Книга Война за веру - Марик Лернер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Даже не могу создавать свои придумки. Отец не велит. Не по канону, — произнес Мизинец с тоской, — предки без этих глупостей обходились.
Моментально вцепляюсь в него и начинаю выяснять подробности. Почти ничего не понял, поскольку речь шла об улучшении плавильной печи. Но это ж не главное! Изложил парочку своих идей. Мне все равно нужен человек, готовый построить нужное и разбирающийся в домнах.
— Правда, сможешь с собой забрать? — совсем по-детски спрашивает.
— Не могу сейчас обещать, — честно сознаюсь. — С Кабаном побеседовать надо. Но постараюсь уговорить. И это… если есть парни, готовые посмотреть на другую жизнь, тоже возьму с собой. Далеко еще?
Ну не привык ходить по горам, даже таким. Здесь крутенько.
— А вон, — показывает, — ихний дом.
Данная халупа, сложенная из камней и покрытая сверху дерном, ничем особенным от прочих не отличалась. Окон нет, только узкие щели вверху, поэтому большинство дел происходит во дворе. В помещении только спят.
Он помялся и, глядя в сторону, пробурчал:
— Я здесь подожду.
Подхожу ближе и, благо забор позволяет заглянуть в отличие от городского, обнаруживаю доившую козу женщину во вдовьем платке. Пару секунд молча глядел, затем старательно кашлянул, привлекая внимание.
Она оглянулась без малейшего испуга, закончила свое дело и лишь затем грациозно поднялась, направляясь в мою сторону. Вблизи оказалась совсем молодой. То есть не девочка уже, но и не старуха. Лет семнадцать-восемнадцать, не больше. Она не была красавицей, однако кожа гладкая, большие карие глаза смотрели с уверенностью.
— Прости за то, что мешаю. Меня зовут Стоп… Фенек…
— Я знаю, кто ты, — сказала она, прижимая руку ко лбу в знак приветствия.
В ней не было покорности, и вряд ли нуждалась в защите. Почему-то ни малейших сомнений в том, что при необходимости пустит в ход кинжал, висящий на боку, не имел. Ну и? Посмотрел. Не крокодил внешне, что радует. Не перестарок с кривыми ногами. Не толстая, а крепкая, как настоящая крестьянка. И коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет. Вон какая кость и бедра. Сразу видно, работать может не хуже мужика. Пока мы пялились друг на друга, подошел пацанчик лет трех и прижался к ее ноге, глядя на меня. Можно умилиться, защитник растет.
— Мои бабка и дядька хотят продолжения рода, — произношу слегка неуверенно. — Твое имя назвали. Я здесь чужой и пришел узнать, не будешь ли против, если придут свататься.
Ее глаза расширились от удивления, а я в очередной раз сообразил, что ляпнул нечто неприличное.
— Я из племени Азнат, — сказала после паузы.
Это как раз те, кто оказывал гостеприимство не так давно. Не горцы. Кочевники.
— Пятая дочь третьей жены. Всю жизнь носила драные одежки, оставшиеся от старших, ела объедки и спала за порогом. Девочки моему отцу были не нужны. Хорошо, не выбросил, когда родилась. Три года назад у Карпа умерла при родах жена.
Да ей лет пятнадцать! Максимум шестнадцать! В двенадцать считается уже готовой к замужеству!
— Он был хороший мастер, но невезучий. Вечно с его женами нечто нехорошее происходило. То со скалы упадет, то от болезни помрет. Эта уже третья скончалась, и стали поговаривать, что проклятие на нем. Дети тоже ведь не выживали. Тогда он спустился в сертан и купил меня.
Это называется иначе, однако по сути верно. Заплати и получишь девочку. В качестве рабыни, наложницы или жены, как тебе удобно. Кочевники охотно от них избавляются. Мальчик — воин. Девочка обуза. Единственный плюс, можно на ней заработать. Но кормить много лет, не зная, придет ли кто заинтересованный… В плохие годы без больших дождей младенцев женского пола выбрасывают.
