не могу не беспокоиться о тебе, Энджи. Ты мне кажешься такой беззащитной. Я сам не понимаю почему.
— Я тоже не понимаю почему, — ответила Энджи.
Утро пятницы было чудеснейшим; золотистые лучи солнца вначале целеустремленно пробились через легкую дымку к сиренево-голубому морю, а потом и вовсе разогнали ее. День явно обещал быть очень жарким. Малыш проснулся рано; настроение у него было жизнерадостное и спокойное, что за последний месяц случалось нечасто; и он решил пойти искупаться. Дети уже встали и были на кухне, там их кормила замотанная нянька; Фредди и Шарлотта потребовали, чтобы им разрешили пойти вместе с Малышом.
— Пошли, конечно, — добродушно согласился Малыш. — Буду только рад вашей компании.
Фредди плавал хорошо; это было единственное, что он делал лучше, чем Шарлотта. Прибой был довольно сильный, а снизу, под волнами, шло мощное обратное течение.
— Будьте осторожны, — предупредил Малыш ребят, — не заходите глубже чем по шею.
Шарлотта, против обыкновения, поступила так, как ей было сказано; Фредди же, хохоча от удовольствия, заплывал все дальше, раскачиваясь на бурунах, подныривая под них или же стараясь удержаться на них. Сердце Малыша переполнялось любовью, когда он смотрел на сына; и что бы там ему самому ни доводилось претерпевать от Фреда и от Мэри Роуз, все это стоило того, лишь бы только видеть, что дети счастливы, и знать, что будущее Фредди обеспечено.
Потом они сидели на причале, завернувшись в огромные полотенца, и пили горячий шоколад. Появился Александр. Он улыбался и тоже был настроен много лучше, чем все последние недели.
— Только что звонила Вирджиния. Она приедет завтра, прямо с утра.
— С ней все в порядке?
— Разумеется. А почему должно быть иначе?
— Н-ну… я… просто спросил, — неуверенно проговорил Малыш. — Она была какая-то бледная, когда уезжала.
— С ней все в порядке, — коротко ответил Александр. Потом он словно бы сделал над собой какое-то усилие, внутренне собрался и объявил: — Я еду кататься на велосипеде. Кто-нибудь хочет поехать со мной?
— Я бы поехал, — отозвался Малыш, — но после этого купания я совершенно без сил. Ребята, хотите поехать?
— Я хочу, — сказала Шарлотта. — Папа, можно?
— Конечно. Иди одевайся.
Они отъехали, Александр впереди — смеясь, он что-то говорил через плечо Шарлотте, — а та сзади, страшно вихляя из стороны в сторону на своем велосипеде; Малыш задумчиво посмотрел им вслед. Странный он какой-то, этот Александр, почти постоянно застегнут на все пуговицы, напряжен, так трудно с ним разговаривать. Может быть, англичане все такие.
Малыш глубоко вздохнул и, сбросив с себя полотенце, удобнее расположился на досках настила, вытянув длинные ноги и подставив их теплому солнцу. Осталось дотерпеть всего три дня, а потом — назад, в Нью-Йорк. К Энджи. «Все-таки жизнь — хорошая штука», — подумал он, окончательно расслабляясь и погружаясь в приятное полудремотное состояние.
Потом он снова поплавал. Затем сходил в теннисный клуб, сыграл там три партии в теннис, поболтал с друзьями, потягивая при этом не пиво, как обычно, а содовую воду: выбор был сделан сознательно, Малыш уже начал приводить себя в отличное состояние к следующему понедельнику и к встрече с Энджи. Сама мысль об Энджи, свидание с которой становилось все ближе и ближе, приводила Малыша в неистовство; стараясь как-то умерить свои оголодавшие чувства, он в конце концов перестал волноваться о собственном здоровье, выпил за обедом почти целую бутылку калифорнийского шардоне — обедал он в этот день очень поздно — и улегся за домом в гамаке; в его воображении маленькая, ладная фигурка Энджи то приближалась, то отдалялась от него, представая в разных видах и словно раскачиваясь на волнах его мечтаний совсем так же, как утром качался на бурунах прибоя Фредди. Малыш положил себе чуть пониже живота большую шляпу от солнца, чтобы никто не увидел чудовищной эрекции, возникавшей у него при этих мечтаниях, и потихоньку заснул.
Ознакомительная версия. Доступно 62 страниц из 306
