Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
самого начала составлялись специально в дар альма-матер Дэвиса – Университету Висконсина в Мэдисоне. Остальные произведения искусства, купленные в СССР, оставались в доме Дэвисов и при разводе супругов в 1955 году были поделены между ними. Марджори и после возвращения из СССР активно пополняла свою коллекцию русского искусства, покупая на аукционах и через антикварные фирмы; коллекционирование стало важной частью ее жизни. Это собрание составило музей в ее поместье в Хиллвуде, для которого она наверняка купила бы иконы из собрания Ханна на аукционе 1980 года, если бы не умерла в 1973 году.
Джозеф Дэвис заядлым коллекционером так и не стал. «Московский эпизод» остался пиком его собирательства. Как предприимчивый человек, он не мог не воспользоваться уникальной возможностью, которая представлялась людям со средствами в Советской России. Магазины, через которые государство распродавало национализированное богатство, а частные граждане – свое имущество, ломились от первоклассного антиквариата. Попадались там и предметы музейного значения. Историческая ситуация благоприятствовала коллекционированию, не случайно сотрудники многих дипмиссий увозили из СССР художественные и антикварные коллекции.
Супруги Дэвис в антикварном магазине в Москве
До приезда в Москву супруги Дэвис не интересовались русскими иконами. Вряд ли видели они, в то время еще не связанные семейными узами, первую советскую зарубежную выставку икон, которая путешествовала по музеям США в начале 1930‐х годов. Нигде не упоминают они об этом событии. Их знакомство с русским религиозным искусством состоялось в Москве, но не в церковных или монастырских стенах, а главным образом в комиссионных и антикварных магазинах, завсегдатаями которых они стали. Побывали они и в Третьяковской галерее и музеях Кремля. Как и многие другие иностранцы, попавшие в СССР, супруги сначала покупали религиозные предметы как сувениры. В одном из писем наркому иностранных дел СССР Максиму Максимовичу Литвинову, написанном перед отъездом весной 1937 года на краткосрочную побывку в США, Дэвис сообщал:
Я также беру с собой домой коллекцию старых церковных реликвий и одеяний священников, которые сами по себе ценности не имеют, но интересны как сувениры.
Обилие церковного антиквариата, однако, способствовало собирательству, и, видимо, уже весной 1937 года Дэвис задумался о создании представительной музейной коллекции икон. Именно тогда Дэвис, по его словам, через Литвинова обратился к советскому руководству с просьбой оказать содействие. 31 марта 1937 года он записал в дневнике:
Перед тем как мы уехали из Москвы (с кратковременным визитом в США весной 1937 года. – Е. О.), мы узнали, что кампания против всего религиозного была в самом разгаре. Правительство уничтожало все, за исключением наиболее художественно ценных икон, церковных одеяний, утвари и т. п. Как жаль. Я попросил, чтобы нам разрешили купить некоторые из этих священных реликвий. Литвинов дал понять, что разрешение будет получено.
Интерес американцев к картинам русских и советских художников, которые Дэвис привез в США весной 1937 года, видимо, укрепил его в намерении вновь удивить соотечественников, на этот раз коллекцией икон.
Практическая работа по созданию коллекции «русских примитивов» – так Дэвис зачастую называл русские иконы – началась летом 1937 года по его возвращении из Америки в Москву. Строго говоря, Дэвис сам не собирал коллекцию, а финансировал проект. Не будучи искусствоведом или историком, он ничего не понимал в иконах. Иконное собрание Дэвиса, а точнее собрание икон, выбранных для Дэвиса, было не результатом длительного и тщательного коллекционирования, а единовременной оптовой покупкой того, что подобрали ему «советские эксперты». Поэтому коллекция родилась быстро. Приступив к осуществлению проекта летом 1937 года, уже в ноябре Дэвис писал в Вашингтон советнику советского посольства в США Константину Александровичу Уманскому, что хотел бы включить иконы в состав выставки, которая готовилась совместно с Американским Русским институтом. В феврале 1938 года Дэвис предложил президенту Университета Висконсина в Мэдисоне принять коллекцию в дар.
Партия икон, которую советские продавцы подобрали для Дэвиса, выглядела внушительно. В нее вошли, по атрибуции того времени, произведения XV – начала XX веков разных иконописных школ. Видимо, задумка составителей заключалась в том, чтобы показать динамику развития иконописи. Согласно первым кратким описаниям, сделанным со слов «экспертов», многие иконы имели внушительный провенанс: Третьяковская галерея, Киево-Печерская лавра, Чудов монастырь Московского Кремля.
В настоящее время в Музее Чейзен Университета Висконсина в Мэдисоне, которому Дэвис подарил «русские примитивы», находится 23 иконы из его коллекции. Сравнение архивных и опубликованных каталогов свидетельствует, однако, что икон, предназначенных в дар университету, было по крайней мере 24. В музей не попала икона «Богоматерь Владимирская» в филигранном окладе с полудрагоценными камнями. Дэвис оставил ее себе. Согласно машинописным каталогам в архиве Дэвиса, в то время она считалась копией XV века со знаменитой византийской иконы XII века, которая в наши дни хранится в ГТГ. Дэвис считал, что и эта копия принадлежала Третьяковской галерее, однако акты выдачи ГТГ это не подтверждают. Впоследствии, вероятнее всего, эта икона оказалась среди предметов, которые Дэвис уже после развода подарил Кафедральному собору в Вашингтоне и которые после его смерти и против воли его семьи собор продал с аукциона, чтобы решить свои финансовые затруднения.
История создания иконной коллекции Дэвиса полна мифов. Они, очевидно, берут начало в рассказах самого Дэвиса, который не только верил словам советских продавцов, но и сам драматизировал историю своих икон, будучи заинтересован в создании мнения об их исторической и художественной значимости. Попробуем отделить мифы от реальности.
Дэвис считал, что его коллекция появилась в результате указаний, поступивших из Кремля, ни много ни мало при личном вмешательстве Сталина. Столь высокое покровительство, по мнению Дэвиса, стало залогом качества экспертизы и подбора икон. В одном из писем Уманскому он сообщал, что ему удалось заручиться мнением самых лучших специалистов в области иконописи. В феврале 1938 года Дэвис уверял президента своего университета, что коллекцию для него собирали «самые знаменитые эксперты России, связанные с Третьяковской галереей» и что иконы отбирались «из музейных предметов и выставлялись в Кремле, Третьяковской и других галереях Советского Союза». «Мне исключительно повезло, что я смог купить их у правительства», – заключал он. Складывается впечатление, что Дэвис считал, что иконы для него снимали со стен музеев или изымали с выставок, на худой конец – подбирали в государственных музейных хранилищах. Именно так, драматизируя события, представляют ситуацию и авторы современных публикаций, которые некритично относятся к мифам Дэвиса.
Легенда о личном вмешательстве Сталина, как и другие утверждения Дэвиса о том, кто и как составлял его коллекцию икон, не находит подтверждения. Безусловно, будучи заинтересован в налаживании отношений с
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
