тебя информацию.
Морис грустно улыбнулся и пожал плечами.
– Я никогда не боялся умереть, Корт. Но мысль о бесполезной смерти мне отвратительна. Если бы я получил по одной пуле во Вьетнаме за каждого чертова друга, которые у меня там были, это была бы достойная смерть. Если бы я умер на работе в ЦРУ, это была бы почетная смерть. В зависимости от того, что я делал в то время, можно было выбирать. Ты понимаешь, о чем я говорю. Но сидеть здесь, в этом доме в Женеве, переключать каналы телевизора и выхаркивать легкие, пока моя печень гниет заживо… в этом нет никакого достоинства.
– О чем ты?
– О том, что я умру ради тебя, парень. За последние четыре года ты совершал гораздо более справедливые убийства, чем все это проклятое Управление. Ты заслуживаешь помощи, когда попадаешь в безвыходное положение.
Джентри не знал, что сказать, поэтому промолчал.
– Не упусти этот шанс, мальчик. Убирайся отсюда. Я задержу их; возможно, расквашу пару носов. Ничего не обещаю, но постараюсь проредить их строй.
– Я никогда тебя не забуду.
Морис улыбнулся и указал вверх.
– Если я прорвусь через охрану и попаду на небеса, то замолвлю за тебя словечко перед Ним. Посмотрим, удастся ли мне спасти твою тощую задницу еще и в загробной жизни.
После неловкого объятия, когда оба уже думали о предстоящей битве, Морис сказал:
– И еще одно. Надеюсь, ты сохранишь хорошие воспоминания обо мне. Не думай обо мне плохо, если… если узнаешь, что я совершил кое-какие ошибки в жизни.
– Ты мой герой, и это никогда не изменится.
– Спасибо, мальчик.
Снаружи послышался визг тормозов.
– Иди!
Джентри кивнул. Он стиснул плечо старика и прыгнул на потолочную балку. Когда он подтянулся и оказался в узкой мансарде, сломанные ребра и распухшее запястье снова запротестовали от боли. Он только успел откинуть крышку вентиляционного люка, когда мощный пинок в парадную дверь отодвинул платяной шкаф на целый фут в коридор.
Морис развернулся и поспешил на кухню так быстро, как ему позволяли старые ноги и измученные легкие. Дверь за его спиной треснула после очередного удара. Он ухватился за массивную газовую плиту и рывком отодвинул ее от стены на несколько дюймов. Потом стал отчаянно шарить за плитой, напрягаясь до предела, но никак не мог ухватить нужную вещь. Он огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы дотянуться до цели.
* * *
Южноафриканские коммандос служили в Национальном агентстве безопасности ЮАР. Командир группы из шести человек стоял во дворе перед парадной дверью белого дома с пистолетом «Бенелли» в наплечной кобуре, пока остальные члены группы доламывали забаррикадированную дверь. Потом они разошлись отработанной тактической цепочкой по двухэтажному зданию. Они разделились на две части в середине первой комнаты. Первая группа вошла в спальню, где увидела старика, сидевшего за столом с руками за головой и переплетенными пальцами. Он глядел в дальнюю стену и являл собой образец покорности. Первый боец грубо столкнул его на пол и обыскал. Он нашел пистолет на ремне и бросил его в раковину.
– Это антикварная редкость, идиот! – произнес старик, когда двое южноафриканцев бесцеремонно водворили его на стул. Потом они отнесли его в гостиную вместе со стулом и подождали, пока остальные члены группы не объявили о том, что в доме все чисто.
Когда команда собралась вокруг пленника, старый американец обвел взглядом их лица.
– Южноафриканцы, – заключил он, судя по их виду и акценту.
– Где Серый Человек? – спросил командир.
– Только посмотрите на себя, – Морис проигнорировал его вопрос. – Трое черных, трое белых. Черное дерево и слоновая кость. В старые добрые дни ваши белые отколошматили бы черных, да?
Ответа не последовало.
– Вы, белые ребята, небось, скучаете по апартеиду?
– Где Серый Человек? – повторил командир.
– Ага, ваш командир все-таки белый. Сохраняете сегрегацию, да? Плантаторы переселили рабов в большой дом, но по-прежнему отдают приказы. Я прав?
Один из чернокожих бойцов снял свой «Узи» с нагрудного ремня и замахнулся, готовый ударить прикладом в челюсть Мориса.
– Стоп! – крикнул командир группы. – Он пытается тянуть время, чтобы его любимец мог убраться подальше. Это не сработает, старик. А теперь… Где Серый Человек?
Морис улыбнулся.
– Теперь моя очередь спросить: кто это такой?
Лидер нахмурил брови и заговорил с протяжным бурским акцентом.
– Теперь моя очередь врезать тебе за насмешку вместо ответа.
Он кивнул чернокожему оперативнику, стоявшему рядом с ним, и приклад «Узи» врезался в челюсть американца, отчего его голова резко откинулась назад.
– Давай попробуем еще раз, старый засранец. Куда он ушел?
Морис сплюнул кровью вместе с кусочком нижней губы на пол перед ним.
– Не помню. Я достиг того преклонного возраста, когда память начинает отказывать. Все забываю, знаете ли. Старость – не радость.
После напряженной паузы командир выкрикнул ему в лицо:
– Я больше не буду спрашивать! Серый Человек был здесь. Где он сейчас?
– Извините, молодой человек, мне нехорошо. Не возражаете, если я отойду в уборную?
Командир убийц посмотрел на своего подчиненного.
– Врежь ему еще раз.
– Он ушел, – мгновенно сказал Морис. – И вы его не найдете.
Южноафриканец ощерился на старика.
– Я найду его. Найду и убью. Репутация Серого Человека – это всего лишь раздутый пузырь.
Морис рассмеялся и сразу же закашлялся.
– Знаешь, сколько людей, которые говорили то же самое, теперь гниют в гробах?
– Со мной так не выйдет, приятель.
Морис одобрительно кивнул.
– Должен признать, здесь ты прав. От тебя останется слишком мало для целого гроба. Но не беспокойся: я слышал, что похоронная служба в Женеве работает как часы. Если повезет, они успеют соскрести достаточно твоих останков, чтобы наполовину заполнить урну на каминной полке твоей матери.
Южноафриканец склонил голову набок.
– О чем ты толкуешь, старый придурок?
– Просто говорю, что твое будущее выглядит мрачно, но есть и хорошие новости.
Южноафриканец посмотрел на своих людей. Он явно имел дело со спятившим безумцем.
– Ладно, босс, я подыграю тебе. А какие хорошие новости?
– Твое мрачное будущее будет коротким.
Морис улыбнулся и тихим голосом завел молитву об отпущении грехов.
В рациях прорезался голос Техника. Шестеро бойцов поднесли руки к наушникам, чтобы лучше слышать.
– Наблюдатель сорок три сообщает, что объект только что вышел из маникюрного салона на другой стороне улицы от дома. Он идет пешком, направляется на запад.
Командир южноафриканцев кивнул и снова обратил внимание на Мориса.
– Есть еще хорошие новости, дедуля. Нам не придется пытать тебя, чтобы узнать, куда он делся.
Морис продолжал молиться с закрытыми глазами. Командир южноафриканской группы пожал плечами, прицелился ему
