другой невозможно. И из вашего в новый — тоже…»
Именно это сказал Голос… Анахита… именно это — когда я снова почувствовала… когда возникло ощущение переливающейся, сияющей улыбки.
Я нашла ручку и подписала луч, изображающий самый старый мир: С-1. Поставила на нем жирную точку и пометила: «кольца». Именно там все три кольца стерег Джереми. Туда попала во время королевской охоты Маргарет. Там мы с Тони путешествовали в Овернь, чтобы найти обитель Фьё и прочитать книгу о кольцах. Мир, который появился после перезагрузки, я обозначила как С-2. Или просто старый.
Теперь другие два. Наш привычный мир, в котором мы все родились и выросли. Тот, в котором я находилась и сейчас. Луч я подписала так: Н-1. Этот мир был просто новым после того, как Соломон, сын Яхо, вернул из небытия кольцо Отражения. До тех пор, пока мы не сделали то же самое с кольцом Сияния. На этом луче поселилась точка «Света». На крайнем левом луче, назвав его Н-2, самый новый, я поставила точку «Тони».
Два новых мира, которые не соприкасаются, — это С-2 и Н-2. Мир с двойником дракона, который ничего не стережет, потому что колец там нет. И мир, где Тони живет с Мэгги. Попасть из одного в другой нельзя.
«И из вашего в новый — тоже». Из моего мира Н-1 в мир Тони Н-2.
Вот оно!
Голос улыбался, говоря об этом, хотя абсолютно ничего веселого тут не было. Ведь это означало, что в земной жизни мы с Тони уже не встретимся.
Он ничего не сказал о том, что нельзя попасть из моего мира в тот, где хранятся кольца! Потому что попасть туда можно. Ведь Питер и Тони как раз поехали туда, нашли в музее кольцо Жизни и привезли его в Рэтби. А потом вернулись… Питер вернулся обратно.
Что-то еще…
Я встала и принялась расхаживать по комнате взад-вперед, по-прежнему сжимая в руках пижамные штаны, словно это был магический талисман, который должен был помочь мне вспомнить все.
Я словно рылась в огромном сундуке, заполненном до краев всякой всячиной, пытаясь найти крошечную вещичку. Столько событий, столько слов, которые я забыла, казалось, навсегда — и вдруг вспомнила. Но что именно из этого мне нужно?
Кто сказал эти слова? Не Голос — это точно. Сестра Констанс? Нет.
Мать Алиенора!
Кольца ослабляют завесу между двумя мирами, сказала она. Поэтому недалеко от того места, где находится кольцо, один раз в год можно попасть из одного мира в другой. Проход открывается там, где кольцо находится не менее года.
Сердце знакомо забилось, заскакало. Я испугалась, что снова начнется приступ тахикардии. После родов все это прекратилось, я даже к кардиологу так и не сходила вопреки обещаниям врачу в роддоме. Неужели снова?
Но нет, это было просто волнение. Потому что я все поняла. И не могла поверить. Так просто? Не может быть, чтобы все было так просто! Как же мне раньше-то в голову не пришло, без пижамы?
Я снова посмотрела на чертеж. Сначала мир был один, потом он раздвоился, и кольца оказались в одном из них. В старом. Но со временем они словно прогрызли дыру между двумя мирами. Чарльз Беннет попал через нее в старый мир и принес кольцо Сияния в наш — новый. Куда бы оно ни попадало, — в дом Беннета, в королевскую сокровищницу, в Скайхилл — всякий раз через год где-то рядом появлялся переход между мирами. Портал. Каждый год открывался и снова закрывался. То же самое произошло с другими кольцами в старом мире.
А потом каждый из миров раздвоился еще раз. Два самых новых, С-2 и Н-2, вообще никак не связаны между собой. Значит, получаются три пары. Во-первых, как и раньше, два старых, С-1 и Н-1. Потом самый старый со своей копией — С-1 и С-2. И новый со своей копией — Н-1 и Н-2. Если в одной из этих пар есть кольца, значит, можно попасть из одного мира в другой.
Колец нет в той паре, где мы с Тони. Но они есть в двух других. И если я попаду в тот мир, где их стережет дракон… Если мне удастся раздобыть хотя бы одно из них… Если я принесу его обратно в свой мир…
Я то садилась, то вскакивала и снова начинала ходить по комнате.
Это было какое-то безумие. Я наверняка что-то не так поняла, и разочарование будет чудовищным.
Но что, если?.. Что если это наш единственный шанс? Ведь не зря же Голос улыбался. Не зря же я попросила у Федьки шелковую пижаму. Вот, кстати, почему пижаму? Почему не блузку или простыню? Да какая разница?!
Я вышла на кухню, выпила воды из-под крана, подошла к окну. Прислонилась лбом к холодному стеклу, стараясь отдышаться. Из спальни донеслось тихое еще хныканье Вити. Если я не подойду сразу, начнется мощный ор. Наверно, я его балую, спеша по первому писку?
Взяв Витю на руки, я села с ним в качалку. К счастью, его голодные вопли отличались от проявлений недовольства иного рода, поэтому мне уже не приходилось давать ему грудь, когда он просто хотел внимания.
Федька спал, уткнувшись лицом в подушку. Я смотрела на его затылок, странно беззащитный, трогательный. Пожалуй, впервые у меня шевельнулись угрызения совести. «Ты используешь его самым подлым образом», — сказала она.
Ничего подобного, слабо попыталась возразить я. У нас симбиоз. Как у ленивца и зеленых водорослей.
«И кто из вас ленивец? — ехидно поинтересовалась совесть. — Не отвечай, я знаю. Ленивцу от зеленых водорослей никакой пользы».
Я не напрашивалась! Он сам предложил.
«Но и не сопротивлялась, так?» 7bfc6f
Крыть мне было нечем. Поэтому я подождала, когда Витя наестся, заснет, взяла с тумбочки телефон и вышла на кухню.
Люська ответила на десятом гудке.
— Что случилось? — спросила она сонным голосом.
— Люсь, все в порядке, извини. Просто хотела спросить. Ты мне сделаешь приглашение?
— Свет, я только заснула. Это не могло до завтра подождать?
— Люсь, прости, пожалуйста. Я не подумала…
— Все, что хочешь, сделаю, только давай завтра.
Уснуть в ту ночь я так и не смогла.
18. Раскрытые тайны
Самый новый мир
— Хардинг был страшно зол, — сказала Люси, стоя в дверях кабинета управляющего. — Надеюсь, не устроил какого-нибудь вредительства на прощание.
Тони сидел за столом и растерянно озирался по сторонам. В абсолютном исчислении последний раз он вышел из этого кабинета чуть больше двух месяцев назад.
