Письмо, в котором Людвиг сообщил Альфреду о Высочайшем решении устава, имело следующее продолжение:
Планируем, что вся линия между Баку и Петербургом будет готова к следующему лету. На Каспийском море у нас сейчас три парохода: «Зороастр», «Будда» и «Норденшельд», которые способны транспортировать в Астрахань четыре миллиона пудов масел. Для перевозки этого объема в Царицын также есть уже готовые пароходы и баржи, а в Царицыне построены большие цистерны, которые вмещают 800 тысяч пудов, но и они будут дополнительно расширены. Сейчас работаем над созданием железнодорожной линии, для которой строится около 200 железнодорожных вагонов с цистернами, и начинаем строительство цистерн в Москве и Петербурге. Всё вышеперечисленное относится только к перевозке и средствам хранения. Независимо от этого само наше бакинское предприятие продолжает развиваться. Перегонный цех работает на полную мощь, и в этом году надеемся выпустить на рынок 600 тысяч пудов.
Планы поистине грандиозные! Такие амбиции не только подтолкнули братьев к созданию акционерного общества и к увеличению капитала, но и потребовали повышения компетентности персонала. Как уже упоминалось, Роберт, несмотря на свои успехи в дистилляции керосина, в течение многих лет искал способного химика. Весной 1878 года молодой человек по имени Эрланд Тэль, знакомый Андриетты, поинтересовался возможностью устроиться на работу в Баку. Роберт навел справки, и после тщательной проверки, проведенной Карлом Эбергом в «Нитроглицериновой компании» в Стокгольме, молодой химик был нанят осенью того же года. Эрланд Тэль родился в 1850 году и получил диплом фармацевта в 1876 году; возможно, это была его первая работа. Выбор оказался удачным, и Тэль вскоре стал начальником керосинового завода и оставался на службе у Нобелей до 1888 года. Позднее он основал собственный завод по производству кунжутного масла.
Другим молодым шведом, оказавшимся незаменимым в товариществе «Бранобель» (часто используемое телеграфное название компании), был Альфред Тёрнквист. Юноша 1854 года рождения получил диплом инженера в Технологическом институте Стокгольма в возрасте двадцати лет. Спустя два года пребывания в Соединенных Штатах, где он работал в механической мастерской на заводе жатвенных машин и в шведском павильоне на всемирной выставке в Филадельфии, он вернулся в Европу в конце лета 1878 года. В Париже он познакомился с Альфредом, который, в свою очередь, представил его Роберту, приехавшему во французскую столицу повидать брата и осмотреть всемирную выставку. Не упуская возможность, Роберт предложил многосторонне одаренному и проявлявшему интерес к промышленной химии Тёрнквисту поработать у него в Баку. В письме Людвигу Роберт сообщил, что молодой человек работал в лаборатории Альфреда «с таким трезвым рассуждением и так быстро ознакомился с этим вопросом, что я не сомневаюсь, что с помощью Бари он скоро узнает всё, что нужно, а мы получим умелого и надежного работника. В химии он разбирается неплохо, а его знания во всем остальном глубоки. Он очень заинтересован в своем назначении, поэтому я осмелюсь утверждать, что выбор верен и что важный вопрос скоро будет разрешен и основательно, и дешево». В образовательных целях Роберт отправил Тёрнквиста на нефтяные заводы Пенсильвании, где он должен был узнать о последних достижениях в области дистилляции керосина – так же, как за год до этого туда ездил Бари. В своем письме Людвигу Роберт писал: «Тёрнквист считает, что легче получить доступ к американским заводам, ибо там, в отличие от Европы, не питают недоверие к иностранцам. Поскольку он свободно говорит на их языке, американцы охотно используют иностранца для самых тяжелых и трудных задач, благодаря чему он с легкостью наймется рабочим. Его решение занять любую предложенную должность обещает делу успех, а в способности его разобраться во всем, что он видит, я ныне не сомневаюсь».
