животе Нарус и презрительно посмотрел на меня.
— А я, вообще-то, повелитель драконов собственно и есть.
В зале повисла тишина, и я печально вздохнул. Вот не поверили же? Я посмотрел на Ирис, а потом на комнатку, если обернусь тут драконом, то всех присутствующих просто размажу по стенам.
— Достаточно будет рогов и крыльев, — нашла компромисс Ирис, снова порадовав меня своей сообразительностью.
— Точно? — оскалил я укрупнившиеся клыки и посмотрел на купцов, те дружно закивали, а потом пораскрывали рты, глядя как черные крылья обнимают комнату вдоль стен, а на голове у меня появляются золотые рога, по которым проскакивают черные молнии. Насладившись произведенным эффектом, я всё убрал, и вопросительно кивнул, — Ну?
Все командиры теперь вопросительно смотрели на Ирис, а купцы, сильно побледнев, прятали трясущиеся руки, прямо на себе осознав всю самоубийственность войны с драконами.
— Ну, если других вариантов нет? — она снова осмотрела зал и, не услышав возражений, продолжила, — Тогда так и делаем. Всех посторонних под замок. Пока продолжать вести военные действия тем же порядком. Усиленно создаем вид исполнения приказа. Дня через два я соберу вам подмогу. Расчехляйте машины, готовьтесь к осаде. Свою независимость ещё предстоит отвоевать.
— А несогласных? — поинтересовался Дирт.
— Как обычно, — пожала плечами Ирис и махнула рукой, — Все свободны. Работаем.
И странное дело, все развернулись и побежали исполнять, словно она никуда и не уходила, словно и не война, а бытовые проблемы порешали. А главное я видел, как отчаянье в глазах людей потихоньку сменила надежда.
— Ирис, — обнял я её сзади, когда мы остались одни.
— Что? — резко повела она плечами, всё еще пребывая в раздражении.
— Ты же машины запечатала?
— От, блин! — хлопнула она себя по лбу и села в кресло, а потом посмотрела на меня, — Хотя это мелочи. Мал, — она закусила губу, а я напрягся, — Мне надо в столицу. Асире в беде.
— Нет! — тут же отрезал я, — Ты сама знаешь, что если он всё еще жив, то значит это ловушка.
— Знаю, — она отвела взгляд к окнам, — Но нельзя его бросать.
— Он поймет, — я снова подошел и обнял, — Ирис, а ты сама бы хотела, чтобы твои…, — я замялся, не зная как его назвать, — друзья рисковали собой?
— Я не собираюсь рисковать, — поморщилась она, а потом снова посмотрела на меня, — Но я все равно попробую его вытащить.
Это было крайне глупо, но отговорить, по крайней мере сейчас, её точно не получиться.
— Мал, — она обняла меня в ответ, — Я устала хоронить друзей и любимых. Люди живут так мало…. Если я пойду одна и не буду никого больше втягивать….
— Ирис! А как же я? — честно говоря, я до сих пор не знал, что же для неё значу. Да, наша природа обуславливает притяжение, но не любовь. Да и мы, если разобраться, знаем-то друг друга чуть больше месяца, а у них с Асире была целая жизнь.
Я почувствовал, как её пальцы сжали мою куртку. Она молчала, а внутри меня нарастала острая боль. Я уже почти видел, как она уходит, словно от меня на живую кусок плоти отрывали.
— Мал, — прошептала она, но так и не решилась продолжить.
— Не отдам! — я сжал её и встряхнул, — Слышишь?! Я тебя не отдам и не отпущу. Ты обещала стать моей женой!
— Но Мал, надо хоть узнать….
— Если ты пообещаешь туда не соваться, я пообещаю, что все разузнаю. Идет? А мы сегодня же, нет, прямо сейчас, возвращаемся! Ирис, — я заглянул ей в глаза, — Ты мне нужна тоже! И вовсе не из-за цвета твоей шкурки, а потому что я тебя люблю.
Она дернулась, а её глаза расширились от удивления, а я сам вдруг понял, что это правда. И что я её больше отрицать не могу. Боль внутри усилилась, почти разрывая меня на части, но одновременно и тепло, которое я так долго отталкивал, разлилось по груди и ухнуло куда-то вниз. В кончиках пальцев закололо, а сердце, внезапно, громко забухало.
— Мал…, — она спрятала лицо у меня на груди и обняла крепче, какое-то время молчала, а потом кивнула и отстранилась, — Хорошо. Возвращаемся.
Я хотел услышать другое, но и так тоже сойдет. Всему свое время. Мы ещё постояли минуту, глядя друг на друга, а потом Ирис отвернулась и пошла к выходу, а я следом, думая, что ко всему прочему, теперь добавилось и это. И кроме дерева, её у меня могут забрать и люди. Вот же чёрт!
Глава. 19. Дворец, интриги и прочее…
Ирис.
И… Я повернула за еще один угол и остановилась. Опять не туда. Да что ж такое-то?!! Почему это вечно происходит со мной во дворцах? В любых! Словно проклятием резко характеристики на ориентацию снижают. Вот вроде стены и коридоры, и в академии таких телега, ан нет, там нормально всё, а тут снова заблудилась.
Я еще раз, с какой-то ноющей зубной болью, оглядела роскошные стены, и полы с золотым узором, и статуи, и скамейки со светящимися рунами. И снова стены, с золотыми фресками. Дворец явно старый, такое обилие золота везде, словно его стаскивали сюда по привычке, как в какую-то пещеру или схрон.
Мягкое золотистое сияние, идущее от стен, словно убаюкивало, шептало, куда-то затягивало…. С тех пор, как у меня появился хвост, золото стало невообразимо притягательным. Я спрашивала у Мала, почему у драконов такая к нему любовь? Так он мне целую лекцию прочитал, что оно необходимо, как катализатор, для магических процессов в теле. Особенно в боевой форме, поэтому у сильных — и рога золотые, и гребень, и когти, и глаза.
А в обычной форме почти не проявляется, разве что как узор в виде чешуек на коже, но это тоже редкость, и бывает только у сильных и одновременно «старых» драконов. По поводу «старых» тоже занудствовал, оказывается я вообще так, пешком из-под стола только вышла, он — ну взрослый, хотя именно до старости, еще далеко. Но! У него такой узор на спине и боках есть! Хотя, Мал, говорит, что и у меня между лопаток три чешуйки видно, но врет, поди. В таком месте самой-то сложно посмотреть, а других спросить я всё забываю.
Уж не знаю, в какую часть дворца я забрела, но народ тут словно вымер, и спросить дорогу-то не у кого. Я с тоской посмотрела назад, но я уже столько прошла, что скоро по кругу должна бы в исходную точку вернуться, так что я тряхнула головой и свернула за
