Можно с полным правом констатировать, что вышеперечисленные действия российского императора свидетельствуют о новой системе ценностей, которые Павел I видел в получении им звания Великого Магистра, и в то же время этот факт должен был иметь в будущем для России особо важное значение.
Уже 13 октября 1800 г. Павел I повелел составить Манифест «О полном гербе Всероссийской Империи», текст которого, написанный директором Герольдии О. Козодавлевым, был вскоре представлен императору. Е. А. Агафонова, впервые опубликовавшая фрагмент текста по рукописи, хранящейся в РГИА, обращает внимание, что в представленном проекте причины создания полного российского герба объясняются гораздо подробнее, чем в самом Манифесте.
Вот что было написано в этом проекте:
«Царство Российское, облеченное в могущество и славу мудростию и твердостию Преобразователя своего, в Бозе почивающего Прадеда Нашего Петра, именем и делами великого, стяжало знаменитейший и между Державами первый титул Империи. Петр, сотворив победоносное воинство, истребив внутренних и победив внешних врагов своих, даровал России политическое в Европе бытие и возвысил ее, увенчанную победами, над прочими державами, показал Вселенной, что есть любезная сердцу его Россия и что Он.
Удивленная Петром, Европа признала великого великим, и титул Императора остался навсегда присвоенный скипетру Всероссийскому. Но Герб Российский императорский, двуглавый черный орел, хотя и присвоен был России еще в 15-м столетии родителями первого Царя Всероссийского Василия Ивановича, великим князем Иоанном Васильевичем, имевшим супругою своею внучку Восточной империи Императора Емануила II Палеолога, и хотя сей же Российский орел во всех концах Вселенной гремел силою и славою России, но оный Герб Государственный никогда не был полный и не содержал в себе Гербов тех Держав и Земель, которые Нашему престолу подвластны и которые в Титуле Нашем Императорском упоминаются.
Ныне Промыслом Всевышнего благославляющего подвиги и труды Наши на пользу Государства Нашего подъемлимые, соединили Мы с державою России, прославляющейся и ныне во всем мире скипетром нашим, знаменитейший и через многие столетия гремевшего славою Державный орден святого Иоанна Иерусалимского и тогда Титул великого Магистра сего Ордена присвоили Мы Титулу Всероссийского Императора, тогда соединили Мы и Крест Державного Ордена с Гербом нашим Императорским. По сему восхотев, чтобы Герб наш Государственный был во всем сообразный Титулу Нашему и содержал все Гербы и знаки тех Государств и Земель, о коих в Полном Титуле Нашем упоминается, повелеваем Мы составить оный в таком виде…»[277].
Как видим, включение знака Ордена св. Иоанна Иерусалимского в состав нового российского герба было серьезно обосновано. Нет сомнения, что О. Козодавлев, прежде чем составить проект Манифеста, имел консультацию с Павлом I, и вышеприведенные слова, вероятно, были выражены самим императором.
Но, мало того, Павел вносит в императорский костюм детали мальтийского, а особой гвардии — кавалергардам — дает не только малиновый супервест, который был и у мальтийских рыцарей, но и вместо звезды ордена св. Андрея Первозванного нашивается на груди мальтийский крест[278].
Этим сращиванием мальтийской иерархии с государственной «и соединяя элементы государственной и мальтийской символики как равноценные и равнозначные, — по мнению Е. А. Погосян, — Павел реализует функцию Мальтийского Ордена быть моделью и эталоном военно-монашеского государства, целью которого является борьба с "новыми неверными" и в рамках которого может быть реализована боговдохновенная власть Павла»[279].
Не меньший интерес представляет и введение Павлом I в русскую наградную орденскую систему ордена святого Иоанна Иерусалимского, который сделался высшим отличием не только за военные подвиги, но и за гражданские заслуги. Он действовал в России с 29 ноября 1798 г. по 20 января 1817 г.[280] На какое-то время орден св. Анны ушел в тень, а пожалование «командорства» считалось выше награждения орденом Андрея Первозванного.
Орден святого Иоанна Иерусалимского имел три степени:
I степень (большой командорский крест): золотой восьмиконечный мальтийский крест, покрытый белой эмалью, с рыцарскими атрибутами (арматурой) над короной. Носился на шейной черной муаровой ленте. К нему прилагалась золотая восьмиконечная звезда.
II степень (командорский крест): золотой восьмиконечный мальтийский крест, покрытый белой эмалью, меньшего размера, чем I степени, менее насыщенный рыцарскими атрибутами (арматурой) над короной. Носился на шейной черной муаровой орденской ленте. На грудь — золотая восьмиконечная звезда.
III степень (кавалерский крест): золотой восьмиконечный мальтийский крест, покрытый белой эмалью, меньшего размера, чем II степени, без арматуры над короной, который носился на груди. Золотая восьмиконечная звезда.
Орденская звезда ко всем трем степеням могла быть и матерчатая, а сами кресты изготавливались и из серебра, но покрывались позолотой.
К ордену святого Иоанна Иерусалимского относились: Мальтийский знак отличия двух степеней (для награждения дам) и донатский знак ордена, учрежденный для нижних воинских чинов 10 октября 1800 г. (за двадцатилетнюю беспорочную службу)[281]. Он делался как из золота, так и из меди, как с белой финифтью, так и без нее. В собрании Эрмитажа сохранился именно последний вариант[282].
Практически же орден святого Иоанна Иерусалимского просуществовал в наградной российской системе до 1801 г. Александр I, взойдя на престол, объявил о «восстановлении в правах» орденов святого Георгия и святого Владимира[283]. В 1810 г. последовал указ о прекращении награждений орденом святого Иоанна Иерусалимского[284].
Да, после гибели Павла I хотя Орден св. Иоанна Иерусалимского и продолжал существовать, но была нарушена легитимная основа передачи власти путем свободных выборов Великого Магистра. Зависимость в этом деле от папы римского перечеркивала права, данные самими же папами ордену. И уже с начала XIX в. Мальтийский орден полностью оказался в зависимости от римских первосвященников.