Другими словами, речь шла о своего рода промышленном шпионаже, хотя и не противозаконном. За расходы отвечал Альфред.
Тёрнквист пересек Атлантический океан в декабре 1878 года. Роберт считал, что было бы хорошо, если бы он, «не называя нашего имени, на крупнейших и лучших заводах получил точную информацию о ценах на буровые инструменты, все виды труб, паровые котлы и необходимые машины». По совету Альфреда Тёрнквист привез с собой образцы бакинской нефти, чтобы проанализировать их в лабораториях США. Оказалось, что ее свойства разительно отличались от пенсильванской, что имело большое значение для процесса дистилляции. Перед тем как покинуть Соединенные Штаты летом 1879 года, Тёрнквист провел месяц в Патентном ведомстве и в Библиотеке Конгресса, где просматривал все документы на тему нефти. Он оказался не только гениальным техником, но и человеком, наделенным высокими моральными качествами, что впечатляло Роберта: «Ко всякому делу он подходит с умом, а дорожные расходы его столь незначительны, что диву даешься». Русский язык одаренный юноша также выучил в рекордно короткие сроки.
Первой остановкой Тёрнквиста по возвращении в Европу был Париж, где в течение недели он гостил у Альфреда в его доме на улице Малакофф. Он привез пару меморандумов с подробными ответами на вопросы, которые братья Нобели задавали ему во время его пребывания в Америке. Работавший в это время в Париже Аларик Лидбек тоже принимал участие в обсуждениях, в том числе вопроса непрерывной перегонки. В процессе этого метода дистилляции нефть непрерывно подается в перегонный аппарат, а полученные готовые фракции непрерывно выводятся из него. Таким образом, прерывать работу и очищать аппарат перед подачей новой нефти не требовалось. Судя по всему, в ходе обсуждений Альфред, Лидбек и Тёрнквист нашли принципиальное решение проблемы, и по возвращении в Петербург в сентябре 1879 года Тёрнквист немедля был отправлен Людвигом в Баку для изготовления экспериментальной модели непрерывной перегонки в механической мастерской компании. Удачные испытания показали, что метод работает, в результате началось расширение завода. Роберт был настолько впечатлен способностями Тёрнквиста, что порекомендовал своему племяннику Эммануилу познакомиться с ним: «Этот юноша (теперь ему двадцать пять лет) настолько одарен природой во всех отношениях, что станет настоящим столпом как здесь, так и в Вашем деле. Если я умру прежде, чем он успеет занять должное место, помни эти слова, это мой добрый совет тебе». Однако высокая рабочая нагрузка и не самый благоприятный климат дали о себе знать: у Тёрнквиста появились легочные проблемы, и он был вынужден покинуть Баку. Это была серьезная потеря для компании, и Людвиг осыпал его советами о врачах и курортах. Отдых за границей настолько хорошо сказался на здоровье Тёрнквиста, что он со своего курорта во Французской Ривьере мог по ходу деловой переписки отслеживать деятельность завода и руководить ею.
Карл Вильгельм Хагелин, ключевой сотрудник товарищества «Бранобель»
«Идея непрерывного процесса оказалась превосходной, – писал Людвиг Альфреду в ноябре 1881 года. – Нефть течет из одного куба в другой без перекачек, охлаждений или перерывов». Метод, который первоначально столкнулся с сопротивлением со стороны Роберта, весной 1882 года был дополнительно усовершенствован, что привело к значительному увеличению темпов производства. В декабре 1882 года Людвиг запатентовал наработки, что в его случае было исключением. В отличие, например, от Альфреда, он придерживался точки зрения, что изобретения принадлежат всем, в силу чего патентовать их не требуется. В течение 1883 года обновленный завод произвел 106 тонн керосина, то есть больше, чем остальные бакинские производства, вместе взятые. Новый метод дал «Бранобелю» значительное преимущество перед конкурентами; бакинским месторождениям потребовалось еще пятнадцать лет, прежде чем непрерывная перегонка нашла широкое применение, а Соединенным Штатам – двадцать пять.
