рассекая волны уверенным гребками, уже совсем скоро оказались на левом берегу Дуная, откуда показали известный во все времена и во всех культурах жест, рубанув ладонью около локтя.
Тысячи людей стояли на берегу, ожидая, когда пылающий кораблик, который сновал челноком между ними и Ратисбоной, приткнется к берегу. Глухое ворчание разливалось по людскому морю, и нарастало с каждой минутой. Так морские волны, чей шум поначалу ласкает слух, понемногу превращаются в бурю, рвущую снасти огромных кораблей. Все поняли тот знак, что подал им князек полуголых дикарей. Наступают холода, еды они больше не получат, а дорога назад будет ничуть не легче, чем путь в эти места. И лучше всех это понимал герцог баварский, который послал парламентера к стенам крепости. Он не умел читать и писать, но он был весьма неглуп. Герцог Гарибальд был готов договариваться.
* * *
— Ты какой-то странный венд! — задумчиво протянул герцог, тщетно пытаясь придавить вошь, которая не нашла лучше момента для того, чтобы вцепиться в его сиятельную шкуру.
— Я знаю, мне уже говорили, — кивнул сидевший напротив Самослав.
О встрече они договорились быстро и, после того, как были принесены положенные клятвы, многострадальная баня была разобрана так, чтобы туда могла пройти пешая делегация германцев. Этот момент тагматарх Деметрий и князь прорабатывали не один день. И если первый называл будущее действо дворцовым церемониалом, то не по годам циничный владыка обогатил словарный запас своего командира понятием «колотить гнилые понты». Впрочем, сидеть в осаде было безумно скучно, а безделье пагубно для воинской дисциплины. Это правило известно всем, кто когда-нибудь служил в армии. Солдат, не занятый делом день и ночь, начинает морально разлагаться с необыкновенной скоростью.
А действо получилось что надо. Когда герцог с десятком графов и знатнейших воинов перебрался через полуразобранную баню, ставшую несокрушимой стеной на пути его войска, он просто потерял дар речи. Его встречал коридор из двух идеально ровных шеренг воинов в кольчугах и начищенных до зеркального блеска шлемах. На руке каждый держал непривычного вида длинный щит, разрисованный молниями. Стоявший первым имперский офицер в пластинчатом доспехе, с красным гребнем на шлеме прокричал:
— Тагма! Равнение на его милость герцога!
Обе шеренги синхронно повернули головы навстречу гостям, вызвав у тех оторопь.
— На караул!
Из ножен с лязгом вылетели мечи и легли на плечо. Бойцы проорали:
— Слава! Слава! Слава!
— Тагма, в две шеренги становись! — проорал Деметрий. Бойцы, стоявшие через одного, сделали шаг назад и вбок, образовав две идеально ровные линии с каждой стороны. Зачем они это сделали? А просто для красоты, пусть повелитель Баварии слюной от зависти захлебнется.
Навстречу гостям вышел молодой парень в красном плаще и с золотым обручем на голове. Он раскинул руки в приветствии.
— Прошу вас, гости дорогие, проходите к столу!
— Сигивальд, — негромко буркнул герцог в сторону графа, который шел рядом. — Ты знаешь, я в жизни не чувствовал себя такой неотесанной деревенщиной.
— Посмотри, король, — в тон ему ответил граф. — У них дома как по ниточке стоят. И дерьма вокруг них нет. Крепость полна воинов, они уже должны были в дерьме утонуть. Как мы в своем лагере. Слушай, я сейчас от любопытства лопну. Давай спросим, куда они срать ходят, а?
— Не вздумай, — недобро зыркнул на него герцог. — Так мы еще глупее будем выглядеть. Думаешь, мне не интересно? Узнаем потом.
Они всей толпой ввалились в княжеский терем и подошли к столу. С довольным ворчанием германцы, не видевшие нормальной еды уже целую вечность, уселись на скамьи. А на столе лежали нарезанные ломтями караваи хлеба. На деревянных блюдах расположилось веером сало, нарезанное тончайшими ломтиками. Копченые осетры лежали целиком, во всем своем великолепии. В горшках, что пригожие девки поставили перед каждым из мужей, была каша из дробленого ячменя. В деревянных чашах стояла черная икра и соленые грузди, а кубки, украшенные резной деревянной вязью, были наполнены хмельным медом. Пресловутая соль стояла в маленьких туесках. Бери и соли, что хочешь!
— Ну, за здоровье! — поднял непривычный тост местный князь. А, когда мед водопадом ухнул в бездонные глотки воинов, добавил. — Не стесняйтесь, гости дорогие. Угощайтесь, чем бог послал.
— Так тебе это бог послал? — удивился Гарибальд. Он тоже плоховато понимал идиомы. — А какой именно бог? Скажи мне, я ему богатые жертвы принесу. А то мы с мужами удивляемся. Ты же вроде в осаде сидишь. Откуда у тебя столько хорошей жратвы?
Впрочем, сосредоточенное чавканье рядом отвлекло его от этого волнующего вопроса. Ему уже было плевать, кто послал эту еду. Герцог просто хотел жрать.
Глава 21
— Ты какой-то странный венд! — задумчиво протянул герцог, тщетно пытаясь придавить вошь, которая не нашла лучше момента для того, чтобы вцепиться в его сиятельную шкуру.
— Я знаю, мне уже говорили, — кивнул сидевший напротив Самослав.
— Так чего ты добиваешься, владыка Само? — испытующе посмотрел на него герцог. — Ты мог бы очень сильно осложнить мне путь домой, а потом собрать вендов на обоих берегах Дуная, и разграбить мои земли. Но ты делать этого не хочешь. Я правильно тебя понимаю?
— Правильно понимаешь, я этого не хочу, — кивнул Самослав.
— Почему? — непонимающе посмотрел на него Гарибальд.
— Тогда рухнет вся торговля. Все, что я делал последние два года, пойдет прахом. Разве непонятно? — удивился плечами Само.
— Ты рассуждаешь, как купец, — поморщился герцог.
— А я и есть купец, — непонимающе посмотрел на него парень. — Мое дело — торговля. Мне не нужны войны.
— Ты же правишь этими людьми, как полновластный король. Ты оттяпал мои земли и не собираешься их отдавать. Тебе служит командир из армии императора Ираклия. Ты надрал мне задницу при штурме. Ты, по слухам, и сам неслабый боец. Завалил голыми руками вождя бойников в два раза себя больше. Я ничего не пропустил?
— Нет, пока все верно, — не меняясь в лице, ответил Самослав.
— И ты хочешь, чтобы люди считали тебя презренным купчишкой? — скривился герцог. — Зачем тебе это?
— Я говорю об этом только тебе, — терпеливо пояснил Само, — и только за закрытыми дверями. Для всех остальных я князь. Мы могли бы положить в бою тысячи людей, потратить безумные деньги на эту войну и покрыть себя бессмертной славой. Ты же этого хотел? Вот, представь на секунду, что у тебя это получилось. Ты взял мою крепость штурмом, перебил нас всех, а потом пошел в свои земли. Кстати, в крепости нет ни одной меховой шкурки и ни фунта соли. Все это спрятано в другом месте. Так что вы еще
