– Я предпочитаю, чтобы меня трогали полностью обнаженные леди, – недовольно сказал кузен, приподнял голову, разглядывая главу Магиуса, лезвия на железной руке щелкнули. – И я предпочитаю женщин, а не тварей разлома. – Его голос звучал до странности ласково. До странности, потому что вместе с последним словом железные пальцы вошли в грудь женщине.
Но вскрикнула отнюдь не Ильяна Кэррок, закричала Гэли, и магистр Виттерн обернулся. Глава Магиуса качнулась, когда кузен вытащил лезвия из ее груди.
Учитель бросился назад. Должен был броситься. Мое зараженное коростой воображение даже успело нарисовать картинку героической гибели Альберта от рук магистра, но в действительности тот остался на месте.
«А Йен Виттерн бы бросился», – пришла еще одна беспокойная мысль.
Мисс Ильяна не упала, не закричала и даже не умерла. Она выпрямилась, и ее глаза залила тьма. Еще один демон…
В Академикуме четыре с половиной одержимых, – так сказала та тварь, что сидела в Этьене. И, видимо, не соврала. Этьен Корт, магистр Олентьен, Алисия Эсток, Ильяна Кэррок и… Кто эта половина? Гэли? Не демон, но и не человек, раз работала на тварей Разлома. Очень может быть.
В изящных пальцах главы Магиуса появился нож. Она схватилась за металл, а не за магию и это тоже было неправильно. Кухарка всегда хватается за черпак, писарь за перо, рыцарь за меч, а маг за зерна измерений. Это как рефлекс, сперва ты тянешь руки к огню и лишь потом осознаешь, что именно сделал.
Глава Магиуса попыталась полоснуть Альберта по шее. Но сталь на полпути встретилась с железной кистью, что успел выставить кузен. Кистью, на пальцах которой не было видно ни одной капли крови магессы.
– Нет! – закричала Дженнет, бросаясь к Альберту, черная рапира со свистом рассекла воздух, а на кончиках пальцев сокурсницы начали собираться зерна изменений. Лезвие в руках главы Магиуса затанцевало, словно живое, а затем раздался грохот. Он отскочил от стен, ударил по ушам и прокатился по залу подобно грозовому раскату. Что-то ударило Ильяну Кэррок в спину. Магесса упала на пол, как сбитая метким ударом мяча статуэтка на ярмарке. Казалось, я даже слышала треск ломающихся костей.
– Видят Девы, это желание недостойно жрицы, но я так давно хотела это сделать, – услышали мы голос. Что-то упало на пол. Предмет закрутился на светлом мраморе и замер в десяти шагах от Йена Виттерна. Разряженный несколько секунд назад в спину магессе метатель.
Дым от выстрела еще не успел развеяться, как цепь звякнула, по ней быстро и с неожиданной ловкостью спустилась Аннабэль Криэ. Она даже не уронила второй метатель, что держала в затянутой в перчатку руке.
– Простите за неурочный визит, но ваша компания в мобиле была столь живописна, что я не смогла побороть искушение и не последовать за ней сюда.
Ильяна Кэррок попыталась приподнять голову, но с перебитым позвоночником это было неосуществимо. Демон не давал ей умереть, не давал истечь кровью от повреждений сосудов, он даже приглушал боль, но, как я уже говорила, твари Разлома, вселяясь в людей, вынуждены играть по нашим правилам. Человеческие слабости становились их слабостями. Они могли бегать с ножом в боку или улыбаться с ожогами лица. Но вряд ли могли танцевать без ног. И вряд ли могли поднять голову с перебитым позвоночником.
– А мы еще задавались вопросом, кто мог изменить расписание и отправить нас в путешествие по Запретному городу без обратного билета, – покачал головой Мэрдок.
– Ответы на самые сложные вопросы обычно лежат на поверхности, – произнесла герцогиня, ее магия, не успев собраться, рассеялась.
Серая жрица подняла второй метатель и направила его прямо в лицо Йену Виттерну. Не знаю, кто удивился больше, он или мы? Я даже тряхнула головой, полагая, что мой бред стал более качественным.
– Кто ты такой? – четко спросила Аннабель Криэ.
И я поняла, что ошиблась. Не в том, что приняла Йена Виттерна за князя, я полагала, что только Цецилия может опознать затворника. Говоря о князе, это было более чем справедливо. Но существовала еще одна женщина, которая могла узнать не правителя, а магистра. Не зря же у него на столе стояла миниатюра юной баронессы Стентон. Ох, не зря. Не знаю, что между ними в настоящем, но у них было общее прошлое. И это прошлое сейчас заговорило устами серой жрицы.
– Кто ты такой? – повторила вопрос женщина.
– Йен Виттерн, если вы запамятовали, к вашим услугам, мисс Криэ.
«Йен Виттерн назвал бы ее Аннаби», – пришла разумная мысль.
– Магистр Виттерн в Академикуме, – отрезала Аннабэль. – Он никогда не покинул бы своих учеников, тем более сейчас, когда они так нуждаются в помощи.
– Даже для того чтобы спасти других? – поинтересовался тот, кто притворялся Виттерном, теперь я была в этом уверена. – Кажется, я уже бегал именно за этими? – спросил он иронично.
Я услышала тихий смешок, обернулась. Лиа улыбаясь, качнула факелом. Показалось, или круг одержимых стал уже?
– Даже для этого. Спасти несколько человек или спасти несколько сотен? Для Йена выбор очевиден. Для него, не для тебя. – Метатель приблизился к лицу. – В третий раз спрашиваю, кто ты такой?
Не знаю, чтобы он ответил, возможно, ради разнообразия сказал правду. Но его прервал скрип, долгий и протяжный, так стонет старая рассохшаяся карета, которую выкатили из сарая, где она тихо и мирно дожидалась участи быть порубленной на дрова для камина. Я снова ощутила огонь, новые языки пламени, новые факелы и увидела открывшуюся в конце зала дверь. Только что там был непроглядный мрак и очертания колонн, а сейчас узкая полоса света осветила стену и каменную конструкцию, которая больше всего напоминала кресло. Или трон, который окружали какие-то полуразрушенные скульптуры.
– Ну-ка отошли! – рявкнула Дженнет, глядя совсем не в конец зала, а на обступивших Альберта демонов. Кузен потирал грудь и даже попытался подняться, но тут же со стоном упал обратно. Хотя нет, не со стоном, а с ругательством.
Но все, кроме них, смотрели только на открывшуюся дверь, даже всхлипывающая над Вьером Мэри повернула голову к появившемуся в зале Александру Миэру в сопровождении двух наемников с факелами.
– Я не вовремя? – иронично уточнил мужчина, держа в руке отнюдь не нож и не меч, он держал в руке раскрытое лезвие, подобным папеньку по утрам камердинер бреет, вот только у этого лезвие было черного цвета.
– Отец, – закричала Гэли, – сзади!
Она увидела то, чего не заметила я, да и никто в зале. За спиной мистера Миэра в неровном свете факелов угадывалась невысокая тень, силуэт мальчишки, которому совершенно нечего было тут делать. Но вряд ли того, кто сидел в юном теле, можно было назвать ребенком.
– Я сказала, отошли! – повторила приказ Дженнет.
Все случилось быстро. Мальчишка шагнул к ближайшему наемнику, Ильяна Кэррок стала перебирать руками, пытаясь ползти, словно краб. Барон Эсток опустил факел, едва не тыкая огнем в лицо Альберту.
