что его выгибающийся вверх член проходит остаток пути, пока он не погружается по самую рукоятку, и мы оба замираем, глядя друг на друга с напряженным выражением чистого удовольствия.
— Ты в порядке? — Его голос напряжен, все его тело напряглось от усилий сдержаться. — Это…
— Это очень приятно, — шепчу я, обхватывая его ногами и прижимаясь бедрами так сильно, как только могу. — С тобой так хорошо…
Его губы прижимаются к моим, наши звуки удовольствия смешиваются, теряясь в поцелуе, когда он начинает двигаться. Я слышу, как он задыхается, все его тело содрогается от силы ощущений, и он снова напрягается, его член пульсирует внутри меня, когда он прерывает поцелуй.
— О боже, Саша… — лицо Макса напрягается, его бедра снова сильно толкаются, так глубоко, как он только может. — Я…
— Кончи для меня, — шепчу я, обвивая руками его шею и притягивая к себе, мои губы снова находят его губы и поглощают звуки, когда он внезапно прижимается ко мне, все его тело содрогается от силы оргазма. Я чувствую горячий прилив, и волна удовольствия захлестывает и меня тоже, еще одна меньшая кульминация, когда я чувствую, как он заполняет меня, сильно толкаясь, когда впервые входит в женщину.
— О боже мой, — бормочет Макс, прижимаясь ко мне, перекатываясь наполовину набок, в то время как я остаюсь в его объятиях, его член все еще внутри меня. — О черт.
— Тебе было хорошо? — Дразняще шепчу я, утыкаясь носом в его шею, и отстраняюсь достаточно надолго, чтобы увидеть, что один глаз у него приоткрыт, и он смотрит на меня, когда я краду еще один поцелуй.
Мы лежим так несколько долгих мгновений, пока я не прижимаюсь к нему и не чувствую, как он снова начинает твердеть внутри меня. Не говоря ни слова, Макс переворачивается на спину, его руки на моих бедрах, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, более чем готовая снова.
— На этот раз я продержусь дольше, — обещает он, шепча слова мне в губы, и я смеюсь, углубляя поцелуй, когда его член снова полностью твердеет, твердый и толстый внутри меня, и я начинаю скакать на нем.
Я знаю, что могу получить это только сегодня вечером. Я знаю, что завтра все может измениться.
Я планирую извлечь из этого максимум пользы.
22
САША
Утром я снова просыпаюсь рядом с Максом, на этот раз счастливее, чем когда-либо, несмотря на наши обстоятельства. Я очень хорошо знаю, что прошлая ночь, возможно, была единственным разом, когда мы спали вместе, и от этой мысли у меня тяжело на сердце. Но я не жалею об этом. Я хотела этого больше всего на свете, чтобы он был первым мужчиной, с которым я решила переспать, и я знаю, что он принял решение, по крайней мере частично, имея это в виду. Он подарил мне это самое мгновение, давая понять, как сильно я ему небезразлична, и что бы ни случилось дальше, это что-то значит.
Я томно потягиваюсь в постели рядом с ним, ощущая приятную болезненность во всем теле, особенно между бедер. Прошлой ночью мы закончили тем, что занимались сексом еще дважды, один раз, когда я была сверху, а затем еще раз в миссионерской позе, из-за которой я хотела подразнить его, но воздержалась. Последнее, чего я хотела, это напоминать ему о клятве, которую он нарушил, клятве, за которую я понятия не имею, планирует ли он продолжать цепляться. Во второй и третий раз он продержался дольше, как и обещал, хотя все равно было ясно, что он был ошеломлен новыми ощущениями… как и я. Я кончала так много раз, что сбилась со счета, и это только усилило приятную боль, которую я испытываю сейчас, когда переворачиваюсь и прижимаюсь к нему.
Он просыпается медленно, утыкаясь носом в мою шею, когда просыпается, только чтобы сразу же напрячься.
— Черт, — бормочет он, выглядывая в окно, чтобы увидеть, что на улице уже совсем светло. — Виктор хотел, чтобы мы встали пораньше.
Мой желудок сжимается, нервы мгновенно захлестывают меня и вытесняют теплое послевкусие, с которым я проснулась. Макс не давал никаких обещаний прошлой ночью, и я прекрасно понимаю, что он, возможно, все еще хочет поехать в Италию без меня.
Пожалуйста, не оставляй меня.
Я не произношу этого вслух, ожидая, что произойдет дальше. Он медленно садится, потирая лицо руками. Я могу сказать, что он о чем-то думает, и у меня перехватывает дыхание в ожидании услышать, что он собирается сказать.
Наконец, он смотрит на меня.
— Я возьму тебя с собой в Италию, — тихо говорит Макс. — Но Саша…
Его прерывает сильный стук в дверь.
— Саша? — Голос Виктора доносится из-за двери, а затем замолкает. — И Макс, если ты там. Я приготовил самолет. Но мне нужно знать, куда вы направляетесь, каждый из вас.
Я вскакиваю, накидывая халат, мои щеки вспыхивают от мысли, что Виктор догадался, что мы с Максом провели ночь вместе. Но мне недолго осталось смущаться. Я снова успеваю мельком увидеть обнаженное тело Макса, прежде чем он натягивает одежду, один раз оглядываясь на меня, чтобы убедиться, что я в порядке, прежде чем он откроет дверь.
— Мы летим в Италию…вдвоем, — хрипло говорит он. — Мне нужно двадцать минут, чтобы собрать свои вещи, и я уверен, что Саше нужно то же самое.
— Двадцать минут, — соглашается Виктор. — Я сообщу пилоту.
И тут меня словно ударили под дых. Я ухожу. Оставляю Катерину, Анику, Елену и малышей. Я рада, что еду с Максом, а не в безопасное место, где я была бы наедине с незнакомцами, но я совсем не хочу уезжать. Особенно когда я понятия не имею, когда вернусь. На самом деле я даже не знаю, что взять с собой. Я бросаю одежду в сумку, переодеваюсь из халата в леггинсы и эластичный укороченный топ, кроссовки и легкий кашемировый кардиган на случай, если в самолете будет прохладно. Сосредоточение на подобных мелочах, это все, что помогает мне сохранять спокойствие, подавляя растущую панику, угрожающую закупорить мне горло, когда я застегиваю молнию и хватаю сумку.
Катерина ждет меня внизу с девочками, держа на руках Дмитрия, в то время как Рейчел держит Викторию. Рейчел мне очень нравится, она немного моложе меня, но мы дружим. Однако мне больно видеть ее сейчас, знать, что она займет мое место, пока меня не будет. Катерина искоса смотрит на меня, когда я спускаюсь по лестнице, и я мгновенно улавливаю,
