class="p1">– Как тебя угораздило попасть в драгуны?
– Мой родственник, гере Карл Мёрнер, теперешний президент высшего суда Дерпта, посчитал, что мне пора приобщаться к воинской науке и направил меня в поход с генералом Горном.
– Вот уж и вправду, добрый дядюшка! – воскликнул казак, выслушав перевод. – Нет бы сам взял копьё и оседлал коня. Так нет, нашёл замену!
– Гере Мёрнер считал: мне ничто не грозит. У Горна три тысячи солдат и кавалеристов. Надо было посмотреть, что с усадьбой, а дядя приболел. А Горн шёл к Ниеншанцу. А усадьба…
– Разграблена и сожжена, так и передай Карлу Мёрнеру – сообщил юному драгуну Хлопов.
– Как… ты его отпустишь? – удивился казак.
– Конечно, даже провожу. Только утром, – подмигнул приятелю ловец жемчуга. – Ты ведь знаешь, где шведы?
– Конечно знаю, гере Иоганн! – радостно откликнулся парнишка. – Барон Горн ведёт их к Дудоровскому погосту.
– Значит, завтра нагоним, – успокоил его Хлопов.
– А как ты в чащу-то попал? – спросил Семён, участливо протягивая мальцу ещё одну веточку с нанизанными на неё хорошо прожаренными грибными шляпками.
– Спасибо, гере! Я ехал на лошади рядом с адъютантом генерала Горна. Неожиданно кто-то рядом выстрелил из мушкета – и Якобина испугалась, понеслась в лес. Ветви хлестали меня по лицу, я пригнулся к гриве, но Якобина сделала два больших прыжка и сбросила меня с седла. Я сильно ушибся. Встав, я увидел кругом одни деревья и не смог вспомнить, откуда принесла меня лошадь. Тогда я пошёл куда глаза глядят и заблудился. Как хорошо, что я встретил вас.
– Уж лучше мы с Семёном, чем волк с медведем, – согласился Иван.
– Конечно, гере! – уже весело ответил мальчик.
– Скажи-ка, а ты не слыхал, нет ли с бароном купца Свенсона или колониста Гохмана? – на всякий случай поинтересовался Хлопов.
– Как, вы не знаете? – глаза мальчика округлились. – Оба они уже на небесах!
– Думаю, что скорее в аду, – зло поправил его Иван. – Говори, как они умерли!
Мальчик стал усиленно тереть глаза – было видно: он отчаянно борется со сном.
– Гере Гохман выпил много вина и пошёл из Ниена в крепость. Уж не знаю как, он упал с моста и утонул в Охте.
– Туда ему и дорога! А Свенсон?
– Он отправился по торговым делам в Кексгольм, а местные жители в уезде почти все убежали. Кто к московскому царю, кто в леса. Они собрались в шайки и теперь ловят всех шведов, как вы меня поймали.
– Вообще-то мы тебя спасли, но продолжай, – поторопил его ловец жемчуга.
– Месяца два назад шайка поймала Свенсона. Его обобрали до нитки, раздели и привязали к дереву у дороги. Наутро рейтарский разъезд нашёл купца, но он был уже мёртв. Дядя говорил: он умер от страха. А почему вы на них так злы?
– Из-за этих людей умерли мои родители! Они отобрали наше семейное дело! – кратко объяснил Иван.
– Какой ужас, гере Иоганн! Почему вы не обратились к гере Мёрнеру? Он всегда ставил мне в пример вашего отца, объяснял: не обязательно родиться на мешке с деньгами. Ежедневный труд тоже может принести достаток!
– Как видишь, до гере Мёрнера я пока не добрался, – уклонился от ответа разведчик.
– Не беспокойтесь, я всё ему расскажу!
– Буду тебе очень признателен. А теперь – спать! – Иван встал с веток, помог мальчугану подняться, а потом залезть в шалаш.
– Там уже постелены ветки, ложись. А этими еловыми лапами я тебя сверху укрою, как одеялом. Надо выспаться!
– Спасибо, гере Иван! Генерал Горн и гере Мёрнер щедро вознаградят вас за доброту! – донеслось из шатра.
Хлопов вновь подсел к костру.
– Завтра мы узнаем точно, где шведы. А сегодня я узнал, как погибли мои разорители.
– Парень рассказал? – подбросив хворосту в огонь, спросил Семён.
– Да, он два года назад уехал из Ниеншанца со старым Мёрнером в Дерпт. О моём горе он не знал, зато поведал, что Гохман утонул, а Свенсона убили крестьяне. Кстати, при прежнем губернаторе с нами бы так не поступили. Мёрнер честно служил шведам, но сам лично никого не притеснял, да и отца знал – мы не раз продавали ему жемчуг.
…На следующее утро компания доела грибы и отправилась догонять войско Горна. К полудню Иван осторожно пробрался к зарослям кустарника, скрывавшим лесную дорогу, и обнаружил рейтар, следовавших в арьергарде.
– Там, впереди, твои шведы, – обрадовал он Эрика, вернувшись из разведки. – Иди к ним, а про нас – ни слова.
– А как же награда, гере Иван? – непонимающе уставился на него ребёнок.
– Сейчас война, мой дорогой! Мы – русские. И никто не поверит, будто двое русских потратили день, чтобы привести в лагерь потерявшегося шведского мальчугана. Нас пристрелят или повесят. Ты этого хочешь?
– Нет, нет, – на глазах маленького Мёрнера даже выступили слёзы, – вы, пожалуй, правы. Был бы здесь гере президент – другое дело… Но как же награда?
– Всё это когда-нибудь да закончится. Ты приедешь отстраивать Мёрнерхольм, найдёшь меня и наградишь, – широко улыбнулся Хлопов. – Договорились?
– Конечно, гере Иоганн! И вас награжу, и гере Семёна! – снизу вверх восторженно посмотрел на богатыря Эрик. – А теперь я побегу. Большое спасибо! – и парнишка бросился в направлении дороги.
– Давай-ка тоже отойдём в лес, – потянул за руку товарища казак. – Вдруг парень проболтается. Всё, что надо, мы разузнали, а до лагеря путь неблизкий!
Потёмкинские разведчики, не мешкая, скрылись в густом ельнике.
Когда к генералу Горну привели маленького Мёрнера, он на словах устроил Эрику суровый разнос, а внутренне возблагодарил Бога за то, что с родственником влиятельного дерптского президента ничего не случилось.
– В ваших же интересах молчать обо всём, молодой человек, – назидательным тоном говорил барон, пока юный дворянин уплетал поднесённого Игнациусом холодного цыплёнка. – Вы потеряли саблю – ваше личное оружие. А по законам военного времени я должен вас за это казнить. И как бы дядя вас ни любил, он прежде всего чтит закон! Вряд ли ему понравится моя снисходительность!
– О, гере генерал-губернатор! Я так вам благодарен! – отвечал с набитым ртом ребёнок. – Клянусь, этого больше не повторится!
– Конечно, не повторится, гере драгун! Теперь вы будете охранять камердинера Игнациуса, что не уронит вашей дворянской чести – он бережет за пазухой государственную тайну: мои секретные бумаги и письма из риксрода! – нашёл удачное решение проблемы Густав Горн.
Только через два дня генерал-губернатор почувствовал себя в полной безопасности – он отошёл от русских позиций так далеко, что даже редкие казацкие разъезды были уже не страшны.
…Пока потёмкинские разведчики искали шведов, стрельцы с казаками наводили порядок в острожке. Василий с Акимом как могли