— Я возилась с ребенком, а когда Карп свалился, надорвавшись, еще и за ним почти год ходила. Это моя честь, и я делала, что до́лжно. Никто никогда меня не спрашивал о желаниях. Да — говорю. Если ты возьмешь моего сына…
Она погладила чисто по-женски ребенка по голове. Вовсе не родной, но без него не пойдет.
— …он вырастет твоим воином. А я буду хорошей женой. Не важно, здесь или уедешь куда. Во имя Танит…
Она плюнула на руку и протянула ладонь. В местах, где вода огромная ценность, таким рукопожатием скрепляют самые важные сделки, призывая в свидетели богов. Любовь… Иногда лучше иметь рядом преданного друга. Ей некуда возвращаться и вряд ли в одиночку потянет. Мать, то есть правильно бабка, я ж не тот Фенек, с дядькой все правильно рассчитали. Я плюнул на свою и протянул в ответ.
Полководец
Пять лет спустя
Утро доброе, разлепляя глаза, думаю без особого раздражения. Привык и давно ничего странного не нахожу вставать до рассвета. Мы поднимаемся очень рано, зато к полудню, когда солнце в зените, даже на базаре все замирает, и рабов трудиться тоже не заставляют. Никто не работает часа два-три минимум. Поскольку механических часов пока не изобрели, время понятие изрядно растяжимое. В разное время года ночь и день отличаются, но принято делить то и другое на двенадцать, если уж очень важно. В итоге и слово «час» может означать разное. Первоначально это бесило всерьез, особенно когда договорился о встрече или поставках некоего товара с сырьем. Сидишь, ждешь-ждешь. Терпения у меня не особо много, быстро готов кого-то убить. Потом привык, перестал бегать и нервничать, научился использовать с пользой свободные минуты.
Бодро промчался со второго этажа вниз и выбежал во двор. Сначала, естественно, в дом задумчивости. У меня во дворе выстроен не хуже общественного, чтоб гости и жильцы не гадили где попало. Одна из кабинок исключительно для членов семьи. Справлять нужду — это высокое искусство! Моча в горшок, для использования в стирке. То, что более твердое, идет в яму и через какое-то время используется на полях в качестве удобрения. А вытираться приходится, отрывая от специально приготовленного пучка мха. Желающие еще и подмываются, благо вода течет струйкой по специальному желобу. Непременно левой рукой!
Снаружи уже торчал Дымок. Машинально почесал его по башке, отпихнув с дороги. Глубоко сомнительная по родословной дворняга с обвисшими ушами пару лет назад взялась неизвестно откуда и поселилась во дворе явочным порядком. Псы у нас были, но то специально обученные пастушьи и волкодавы, занимающиеся охраной предприятий. Днем они гуляли между двумя заборами, а по ночам по всей территории. Прекрасно знали работников и моментально поднимали шум при появлении посторонних. Дымок не был охранником, он просто жил во дворе, заставляя подозревать Лампу в несвойственном ей мягкосердечии. Я как-то брякнул, что моя жена светится от счастья после родов, и с тех пор она на другое имя не откликается.
Душ холодный несказанно бодрит. А на полочке щеточка для зубов, в баночке смесь измельченного мела и мяты. У румлян, возможно, попадались достаточно странные идеи вроде напитка из козьего помета, но кое в чем они опередили время. Очень многое сохранилось, грех не использовать. Когда мне предложили приобрести это поместье, оно было в полном запустении и руинах. Румский начальник здесь проводил время, отдыхая, а не выращивал нечто. Земля паршивая, сплошные камни. Правда, была вода, но куда она делась, было неизвестно. Само здание потихоньку разбирали, и остались от него лишь стены да остатки фонтана посреди двора. Даже деревья вырубили. Зато территория участка большая, от города не так близко, чтоб чужие шлялись.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Война за веру - Марик Лернер», после закрытия браузера.