передумает, и они больше не вернутся к этому вопросу, ей все равно будет тепло и радостно от того, что он был рядом…
Глупая, глупая, глупая!.. Что толку от воспоминаний, какими бы они ни были? Жить надо настоящим. Никто не застрахован от неприятностей и даже от совершенно ужасных и безумных вещей, но мы же стараемся их забыть? Человеческая психика так устроена, что вычленяет такие моменты, и только сам человек настойчиво выдергивает их на поверхность. Как она, например. Ну что стоило забыть обо всем, что случилось когда-то?! Не бредить этим, не искать встречи. Ведь остальные действительно пострадали из-за нее!
Хотел ли Геннадий Викторович убить или только напугать ее, выстрелив тогда в лесу, но он ранил Мару. Знал, что они с Кушнером и Аллой вернутся в Ненастьево и поэтому поджег дом… На болоте он уже не скрывал своих намерений, хоть и прятался от ее взгляда. Выстрелил в Колю… Полина вспомнила остров и сразу же подумала о том, что оператор мог спокойно убить парня еще тогда, но, то ли рука дрогнула, то ли…
«Не стоит будить Дракона, если точно не знаешь, злой он или добрый…»
Если бы не она, Дракон бы не проснулся еще очень долго. Но если бы она не вернулась сюда, то, возможно, никогда бы не встретила Николая.
Внезапно Полина остановилась, не сразу сообразив, где находится. Где-то совсем рядом шумела река. К звуку перекатывающейся через камни воды вскоре добавился еще один. Оцепенев, Полина прислушалась и наконец узнала его природу. Она помотала головой, не веря собственным ушам, а когда довольно гнусавый колдовской речитатив раздался вновь, ринулась на него сквозь кусты, словно дикий кабан. Продираясь сквозь кусты и ветви, она неслась, не обращая внимания на хлесткие удары и крапиву, едва сдерживая рвущийся из горла крик, пока не оказалась на самом краю леса.
На берегу она увидела Сайганова и Мару. Блондинка сидела по-турецки, закрыв глаза и сложив руки на коленях. Колдун, в набедренной повязке из веток и листьев лопуха, стоял прямо за ней и водил ладонями над головой девушки, на одной ноте выводя свои таинственные рулады. При виде этой сцены Полина сначала остолбенела, а потом прислонилась к дереву, чувствуя, как задрожали ноги.
— Вы живы… — прошептала, сползая вниз.
Сайганов отвлекся, услышав ее голос, следом за ним повернулась Мара. Лицо актрисы было опухшим, одна сторона заметно отекла, но рана, как показалось Полине, стала несколько меньше.
— Как вы это сделали, Андрей? — спросила Полина в изумлении.
Мара, подобрав ноги, встала. Оглядев Полину, сощурила и без того опухшие глаза:
— Мы думали, вы нас бросили. Где все?
— Я не знаю…
— Зашибись! Ой! — Мара скривила губы и тут же всхлипнула от боли.
— Я, правда, не знаю, — устало произнесла Полина. — Думала, что вы тоже погибли…
— Что значит, тоже? — ошарашенно воскликнула актриса.
— Андрей, что произошло ночью? — спросила Полина, направляясь к ним.
Молодой человек картинно откинул волосы и попытался принять расслабленную позу. Он тоже выглядел так себе, но Полина даже не думала смеяться, до такой степени была поражена.
— Не помню. Я находился на связи с духами, когда услышал крик Мары.
При упоминании своего имени блондинка тут же вцепилась в его руку.
— Это было отвратительно! — прошипела она. — Кто-то из вас толкнул меня прямо вниз, в воду! Я могла разбиться, утонуть, сломать себе шею! Вам мало было того, что случилось с моим лицом?!
— Марина, я, кажется, догадываюсь, что это было, но… Вы же помните — бежать за Андреем хотела я.
— Еще бы! — передернула плечами блондинка.
— Получается, вы во второй раз заняли мое место…
— Что за бред? Твое место?! Да что ты о себе возомнила?!
— Об этом вы узнаете чуть позже. Кажется, я не имею права рассказывать подробности, хоть это и не точно. И все же, будет лучше, если обо всем вы узнаете от участкового. Скоро сюда приедет полиция, и тогда…
— Вот черт! — Мара и Андрей переглянулись. — Но я не собираюсь писать заявление! — великодушно заявила блондинка. — Ну, случилось и случилось… Мы бы потом сами вернулись как-нибудь. Андрей бросился за мной в воду и спас меня! Но когда мы вылезли на берег, то не смогли понять, куда идти. И этот ливень… Короче, мы провели ночь в каком-то овраге… — Мара отвела глаза. — И Андрей меня лечил…
— У него это здорово получается, — сказала Полина, разглядывая ее лицо.
— Шаманские вибрации, тепловая волна и тактильность. Нужно еще несколько сеансов… — смущенно пояснил Сайганов.
— И немного одежды, — хмыкнула Полина. — Возможно, она еще там, на холме.
— Ну да, просто мы не торопились… — Мара пожала плечами. — Если бы нас искали, то мы бы услышали. А так… ну…
Полина подумала, что на месте блондинки она поступила бы точно так же. Достаточно было посмотреть на этих двоих, чтобы понять, что им не хотелось расставаться. И если бы они не прятались от чужих глаз, то вполне могли оказаться свидетелями, как Алла и Кушнер. Маре и Сайганову повезло, а вот режиссеру и его бывшей жене…
— Ты ведь не расскажешь ничего Леве? — внезапно спросила Мара.
— Я сам все ему скажу, — дернул шеей Сайганов. — Нужно еще несколько сеансов и…
— Перестань нести чушь! — вспылила Мара. — Какие сеансы? Я о другом!
— Да-да, — стушевался Сайганов. — Я просто хотел…
Полина вздохнула, решив ничего не объяснять им раньше времени. Это было бы слишком сложно и слишком болезненно для нее.
Мара судорожно выдохнула и бросила на Сайганова умоляющий взгляд. Он взял ее за руку и легонько погладил. Со стороны вся эта картина выглядела, наверное, очень комично, но Полине было совсем не до смеха. Марина страдала не только из-за раны — это было видно невооруженным глазом. Что бы не происходило между этими двумя ночью, для них это решило все. И поэтому Полине было не по себе от мысли, что, если она расскажет о гибели Кушнера в огне, то это сделает Мару счастливой.
— Лева все поймет. Он самый замечательный человек на свете! — серьезно заявила Мара и едва дотронулась до больной щеки.
— Не трогай! — тут же шикнул на нее Сайганов. — Еще заразу занесешь какую-нибудь!
— Ага, — закивала Мара, преданно заглядывая в его глаза и поглаживая ладонью его обнаженную грудь.
— Пойдемте, — покраснела Полина. — Вам действительно срочно нужны штаны…
39
Блуждать по лесу для Полины стало уже вполне привычным делом, но сейчас она не могла позволить себе подобного. Несмотря на то, что Мара храбрилась, ей была нужна помощь, а
