Сердце забилось, как сумасшедшее. Пламя вырывалось наружу из садового фонаря. Яркие языки осторожно трогали крышку на плафоне, словно пробуя её на вкус. Но сердце пустилось вскачь не от этого, а от знакомого и такого родного ощущения зёрен изменений. Пусть это ощущение было очень слабым, зыбким, как туманная дымка, что стелется в поле по утрам, словно пытаешься схватить что-то несуществующее, а оно выскальзывает и выскальзывает из пальцев.
Я вскрикнула от боли и стала лихорадочно стаскивать кольца с пальцев. Последним под ноги полетело рубиновое колье. Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь видел девушку, которая с такой радостью швыряет в пыль драгоценности.
Я вытянула дрожащую руку, и пламя, такое своевольное, такое живое, послушно скользнуло за стенки фонаря. Ничего не берётся из ничего.
– Так что вы там говорили об оружии? – повернулся к «поэту» Кристофер.
Но одержимый уже уходил, лишь его худощавая фигура мелькнула среди придворных.
– Так, тут не на что смотреть, – раздался голос, и мы увидели приближающегося магистра Виттерна. Выглядел он намного импозантнее того усталого человека, что прилетел за нами в Запретный город после падения Академикума и закрытия Разлома.
– Здесь не пришествие Дев. В мисс Астер проснулась сила, и стоит её просто поздравить.
Какая-то женщина неуверенно рассмеялась, а темноволосый молодой человек, кажется, маркиз Лимер, завистливо вздохнул, мужчина с седыми бакенбардами просто отвернулся.
– Я была уверена, что младшая Астер – маг, – достаточно громко проговорила пожилая баронесса Вернье, но мало кто обратил внимание на его слова.
И, тем не менее, инцидент был исчерпан. Почти.
– Проснулась? – спросила я, а подошедшая маменька увидела руку Кристофера поверх моей и поджала губы. Но герцог Муньер лишь лучезарно ей улыбнулся.
– Чему вы удивляетесь, мисс Астер? – спросил учитель. – Ваш предок всегда был магом, – мужчина голосом выделил слово «всегда». Магистр был одним из тех, кто был посвящен в детали того, что произошло в Запретном городе, в детали того, что никогда не станет достоянием широкой публики.– Несмотря на ошибки, которые совершил Первый змей, он был рождён магом. – Он оглянулся на придворных и понизил голос: – Именно его сила и живёт в вас, пусть не такая большая, как вы думали, пусть ей потребовалось время, чтобы проснуться.
Матушка тяжело вздохнула.
– Не хотите же вы сказать, что, – начал отец, – мне снова придётся платить за её обучение?
– Именно, а мне снова учить её и остальных, которые вот-вот обнаружат, что не столь магически беспомощны, как они думали. – Магистр вздохнул не менее тяжко. – Чувствую, скучать никому не придётся, если эта компания вернётся на Остров. А вы вернётесь, леди Астер. И вы, лорд Муньер. Жду вас в Академикуме не позднее пятого дня осени. Приказ нового главы Магиуса, – закончил Йен Виттерн, повернулся к нам изуродованной стороной лица и подал руку своей спутнице, в которой я с трудом узнала Аннабель Криэ. С трудом, потому что вместо привычного серого одеяния на молодой женщине было светло-кремовое платье, а волосы лишь частично забраны вверх, и несколько игривых локонов падали на шею.
– То есть свадьба откладывается? – спросила маменька и снова выразительно посмотрела на руку Кристофера.
– Видимо, – скептически заметил отец. – По традиции маги заключают браки после завершения обучения.
– Я должен срочно поступить в Академикум, – заметил со смехом Илберт.
– Ещё чего. – Маменька с треском захлопнула веер. – Иви… Ты что… Плачешь?
– Да, – не стала отнекиваться я и вытерла слёзы. – От счастья.
– Сперва она едва ли не умоляет приблизить дату свадьбы, даже в ущерб приличиям, – попенял папенька, – а теперь счастлива, что её отложили на два года. Я бы на вашем месте, молодой человек, задумался, – сказал барон Астер Кристоферу.
А я рассмеялась.
Да, я была счастлива.
Конец
