теперь на колёсах…
— Что? — не понял Сеня. — На каких колёсах?
— Я имел ввиду на лекарствах, — поправился я.
— Ну да, — ответил Сеня. — Но лекарь сказал, что если я буду развивать свою культивацию, то я смогу выправить течение ци, и тогда перестану оборачиваться. Поэтому мне нужно учиться тут, в академии. И поэтому я прячусь от медиков, чтобы они не обнаружили мой недуг.
Я задумчиво потёр лоб.
Кто-кто, а я понимал Сеню лучше, чем он сам понимал себя. Более того, я точно знал, что лекарь сказал правду — систему меридианов выправить можно. Но ещё я точно знал: здесь, в академии, Сеня никогда не сможет настолько возвыситься в культивации, чтобы поправить свои меридианы. Во всяком случае, самостоятельно.
А ещё я знал, что могу помочь ему. Василю вон помог! А у него после обряда передачи дара вообще только кусочек усвоился. Но мне удалось отстроить Василю основание. В результате, сил у него прилично прибавилось! И предсказания стали увереннее — вон как про кота увидел!
Вот только я не знал пока, стоит ли показывать свои способности Сене?
С одной стороны, мы с ним живём в одной комнате, и для меня будет безопасней, если Сеня излечится от последствий недобросовестно выполненного обряда.
А с другой… С другой стороны, всё не так радужно, потому что как ни крути, а Сеня — Волков! Вдруг он выдаст мои секреты моим врагам? И всё! Кирдык мне придёт! Так что, бережёного бог бережёт.
Но, блин, и жить в одной комнате с оборотнем тоже не вариант!
В общем, я решил зайти с другой стороны:
— А на чём твоё лекарство основано? — спросил я.
Ответ Сени заставил меня очень крепко задуматься — что будет, если лекарство не дадут вовремя или дадут не те пилюли?
— Я не знаю состав, — ответил на мой вопрос Сеня. — Мне лекарь княгини передаёт пилюли.
И Сеня показал мне керамический флакончик.
Откупорив его, Сеня высыпал на ладонь несколько шариков с узором по кругу.
Это был странный узор — он не был нарисован. Был скорее рождён во время создания пилюли.
— Дашь мне одну? — спросил я. — Я покажу Мо Сяню. Может, он сможет усовершенствовать твоё лекарство? Или другое лечение подберёт. В Китае же медицина хорошо развита.
Сеня пожал плечами и, оставив одну пилюлю мне, остальные ссыпал обратно во флакончик.
— А было такое, — спросил я, рассматривая пилюлю, — что ты принимаешь лекарство, но несмотря на это всё равно превращаешься в волка?
— Бывает, — выдохнул Сеня. — Но в таких ситуациях у меня обычно есть немного времени до превращения, и я стараюсь уйти подальше, чтобы никто не пострадал.
Получается, ночью его не было потому что он почувствовал, что приближается приступ?
Вполне возможно.
Вообще меня эта мысль насторожила. Может же быть такое, что после моего заселения в эту комнату, Сене дали не качественные пилюли или просто подделку? Вполне может!
Ну или пилюли те же, но действующего вещества добавлено чуть-чуть — для вкуса, чтобы Сеня не распознал подделку.
Тут бы звериное чутьё, чтобы выяснить про лекарство… Интересно, Сеня в волчьем обличие может обладать таким чутьём? Или нужен полноценный зверь?
Взгляд невольно лёг на Шамана, который лежал в позе сфинкса рядом со своим мясом. И не просто лежал, а возлежал. Эдакий король-император на минималках.
А ведь этот рыжий паршивец тогда разбудил меня совсем не случайно.
Но почему он разбудил только когда Сеня ушёл? Чтобы не привлекать внимание оборотня? Или не задерживать Сеню, чтобы я не столкнулся с оборотнем?
Ну а что? Вполне возможно именно так всё и есть.
— Как мне распознать приближение твоего приступа? — спросил я. — И как вести себя, если приступ случится?
Сеня смутился окончательно.
— Я это спрашиваю не для того, чтобы унизить тебя, — мягко проговорил я. — Просто хочу знать, в какой момент надо начинать действовать. Ну или увидеть, что ты приближаешься к красной черте и попытаться остановить тебя…
Сеня задумался ненадолго, а потом сказал:
— Я не знаю, как это выглядит снаружи. А сам я ощущаю, как будто проваливаюсь в колодец. И все звуки, краски, запахи… Всё становится другим.
Я хотел ещё порасспрашивать Сеню про оборотней — мне было интересно, действительно ли на них заживает всё, как на собаке. В том смысле, что у оборотней должна быть отличная регенерация. Во всяком случае, так писали в романах и показывали в фильмах в моём мире.
Ну и про силу оборотня хотелось узнать побольше.
Но в дверь постучали, и голос Глеба произнёс:
— Володя, ты тут? Ты про нас не забыл? Мы же к Степану в медблок идти собирались!
— Да-да, иду! — ответил я и пошёл открывать дверь.
Если до этого я считал, что наша комната большая, то сейчас убедился в том, что это малюсенькая клетушка, в которую восемь человек влезают с трудом. И это ещё Степана с его телохранителями нет.
— А ты куда вчера запропастился? — спросила у Сени Анастасия.
Он посмотрел на неё, и его щёки заалели.
— Домой ушёл, — чуть слышно сказал он. — Что-то спать захотелось…
— Да мы, в общем-то, тоже быстро разошлись, — сказал Данила.
— Кроме него, — засмеялся Глеб и кивнул в мою сторону. — Он вырубился прямо там, в оленевском ресторане! Хорошо, что Олег мировой парень! Оставил Володю ночевать на диванчике. А то не представляю, как бы мы его дотащили до общежития.
И все засмеялись.
Я не стал дожидаться, пока воспоминания о вчерашней попойки пойдут на второй круг.
— Ну всё! — сказал я друзьям. — Пойдёмте! — и обращаясь к Сене, спросил: — Пойдёшь с нами? Сможешь?
— Пойду, — кивнул Сеня и попробовал встать.
Его, конечно, покачивало. Но я знал, что свежий морозный воздух его скорее вернёт в форму, чем если парнишка останется в комнате. А потому подставил плечо:
— Пойдём, друг мой Сеня! И больше мы с тобой нажираться так не будем!
— Согласен! — ответил Сеня. — Мне не понравилось…
— Мне тоже, — признался я.
— Я бы по тебе вчера этого не сказала, — усмехнулась Полина.
— Пф! Вчера было вчера! — глубокомысленно заявил я. — А сегодня — это сегодня! Пошлите-ка уже! А то Степан там скучает один.
Все потянулись на выход.
Я снова посмотрел на кота.
Пока тут было много народу, рыжий котяра не передвинулся ни на шаг! Более того, он даже позу не поменял.
— Ты с нами или останешься тут? — спросил я у Шамана.
Василь, который выходил последним, бросил короткий взгляд на кота и сказал мне:
— Оставь его, пусть сидит, мясо своё охраняет!
— Уверен? — спросил
