оборотня, который при этом передвигался как на четырёх, так и на двух лапах. Мальчика он нёс вполне по-человечьи «в руках», а задние лапы оставили следы в саду. И когда днём оборотня пытались выследить, псы потеряли его след у ручья. Так и закончилась история мальчика, который не верил.
— Что-то похожее слышал, — соврал я, пытаясь вычленить главное из этой истории.
Получается, собаки чувствуют оборотней, даже если те, в человеческом обличье. Оборотни передвигаются неслышно, но при этом сильны и могут украсть ребёнка. Они забирают того, кто не верит, чтобы он увидел потом всё своими глазами. Если, конечно, доживёт.
— Эту страшилку-легенду часто пересказывали на свой лад родители, чтобы ребёнок слушался, иначе его заберёт страшный оборотень. Поэтому та часть про неуважение к Героям и отказ верить в историю своего мира постепенно начала упраздняться и заменяться более простыми вещами, такими как банальное непослушание. Отказывается ребёнок кашу есть — оборотень украдёт. Плохо делает уроки — оборотень украдёт. Поэтому легенда про иномирцев, живущих среди нас, начала забываться в том виде, в котором была изначально. Но они вполне ещё могут жить здесь. И если это так, хотелось бы выйти на их след.
— А почему они сами не подали голос? Если Герои уже появились, значит, и потомок уже здесь. Зачем они скрываются?
Он лишь развёл руками.
— Кто знает… Кто знает…
Хотя я бы на их месте тоже затихарился. Если преемником окажется Джонни, не факт, что освободит их от клятвы. Может, наоборот, потребует чего-то ещё. Ведь так и не ясно, какой была эта клятва и почему оборотни вообще остались в этом мире и согласились на какой-то контракт.
— А какой-то информации о том, в кого эти существа обращаются, в легендах не сказано? — уточнил я.
Ли Рой опять помотал головой.
— Есть несколько версий, но ни одна ничем не подкреплена. Мягкая поступь и грация могут говорить о том, что они передвигаются на тонких лапах. То есть это уже вряд ли будет медведь или горилла. Это, скорее всего, волк, лиса, пантера или нечто похожее.
«Кицунэ!» — всплыло в памяти слово, значение которого я помнил лишь отдалённо.
Японские лисы-оборотни или что-то вроде того. Неужели они проникли в этот мир из нашего? Неужели они не просто легенда?
Видимо, преподаватель заметил, как я изменился в лице, но я, вместо того, чтобы чем-то делиться, решил расспросить его ещё, чтобы самому не отвечать на неудобные вопросы.
— А может кто-то из них стать Героем? Как вы думаете?
— Сомневаюсь… — задумался Ли Рой. — Хотя, если кто-то из Героев научится принимать облик зверя, это будет очень крутой способностью. Но не думаю, что это будет похоже на ту природу, которой обладают представители этого тайного рода.
— Значит, нашу Агату из списка подозреваемых можно исключить. Она круто понимает животных, ходит бесшумно…
Ли Рой рассмеялся.
— Да, мисс Агата выдающаяся особа, но, боюсь, действительно не имеет отношения к тем, о ком мы говорим. Они из другого мира и вряд ли могут стать теми, в ком проявятся Печати.
«А во мне проявились», — внутренне возразил я, хотя понимал, что одолжил чужое тело, в котором способности уже были.
— Я могу оставить вам свои заметки для изучения, если вам интересно, — предложил Ли Рой, и по взгляду было видно, что его очень расстроит, если откажусь.
Но отказываться от такого подарка было бы глупо. Даже если потом он потребует поделиться тем, что нашёл я, и не впишет ни одного упоминания обо мне в своей будущей книге — мне всё равно. Пусть развлекается. Канто Алан Рэй — уже легенда Школы, и сможет добиться большего, проявив себя иными способами. Например, реквизировав на испытаниях медальон и выдав себя за преемника Великого Героя Адана Муна хотя бы временно.
— Конечно, буду рад, если поделитесь своими исследованиями по этой теме.
— Отлично! — Ли Рой вынул увесистую папку из портфеля и протянул мне. — У меня есть дубликат, так что можете распоряжаться этими документами на своё усмотрение. Назад не потребую, — уточнил он. — Это ни к чему вас не обязывает, но если будут мысли или какие-то интересные открытия на этот счёт — буду рад пообщаться, — произнёс он, вставая с места. — А теперь прошу меня извинить, занятия в другом корпусе у второй группы. Да и вам, наверное, пора на следующий урок.
Голос преподавателя уже доносился будто издалека. Я рассеянно кивнул, не отрывая взгляда от бумаг, и также рассеянно попрощался. Зарисовки, заметки от руки, распечатки, вклеенные обрывки статей и копи страниц книг будто втянули меня в свой мир обрывочных знаний, в который я жаждал окунуться.
У Ли Роя были собраны легенды, поговорки, заметки относительно разных иномирцев, имевших возможность проживать в этом мире. На одной странице я заметил нечто похожее на Лох-несское чудовище. Волосы на загривке зашевелились. Неужели эти существа могут действительно существовать? И даже проникать в разные миры, поселяясь в них как родных.
Что если в моём родном мире все эти истории про Несси в озере, про драконов в древних японских пещерах и про чупакабр в лесах — не выдумки? А Йети? Может, это парень из очень холодного мира, случайно провалившийся в разлом и оказавшийся в дикой природе чужой вселенной. А «Зона пятьдесят один»? Может, там действительно ведутся секретные исследования, но не пришельцев из космоса, а пришельцев из разломов? А если разлом в небе, то почти то самое…
— Так, ладно… Охладите тра… — оборвал я себя, вовремя поняв, что говорю вслух.
Надо было остыть и не давать фантазии разгуляться, а то все конспирологические теории могут засиять в сознании и свести с ума. Главное я и так знал. Я в параллельном мире, похожем на мой. Но есть и другие миры. Холодные, мрачные, полные ужасных созданий. Которые, возможно, даже страшнее, чем мы, люди.
— Тук, тук… — смущённо произнесла Руби. — Не отвлекаю?
Она прижалась к дверному проёму плечом, одной рукой поправляя волосы,
