этого нет. Однако язычниками от этого мы не стали. Наоборот, пошли в храм и поставили свечку перед иконой Георгия Победоносца в благодарность за то, что наконец-то он исцелил мою жену от женского бесплодия. А заодно перед иконой святых великомучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, помогающей женщинам забеременеть. Рассудили так, что кашу маслом не испортишь. А кто там из них помог, православные святые или языческий бог, не все ли равно? Мне уж во всяком случае.
Участковый даже пристукнул кулаком по столу, настолько он разволновался, и, словно ставя точку в своем монологе, заявил:
– Я так думаю. И можете меня судить или миловать, как пожелаете.
Капитан Трутнев смолк, хмуро глядя на своего гостя. И Белозар понял, что его хитроумный план висит на волоске, который вот-вот обрежет Атропос, языческая богиня, самая зловредная из трех сестер-мойр, воспетых слепцом Гомером. Сам того не желая, он вызвал раздражение полицейского, и теперь едва ли может рассчитывать на его помощь. В кабинете повисла тягостная тишина.
Глава 25. Расследование началось
Неожиданно Белозар примиряющим тоном сказал:
– А ведь, Илья Семенович, вы правы! Ребенок – это великий дар, и не все ли равно кто его даровал, не правда ли?
Капитан Трутнев недоверчиво посмотрел на него. Городской гость высказывал его мысли, но с таким видом, будто приглашал не соглашаться с кем-то третьим, имевшим другое мнение. Метаморфоза произошла в мгновение ока. Из надменного чванливого чиновника Белозар преобразился в приятного душевного человека. С улыбкой он кивнул на фотографию в рамочке, стоявшую на столе полицейского. На ней была изображена светловолосая дородная женщина, на коленях которой уютно устроился маленький мальчик.
– Ваша семья, Илья Семенович?
– Да, – ответил участковый. И не смог сдержать счастливой улыбки. Было видно, что он очень любит жену и сына.
– Мальчик – вылитый папа, – с восторгом произнес Белозар.
Полицейский был рыжеват и широкоскул, а ребенок – черненький, с заостренными чертами лица и диковатым выражением глаз. Он не был похож на отца, и только отдаленно – на мать. Однако капитан Трутнев этого явно не замечал. После слов Белозара на его лице расцвела горделивая улыбка. И он проникся к гостю симпатией.
– Так чем могу вам помочь, Иван Феодорович? – спросил он уже совсем другим, дружелюбным, тоном.
И Белозар понял, что можно приступать к делу, ради которого он и пришел. Почва была подготовлена к посеву.
– У меня беда, Илья Семенович. Два дня назад пропал мой помощник. И я подозреваю самое худшее.
– У нас, в Куличках? – поразился капитан Трутнев. – Не может этого быть!
– Увы, – грустно вздохнул Белозар. – Но это так.
– Расскажите мне все, что знаете, – потребовал полицейский. Его сразу покинуло благодушие, взгляд стал профессионально подозрительным.
– Сашка… То есть Александр звонил мне из Куличков накануне. Он был встревожен. Сказал, что ему угрожают. Я спросил кто. Он ответил, что их двое -какой-то Михайло, лесник, и новый хозяин Усадьбы Волхва. Они узнали, что он мой человек, и с какой миссией я собираюсь приехать в Кулички. И после этого подстерегли его и потребовали убираться из поселка подобру-поздорову. Александр сразу позвонил мне. Я его успокоил, как мог, сказал, что никто не посмеет поднять на него руку, ему нечего бояться. И добавил, что скоро приеду сам и во всем разберусь. На этом наш разговор закончился. И больше Александр мне не звонил. На мои звонки он тоже не отвечал. А когда я прилетел в Кулички, то нашел его машину брошенной возле оврага. Его самого нигде нет. Что мне думать по этому поводу, Илья Семенович?
Белозар почти с мольбой смотрел на полицейского. Капитан Трутнев хмуро покачал головой.
– Не верю я, что Михайло на такое способен.
– А новый хозяин Усадьбы Волхва? – быстро спросил Белозар. – Вы с ним знакомы?
– О нем ничего сказать не могу, пока не встречались.
– А разве нельзя допустить, что ваш Михайло попал под его влияние и начал плясать под чужую дудку? – вкрадчиво поинтересовался Белозар. Но его глаза не соответствовали голосу, они были пристальными и настойчивыми. Жрец пытался поймать взгляд полицейского, но тот задумчиво смотрел в окно, и ему не удавалось.
– Все может быть, – неопределенно произнес капитан Трутнев. – Голову на отсечение я дать не могу.
– И не надо голову, – сказал Белозар. – Просто допросите их для начала – Михайло и нового хозяина Усадьбы Волхва. Ведь вы же имеете на это право? Если мне не изменяет память, участковый уполномоченный полиции – это должностное лицо, призванное защищать права граждан, пострадавших от преступных посягательств на вверенной ему территории. И в определенных случаях он может являться дознавателем. Мне кажется, это тот самый случай. Я напишу заявление, а вы начните расследование. А там будет видно.
Капитан Трутнев тяжело вздохнул. Он явно сомневался. Что-то было не так в рассказанной ему истории, казалось притянутым за уши, если не обманом. Но веских оснований отказать городскому гостю у него не было. Участковый посмотрел в глаза Белозару, словно надеясь найти в них нечто, что укрепит или рассеет его сомнения. И внезапно ощутил прилив доверия к его словам и решимость вызвать на допрос тех, кого он обвинял.
– Пишите заявление, – решительно сказал полицейский. – И я без промедления начну расследование.
Он дал Белозару лист машинописной бумаги и даже продиктовал текст, спросив только, как звали его помощника. Затем вложил заявление в белую бумажную папку с тесемочками. И спросил:
– Так где, говорите, вы видели брошенный автомобиль?
Белозар вызвался его проводить. Капитан Трутнев сложил лежавшие на его столе бумаги, включая папку с заявлением, в большой портфель из темно-коричневой потертой кожи. И взял его с собой, с улыбкой заметив:
– Я как Цицерон, все свое ношу с собой.
– Omnia mea mecum porto, – произнес на латыни Белозар то же самое. Но он не стал поправлять полицейского, приписывавшего эту фразу знаменитому древнеримскому оратору, в то время как ее высказал задолго до того древнегреческий философ Бианта. Рассказ о том, как персидский царь Кир, осадив греческий город Приену, разрешил его жителям покинуть дома, взяв с собой самое ценное, и лишь Биант ушел с пустыми руками, потому что считал богатством свой ум, а тот всегда был с ним в его голове, занял бы слишком много времени. А Белозар не хотел терять ни минуты на пустые разговоры. Тем более что он уже добился своего.
Они вместе вышли из участка, сели в «козлик», доехали до оврага. Капитан Трутнев обошел джип, заглянул через тонированные окна в
