Однако, учитывая обстоятельства, тебе стоит с ним помириться.
– Ришан сейчас наименьшая из моих проблем! – пылко заверила я его. – Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, чем закончится моё выступление на сегодняшнем заседании Большого Совета.
– Оно не закончится катастрофой, если по большей части говорить будешь не ты, – твёрдо заявил Васт. – Ты сама сказала: Дэджун пришёл к тебе с просьбой заступиться за Улата. Вот пусть Дэджун и говорит с бэкхранами.
– Его никто не станет слушать, – с сожалением проговорила я. – Он всего лишь рядовой солдат, пусть и входит в число моей личной стражи.
– Поддержи его, – посоветовал Васт. – Скажи, что согласна с его мнением и попроси дозволение на проведение расследования, но пусть все факты в пользу Улата и сомнения в его виновности озвучивает его друг – так у тебя будет больше шансов избежать излишнего внимания со стороны вихо. В конце концов, в шесть лет естественно быть подверженным влиянию своего окружения. А личная стража – ближайшие люди после членов семьи.
В его словах был определённый резон, и я почувствовала, как тревога, ледяной рукой сжимающая сердце, постепенно отступает.
– Спасибо, – осознанно используя слово, свойственное простолюдинам и оттого кажущееся мне более искренним нежели холодно-отстранённое «благодарю», сказала я, проникновенно глядя в карие глаза напротив. – Что бы я без тебя делала!
– То же самое, но с большей хаотичностью и нервозностью, – ответил Васт, и его губы изогнулись в миниатюрной улыбке. – И тебе не нужно меня благодарить. В конце концов, моя обязанность, как твоего наставника, давать советы и всячески тебе помогать.
– Предпочитаю думать, что ты это делаешь не из чувства долга, а потому что я тебе нравлюсь, – игриво заявила я, окончательно отпуская мрачные мысли.
– Подумай всё-таки о том, чтобы наладить отношения с Красным господином, – напомнил Васт совершенно серьёзно, привычно пропустив мимо ушей мой бессмысленный и не очень изящный флирт. – В Краце сейчас неспокойно, и лучше бы кому-нибудь постоянно присматривать за наследником.
– Шэд с Хэджу обещали мне глаз с него не спускать.
– Как показала история с брошами Чаура, эти двое ненадёжные союзники, когда дело касается Красного господина.
Я тяжело вздохнула – тут Васт был прав.
– Хорошо, сегодня же вечером схожу к брату и постараюсь помириться, – сдалась я. – Теперь доволен?
– Вполне.
Разговор на этом можно было считать оконченным. Я поднялась с дивана и собиралась уже уходить, однако возле дверей Васт окликнул меня.
– Ты сама веришь в невиновность Улата? – спросил он отстранённо.
Я на секунду задумалась.
– Мне не хочется верить в его виновность, – я грустно улыбнулась. – В любом случае, каждый, независимо от происхождения и статуса, заслуживает справедливый суд.
Радикальные меры
Вопреки ожиданиям на завтрак Ришан пришёл, правда, полностью игнорировал меня, словно я – пустое место. Меня подобное поведение откровенно забавляло – включать «обиженку» я прекрасно могла и сама, но даже в подростковом возрасте считала подобное поведение бессмысленным. Если ты молчишь и игнорируешь человека, как он узнает, что ты чем-то недоволен или разозлён? Так что в спорных ситуациях я либо пыталась вести конструктивный диалог, либо, если атмосфера накалялась до предела, переходила на крик. Но молчать… никогда!
Решив отложить разборки с мальчишкой до вечера – сейчас всё-таки было дело поважней, чем детские истерики, – я позволила ему играть в молчанку. Тэят, прекрасно заметившая некоторую напряжённость между своими детьми, обеспокоенно взглянула на меня. Я послала ей успокаивающую улыбку.
– Мы разберёмся, – заверила я её шёпотом, и женщина слегка склонила голову, признавая наше с Ришаном право самостоятельно решать свои проблемы.
Перед завтраком я попросила Чалу привести ко мне Дэджуна, так что стоило мне выйти из трапезной, как молодой воин тут же подошёл ко мне, да не один, а в сопровождении Мартнейта.
– Я говорила перед завтраком с бэкхраном Мэйбидосом, – сообщила я отстранённо, отойдя со своими людьми в сторону, чтобы нас не могли услышать посторонние. – Он решил вынести вопрос с наказанием Улата на Большой Совет. – Я прямо посмотрела в глаза Дэджуну. – Ты готов выступить перед бэкхранами и просить за Улата?
– Да, – не раздумывая, ответил тот, а затем порывисто опустился передо мной на одно колено и пылко проговорил: – Благодарю, госпожа.
– Пока не за что, – заметила я. – Ещё неизвестно, сумеем мы убедить бэкхранов или нет. Но, в любом случае, я поддержу тебя. Но, сам понимаешь, хоть я и Сиреневая госпожа, мне всего шесть, и вряд ли моё мнение будет иметь серьёзный вес.
– Зато моё будет, – вступил в разговор Мартнейт. – Я уже давно служу в поместье Лундун, да и в военных походах вместе с долиной Цэгнус успел зарекомендовать себя – к моим словам прислушаются.
Дэджун с благоговением уставился на старого воина.
– Спасибо, – с чувством проговорил он, а Мартнейт лишь ободряюще хлопнул его по плечу.
– Отлично, – резюмировала я, а сама подумала: «Значит, будем позориться все вместе».
Занимая своё место рядом с Эльзиром, я заметила, что помимо Мартнейта и Дэджуна в зале собрались вихо поместья Лундун – они стояли чуть в стороне, ближе к стене по левую руку от Эльзира, и среди них затесался чатьен Васт, очевидно, решивший поддержать меня своим присутствием. У меня при виде наставника потеплело на сердце – всё-таки, несмотря на внешнюю холодность, Васт был восхитительно чутким и заботливым мужчиной. Если бы я встретила его в своём мире, будучи в собственном теле, непременно попыталась бы влюбить в себя. Но, увы, моему нынешнему телу – шесть, и всё, что я могу себе позволить – рассматривать тринадцатилетних подростков в качестве потенциального супруга, старательно отгоняя прочь мысли о педофилии.
Как только все участники Большого Совета собрались, Мэйбидос поднялся со своего места.
– Прошу бэкхранов рассмотреть предложение поместья Лундун провести тщательное расследование участия воина по имени Улат в организации нападения на моего сына.
– Разве этот юноша не признал свою вину? – удивился Фэрдэйс и повернулся к Эльзиру. – Бэкхран Эльзир, чем вызвана ваша просьба?
– Прошение было подано не мной, – ровным голосом ответил тот.
– А кем же?
Внутренне подобравшись и глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, я поднялась со своего места, сложила руки под грудью и низко поклонилась бэкхранам,
