отчалила в университет, за ней тяжёлым шагом последовала чета Кочински.
– Уложите его спать. В медпункте есть снотворное, – сказал Дарт негромко Анне.
Она кивнула.
Отца Лерри захватили три пренеприятнейшие особы в шляпках с расспросами о пропавшем гнезде. Мы с Адамом двинулись вслед за Дартом и Хиксли.
– Ненавижу католиков. Живут на наши налоги, – проворчал суперинтендант, закурив.
Вам знакома категория политидиотов? Тех, что в любом разговоре считают должным охаять своё правительство. С подобным упорством Хиксли продолжал чихвостить католиков.
– Что вы там про взлом говорите?
– Кто-то был в преподавательской, никаких сомнений, – отвечал Дарт.
Я напрягся, глянул на Адама.
– Всё верно, – шепнул он мне безмятежно. – Я тоже это заметил.
– Что-то пропало? – спросил Хиксли.
– Пока не знаю. Но этой ночью кто-то изрядно прошуровал наш архив, – мрачно изрёк Дарт.
– Я перепутал двери кладовки и архива, – шепнул Адам. – Там был заметный беспорядок. Но я туда даже не входил.
– На входе из преподавательской замок взломан, – продолжал Дарт. – Не знаю, что и думать. Быть может, вы что-нибудь обнаружите, инспектор?
Хиксли кивал.
– Что находится в архиве? – спросил он раздражённо.
– Вся документация за двести лет. Бумаги, журналы, снимки.
– А что-то ценное, вроде статуи семнадцатого века? – уточнил Хиксли.
Дарт прочистил горло.
– Нет ничего ценнее, чем свидетельства истории Роданфорда, сэр, – в его голосе проступили нотки гнева.
Мы вчетвером подходили к зданию университета, когда в окно на втором этаже из бывшей спальни Тео и Гарри высунулась поросячья морда. Розовые щёки победно горели пунцовым румянцем. Мэтью, наверное, считал, что на этот раз выиграл у Тео.
– Как думаешь, Дарт видел плевок Мэтью?
Адам поднял взгляд и поправил очки. Мэтью вылез на подоконник и развалился, как тотемный идол на возвышенности. Казалось, он и на нас сейчас плюнет.
– Я думаю… – но Адам не успел ответить.
Мэтью дико завизжал. Мы резко запрокинули головы, но всё, что успели увидеть, была чья-то рука, толкающая Мэтью. Хрюшка кувыркнулся в воздухе и плюхнулся оземь, ударившись головой о садовый поребрик. Мы с Дартом первыми подбежали. Мэтью лежал в крови и без сознания. Дарт проверил пульс.
– Жив… Нужен врач…
Хиксли рявкнул, чтобы мы отошли, затем умчался внутрь вслед за Дартом. Мы отступили и разом глянули вверх. В открытом окне никого не было.
– Вот чёрт! – Я с досадой ударил кулаком по ладони. – Мэтью что-то знал?
Адам мрачно кивнул:
– Возможно… – Он задумался. – Но, возможно, дело в самой комнате…
– Что ты имеешь в виду?
Из-за угла вышел Секвойя, неся мешки с мусором. Тлевшая самокрутка выпала из его опухших губ при виде распластавшегося на гравии Мэтью.
– Боже праведный! Что случилось?
– Кто-то столкнул его, – сказал я.
Секвойя в смятении глянул вверх.
– Как же кому-то удалось такое?
Я объяснил как, Секвойя закрыл лицо руками.
– Господи, бедный мальчик… ещё один…
– Он жив, – сказал я.
– Жив? Ну, слава богу! Милек не переживёт, если студенты продолжат гибнуть, в мирное-то время!
Я поморщил лоб. Тут же подоспела подмога, через пару мгновений Мэтью повезли в госпиталь.
Хиксли собрал студентов в аудитории и выпытывал о передвижениях каждого. Надеялся поймать по горячим следам, но не вышло. Никто из ботаников в нашу часть не заходил, у каждого было алиби в лице кого-то.
