в сторону, но Лу слишком крепко держит его за шею.
— Он сказал, его отцу надоело, что его деятельность постоянно фигурирует в новостях. Уранос угрожал бросить Мориса в какую-то мафиозную тюрьму, если он не будет вести себя тихо, но тот отказался дать ему денег, чтобы он уехал.
Я перевожу взгляд на Лу, который недовольно поджимает губы. Уранос должен был доставить Танатоса в тюрьму, как только его освободят из-под стражи. Это еще одно подтверждение того, что глава греческой мафии скрывал своего сына, и Дагда кормил его всякой ерундой.
— В чем заключалась работа? — спрашиваю я.
Когда дыхание Сайласа учащается до панических вздохов, я наклоняюсь вперед и сжимаю кулаки. Что бы он ни собирался сказать, это будет ужасно.
— Ты должна поверить, что я бы не согласился на это, но другие парни...
— Ближе к делу, — рычит Лу.
Я поджимаю губы и сжимаю кулаки. Каждый раз, когда Сайлас пытается воззвать к моей доброй натуре, мое сострадание к нему разрушается еще больше, пока не остается только жгучая ненависть.
— Хорошо, — он облизывает губы. — Морису нужны были деньги, но отец их не давал, зато был не против покупать ему вещи в кредит. Так что мы нашли лазейку.
Лу наклоняет голову.
— Что?
— Аукцион, —хрипит Сайлас.
Я качаю головой, мой разум уже собирает воедино эту предполагаемую лазейку. Десятилетие, проведенное с Сайласом, настроило меня на всевозможные виды мошенничества. Эта, судя по всему, будет похожа на тот случай, когда он своровал в супермаркете витамины и вернул их, получив возврат денег.
— Итак, вы поставляете девушек на аукцион, Танатос их покупает, Уранос платит, а вы получаете проценты? — спрашиваю я.
Сайлас кивает.
— Шестьдесят на сорок.
— Черт, — рычит Лу.
Сайлас вздрагивает.
— Это была не моя идея.
— С какой стати я оказалась во всем этом?
— Танатос хотел сделать ставку только на определенный тип женщин. Он взял твою фотографию на камине и сказал, это то, что ему нужно.
Мое сердце уходит в пятки, и я рывком сажусь в кресло. Каждая молекула кислорода покидает легкие, и я задыхаюсь. Сайлас намеренно продал меня серийному убийце, зная, что именно я в его вкусе.
Не успеваю ответить, как Лу прижимает его к стене.
— Ты продал ее Танатосу после того, что он сделал?
Сайлас хнычет, его глаза зажмуриваются.
— Он обещал вернуть ее.
— Лжец, — хриплю я. — В прощальных словах ты сказал, что если меня не продадут, то у меня заберут органы.
— Это была шутка, — хнычет он.
Лу поднимает кулак, готовый нанести еще один удар, но Леда бросается вперед.
— Господин Конмак, если есть шанс, что этот человек сможет привести нас к Танатосу...
— Ладно, — рычит Лу и опускает руку.
Я потираю виски, но это нисколько не помогает остановить шум крови в ушах. Какой клубок лжи. Я не верю, что Сайлас говорил правду, ожидая, что Танатос вернет меня домой. Сам факт того, что он пытался похитить меня из универмага, доказывает, что я нужна ему для какой-то больной выгоды. Эта все сейчас — просто очередная порция бреда, которую Сайлас несет, чтобы спасти свою шкуру.
Мой бывший прислонился к стене, обессиленный.
— Я вчера вечером пил с ребятами, и Морис был там, хотел узнать, почему я не отправил ему долю от выручки, но банк заблокировал наш счет.
— Верно, — мой голос звучит ровно.
Ни я, ни Лу не рассказываем ему о том, как мы опустошили счет до последнего цента.
— А что было дальше? — спрашиваю я.
— Морис сказал, что убьет меня, если я не получу деньги.
— Когда?
— Не уточнил.
— Что еще? — спрашиваю я.
— Мы подобрали еще одну девушку для аукциона в следующем месяце. Она уехала учиться, но ее отец задолжал много денег. Мы пошлем сообщение, что он умер, и сможем захватить ее в доме отца.
— Сколько времени осталось до следующего аукциона? — спрашиваю я, у меня желудок сводит при мысли о том, что женщин до сих пор продают как скот.
— Две с половиной недели, — прохрипел он.
— Значит, мы просто обязаны остановить этого маньяка, — бормочу я.
Лу задает еще несколько вопросов, в основном о местонахождении Танатоса. Уставившись на свои руки, я отключаюсь от разговора и хватаюсь за горло. Я должна пережить этого психопата-убийцу хотя бы для того, чтобы помочь другим жертвам.
Моя кровь бурлит. Убийство слишком милосердно для Сайласа. Он следил за газетными публикациями, в которых описывались эти садистские убийства. Он точно знал, что произойдет, когда продал меня Танатосу, и заботился только о своей доле денег. Это не просто предательство. Ярость не выражает всей глубины моего гнева. То, что я чувствую, невозможно описать словами. Я хочу, чтобы Сайлас страдал, как все женщины, убитые Танатосом.
Только удар кулака по плоти выводит меня из задумчивости. Сайлас лежит на полу подвала без сознания, а шаги Леды удаляются по коридору.
— Ничтожество, — плюет Лу.
— Хотя бы что-то узнали, — бормочу я.
— Хелен? — спрашивает он. — С тобой все в порядке?
Я поднимаюсь со своего места и беру его за руку.
— Потрясена, но не очень удивлена, — отвечаю я хриплым голосом. — Я не уверена, что есть большая разница между продажей меня в сексуальное рабство или серийному убийце.
Лу притягивает меня к себе.
— Мы позаботимся о том, чтобы они оба заплатили.
Я киваю, мое сердце замирает в его присутствии.
— Спасибо, что спас меня.
— Всегда, — он прижимается ко мне еще крепче.
Я наслаждаюсь его защитой и теплом. Как я могла так сильно увлечься Сайласом, когда существуют такие мужчины, как Лу? Сайлас — всего лишь имитация того, что я ожидала от партнера, без каких-либо восхитительных качеств. Он — худший из хищников, потому что внутри он слаб.
— Мы должны схватить его до следующего аукциона, — говорю я.
