Ледяной рот дохнул страстным жаром, и побагровевшие губы прошептали:
– Хочу раствориться в тебе, Феличе…
Донателла вскинула подбородок, касаясь виском рамы зеркала. В полумраке серебристого пространства возникла синеглазая девушка со стрижкой «каре». Она подошла к раме, выглянула из-за неё, встретилась с каменно-черным взглядом, размахнулась и ударила ладонью с той стороны стекла.
–Ай! – вскрикнула Донателла. – Что это?! Отпусти меня!
Феликс спрыгнул на пол, вампирша слетела со стены следом.
– Что это было, Феличе? Требую объяснений! – Она ткнула пальцем в зеркало, в котором уже исчезло странное отражение так же внезапно, как и возникло. – В сообществе уговор – ничего постороннего!
– А это? – Феликс взмахнул рукой, указывая на неподвижного человека. – Здесь у тебя ничего постороннего не залежалось?
– Это лишь небольшое общество, ничего особенного. – Донателла пожала плечами. – Мне нужна была кровь и деньги.
– Всё состояние промотала, до нитки?
– До булавки, – усмехнулась женщина, опускаясь на колени рядом с лежащим на ковровой дорожке телом. Она резко сжала пальцы в кулак, и из перстня с вензелем в виде буквы «D» с тугим щелчком выскочил золотой «коготь».
– Это лидер твоего общества.
– Ты его всё равно уже сломал, от него не будет толку.
Пробив «когтем» артерию, женщина припала к горлу. Человек задёргался, и Феликс наступил ему на грудь, чтобы конвульсии не мешали насыщаться. Когда вампирша напилась, а человек окончательно затих, Феликс отошёл, сел на стул и тихо произнёс:
– Зачем тебе это всё, Донна?
Она приблизилась к нему, села на пол, положила голову на колени Феликса и закрыла глаза.
– Плохо быть обнищавшим аристократом, да, Феличе?
– Не знаю, не пробовал.
– А мне вот довелось, – рассмеялась она, поглаживая лёгкой, невесомой ладонью его колени. – Мне не понравилось менять привычный образ жизни на более простой и примитивный, приходилось даже голодать. А потом так сложились обстоятельства, что получилось собрать общество. «Орбис» зарабатывает приличные средства и обеспечивает меня едой.
– Они знают, что ты вампир и сколько именно тебе лет?
– Конечно, нет, – расхохоталась Донателла смехом, похожим на ястребиный клёкот. – Иначе эти трусливые дурни разбегутся!
– Ты собрала вокруг себя мусор. Тех, кого выбросили из приличных обществ. Это же, по крайней мере, скучно.
– Зато они услужливы и готовы на всё.
– Эти кинжалы, украденные из Русского музея, один из них – мизерикордия, – для чего они? Кого убивали?
– Как давно это было, – поморщилась Донателла, обхватывая колени Феликса обеими руками. – Зачем оно тебе?
– Есть интерес. – Коснувшись её волос, мужчина принялся поглаживать белоснежные локоны.
– Помню я эти кинжалы. Красивые у них были сиренево-синие камни на рукоятках. До того, как они в музей попали, их использовали в ритуалах, кинжалы для этого и создавались. Особый подбор и расположения камней, заклинания на клинках. Один кинжал способен убить даже самого защищённого, сильного чародея, а второй забирает силы убитых и может передать владельцу.
– Кого убили первым кинжалом, Донна? – Рука, поглаживающая белые кудри, стала тяжелее. – Кинжалом-мизерикордией?
– Не знаю. – Женщина ловила медленные движения ладони, подставляя лицо под прикосновения пальцев. – Кажется, это был какой-то колдун или шаман, работавший в сороковые на НКВД. Что-то они с Магнусом не поделили, я не спрашивала. Я давала им защиту, они занимались всем остальным. У нас всегда были разные интересы.
– Вы с Магнусом были любовниками?
– Конечно.
– И Михаэль?
– Да.
– Какая мерзость! – Феликс отнял руку, гладившую волосы, и демонстративно вытер ладонь о штанину.
– А что такого? – хохотнула Донателла, отстраняясь. – Они не настолько уж и люди! Много чего умели!
– Нахватавшись как воры, как ничтожества, изгнанные отовсюду! – прогрохотал Феликс, поднимаясь во весь рост. – И ты опустилась к ним!
– Я выживаю как могу, мой дорогой, – тихо произнесла она, глядя на мужчину снизу вверх, и крикнула вдруг во весь голос: – И всё шло достаточно хорошо, пока тебя сюда не принесли какие-то неведомые черти!
Отвернувшись, Феликс перешагнул через тело Михаэля, прошёлся по ковровой дорожке, поправляя стулья. Убедившись, что стоят они ровно, он обернулся.
– Надоели тебе твои адепты, Донателла?
– Ужасно!
– Имеют наглость давно уже жить сами по себе?
– Угадал!
– Сколько тебе надо денег, Донна?
– И сколько у тебя есть?
– Много. Боюсь, ты даже не вообразишь себе такую цифру.
– Не стоит так откровенно покупать женщину, Феличе, – прищурилась она. – Мы не в Помпейском борделе, уважай римскую аристократию.
– А крови? Сколько надо тебе крови?
– Сколько у тебя есть? – Не вставая с пола, она поползла к нему на коленях и вцепилась в край штанины.
– Сколько угодно. Я обеспечу тебя свежей кровью живых людей. Ты пьёшь бандитов, преступников или брезгуешь?
– Какая разница, преступники они или святоши, на вкус все одинаковые! – Её улыбка вышла хищным оскалом. – Где этот путь? Покажи мне его!
– Сейчас. – Феликс достал мобильный телефон, набрал номер и, дождавшись ответа, произнёс: – Лёха, доброй ночи. Да, это я…
Они поговорили минут десять, Феликс выключил телефон и склонился над жаждущим лицом, обрамлённым белоснежными кудрями.
– Всё, я договорился. Человека лысого в машине не трогать, он – твой путь к крови. Сожрёшь его – всё закончится, и больше помогать тебе не стану. В остальном этот человек обеспечит тебя едой так, что всегда будешь сытой. Поняла?
– Да, милый. – Она пристально всматривалась в него вязкими глазами-омутами, словно только что увидела. – Ты так добр ко мне.
Феликс усмехнулся, чувствуя, как её когти впиваются в лодыжки сквозь штанины. Схватив девушку за волосы, он оторвал её от себя и, держа на вытянутой руке, сказал:
– Магнус живой? Где он?
– Если обещаешь найти их всех и уничтожить, с удовольствием скажу.
– Твои халдеи настолько тебе опостылели?
– Они слишком заигрались.
– Уничтожу только одного, если кто-то попадётся под руку – тоже, может быть. С остальными разбирайся сама.
– Убей Магнуса. Он зарвался до вопиющей наглости. Этот неблагодарный мерзавец сам принял решение уехать из Петербурга, даже не счёл нужным поговорить со мной. Оказалось, он долгое время тайно собирал людей. По сути, Магнус открыл не отделение нашего общества, а создал новый «Орбис», исключив из своей игры всех нас. Предатель заслуживает смерти.