С нашим крылом посложнее складывалось. Гарри сразу после похорон накрыла медвежья болезнь, Питер с Робином ушли в свою комнату. Питер выходил всего на минуту, чтобы умыться, но он пел песню Варлаама из «Бориса Годунова» (в вариации Фернандо Корены), и Гарри, который сидел в тот момент в кабинке, слышал это. Джо ходил в библиотеку за учебником, и это подтвердил библиотекарь.
Допрос преподавателей проходил отдельно. А мы с Адамом поспешили в деревню к Диксонам, которые сочли правильным не появляться на похоронах. Старик Диксон отсутствовал, нас впустила Агата. На просьбу Адама пообщаться с Шивон она резко сдвинула брови.
– Чего ещё ты от неё хочешь? Бедняжка даже уехать не может, эти гадкие местные вороны всё поджидают, чтобы клюнуть!
– В таком случае тебя я обрадую первой, – вкрадчиво сказал Адам. – Тео не тронул Шивон.
Агата поправила очки. Адам произвёл точно такой же жест.
– Что это значит?
– Вы вообще разговаривали об этом с тех пор? – голос моего друга вдруг зазвучал жёстко, даже глаза его как-то потемнели от внутренней бури.
Агата нервно передёрнула плечами.
– Нет, конечно. Зачем об этом говорить? Ведь это как соль на рану.
– Но никакой раны нет! – повысил голос Адам.
Агата уставилась на него с ошарашенным видом, как будто Адам сообщил ей абсолютно новые сведения о созвездии Кассиопеи.
– Мы нашли костюм кальмара, – сказал я.
– О! – Агата тяжело села на стул у камина, словно её сбили с ног.
– Всё, что мог сделать Тео, – лишь напугать. Я лично примерил этот костюм. А теперь поднимись и приведи сюда Шивон, – потребовал Адам, словно обращался к законной супруге, требуя привести их непослушную дочь.
Агата поспешила наверх.
Шивон выглядела так, будто сей момент приехала из Ирландии, только спросонок. Она поприветствовала нас улыбкой и вопросом:
– Ну как прошли похороны?
– А ты когда-нибудь видела похороны? – чёрство парировал Адам.
– У нас никто не умирал. А может, и умирал, но я никогда не ходила смотреть, – и вновь эта лисья улыбка.
Адам напустил на себя профессорский вид. Тронул очки, скрестил руки перед собой.
– Обычно, когда кого-то хоронят, кто-то сильно плачет. Когда втыкаешь иглу в палец, появляется кровь. Когда садится солнце, восходит луна… – вдруг Адам резко опустил руку ко мне в карман и достал коробок с павлинами. – Шивон, что конкретно ты знаешь об этом?
Шивон вытаращила на нас туманно-голубые глаза. Лицо Агаты посерело, напряглось. Она произнесла, слегка запинаясь от волнения:
– Шивон, так что же выходит, кальмар на тебя просто набросился? Ты испугалась? И всё?
Губы Шивон задрожали.
– Шивон… ответь.
Шивон разревелась. Упала в кресло, закрыла лицо ладонями.
– Но откуда мне было знать… я же не знала…
– Не знала значение слова «насилие»? – уточнил Адам.
– О, прошу… – жалобно протянула Агата.
– В книге… он так нежно её целовал… а в лесу… мне было страшно… я испугалась… это же расценивается как насилие? И я… – Шивон подскочила к лестнице и взбежала по ступенькам.
Послышался хлопок двери на втором этаже.
Агата присела.
– Ну дела. – Она коснулась ладонями раскрасневшихся щёк. – Что теперь делать?
– Меня этот театр не убедил, – сказал Адам сухо. – Приведи её обратно.
Без лишних вопросов Агата послушно вернула Шивон. Та, к моему удивлению, была спокойна и как будто чем-то недовольна.
– А теперь выкладывай. – Адам сел в кресло с видом директора,
