позвонили. В глазок я увидела только белые розы. Я постаралась прогнать улыбку с лица, распахнула дверь и скрестила руки на груди:
– Чего тебе?
– Зачем ты открываешь мне дверь в таком халате? – жалобно спросил Андрей, опуская розы. – Думаешь, я еще недостаточно настрадался за сегодня?
С огромным букетом и страдальческим выражением на лице он выглядел умилительно. В животе снова защекотало, и губы сами собой растянулись в улыбке. Я была просто не в состоянии на него сердиться!
– Надеюсь, вы друг друга не покалечили? – уже мягче спросила я, забирая цветы и бережно укладывая их на пуфик в прихожей.
– Нет. Мы поговорили, и сейчас идем в бар.
– Ну, тогда моя душа спокойна. Я рада, что не разрушила вашу дружбу. Но на тебя я все равно злюсь. Мы не настолько близки, чтобы ты ошивался около моего дома и охранял мою честь. То, что ты мне нравишься, еще не дает тебе права этим заниматься.
– Я знаю. – Андрей кивнул, с готовностью соглашаясь с моими обвинениями. – Просто… Мне было неспокойно. И еще я очень замерз. Пусти меня погреться, пожалуйста.
Он сделал шаг по направлению к квартире, но я остановила его ладонью.
– Разве тебя не ждет твой закадычный друг?
– Он с радостью немного подождет. – Андрей улыбнулся совершенно сногсшибательной порочной улыбкой, от которой у меня подкосились колени.
– Значит, ты тут будешь отогреваться, а он – мерзнуть? Нет уж. – С видом учительницы я покачала головой. – Идите в свой бар, а я пойду полежу в горячей ванне.
Андрей зажмурился и застонал так, как будто я всадила ему в ногу нож.
– Зачем ты это со мной делаешь? – спросил он, обращая на меня взгляд мученика.
– Потому что ты, голубчик, сегодня плохо себя вел, – строго сказала я и хотела закрыть дверь, но Андрей успел подставить ногу.
Я уже открыла рот, чтобы выдать очередной язвительный комментарий, но он протянул руки, обхватил меня и притянул к себе. Пальцы у него были ледяные (интересно, сколько он меня прождал?), но от его прикосновения по телу разбежались горячие мурашки. Я тут же растеряла всю свою строгость и безвольно прильнула к нему. Андрей смотрел мне в глаза без намека на шутливость и поглаживал большими пальцами мою талию.
– Даже после того, как ты приехала вместе с другим мужиком к себе домой, выставила меня за дверь и отругала, как пятиклассника, я не могу на тебя злиться. – Он прислонился своим лбом к моему. – Ты сводишь меня с ума.
Я задрожала от этих обжигающих слов и с силой сжала его предплечья пальцами. Как же от него вкусно пахнет, боже! Этот аромат нужно производить в промышленных масштабах, разливать в бутылочки и продавать мужчинам для повышения сексуальной привлекательности. Или женщинам для ярких ночных фантазий.
Какой бред лезет в голову…
Так, надо срочно вспомнить, почему я не могу сейчас взять его за воротник и втащить в квартиру. Я хотела подождать до конца терапии… Да фиг с ней! У подъезда ждет Дима, но сейчас мне было абсолютно на него плевать. А… Мили, точно.
– Надеюсь, ты помнишь, почему не можешь сейчас зайти ко мне? Мы договорились подождать до следующей недели и решить проблему с твоей мини-женщиной.
Андрей глубоко вздохнул и отстранился. На меня тут же повеяло холодом из подъезда. И как это я раньше не заметила, насколько в коридоре промозгло?
– Ты права, прости. Я уже говорил тебе, что не встречаюсь с Мили, но я еще не успел поговорить с ней о тебе. И ты еще не закончила свой курс, да.
– Желаю хорошо повеселиться в баре, – сказала я, нежно коснулась губами его прохладной щеки и закрыла дверь.
* * *
Всю ночь меня мучили эротические сны с участием Андрея. Квартиру наполнил аромат роз, и я проснулась в предвкушении праздника. Сегодня я его увижу. И пусть мы пока еще не в полном смысле этого слова вместе, ничто не помешает мне насладиться его обществом.
Весь день я поглядывала на часы, с нетерпением дожидаясь окончания рабочего дня.
Ровно в семь ко мне заглянул Антон:
– Ты готова? Можем ехать?
– Да! – Я с готовностью кивнула, и губы сами собой растянулись в счастливой улыбке.
Я поднялась с кресла и стала складывать вещи в сумку. Антон, облокотившись на книжный стеллаж у двери, с интересом за мной наблюдал.
– Ты сегодня волшебно выглядишь, – заметил он.
И, черт возьми, он был прав. Я смущенно улыбнулась и заправила распущенные волосы за уши. Мне пришлось встать в шесть тридцать утра, но оно того стоило. Сегодня на мне было облегающее черное платье из плотного трикотажа до колен с рукавами три четверти. Казалось бы, ничем не примечательный наряд, но у платья было две фишки, превращавшие его из скучного в игривое. Во-первых, слегка оттопыренные карманы на бедрах, а во-вторых, глубокий узкий вырез, оголяющий соблазнительную ложбинку. Он выглядел так, будто кто-то надрезал платье вертикально, и этот надрез, натянутый грудью, слегка расходился. В общем, я могла бы написать целый трактат об этом платье, это была настоящая находка. Наряд дерзкой учительницы, развратной студентки и покорной личной помощницы в одном флаконе. Образ дополняли черные ботильоны на высокой шпильке и распущенные волосы, завитые на концах. Так что Чебурашка был прав – я выглядела волшебно и прекрасно это знала.
Я накинула строгое белое пальто, и мы направились к лифтам.
– На моей машине поедем? – уточнил Антон.
– Давай, – согласилась я. – Будет повод выпить за ужином.
По дороге в ресторан Антон подозрительно молчал, лишь изредка поглядывая на меня. Это было не напряженное молчание, как в преддверии бури или после ссоры, – скорее он витал где-то далеко в своих мыслях. Я не лезла на рожон и читала почту в телефоне.
В ресторан мы приехали первыми, каким-то чудом проскочив пробки в центре. В гардеробе Антон бережно помог мне снять пальто и, когда мы шли к столику, как бы невзначай положил руку на мою поясницу. Все это меня совершенно не напрягало. Впервые в жизни мне отчаянно
