же, будет бегство.
отец
Тоши замер, когда голос Похищенной эхом прозвучал в его голове. Когда звук растаял, вместе с ним погас и сияющий белый шпиль. Ослепленный, Тоши все еще продолжал щуриться. Та часть его тела, что была ближе к сигнальному огню Похищенной, ощущалась опаленной и уязвимой.
Его зрение вернулось в тот момент, когда он завершил затягивать последний узел. Он уже почти закинул ногу, чтобы оседлать мотылька, но что-то тяжелое, казалось, сдавило все вокруг. Он взглянул вверх, на приближение Конды, и увидел зловещие темные облака, хмурящиеся на востоке. Неужели так резко потемнело? Или шторм покрывал тенью весь Дзюкай?
Двенадцать пылающих солнц неожиданно зажглись вокруг того места, где световая колонна пронзила небо. Тоши замер с отвисшей челюстью, наблюдая, как О-Кагачи материализовался вслед за шестью парами глаз, одним махом явившись полностью, во всем своем величии. Шесть квадратных, рогатых голов ревели на массивных, раскачивающихся шеях. Его кольца образовали невообразимо огромное, сложное сплетение мышц, извивающихся под острой чешуей, а их основная масса заполнила половину небосвода до самого горизонта.
Тоши все еще стоял неподвижно, пораженный видом титанического чудовища, парящего столь близко. О-Кагачи раскрыл все шесть своих пастей и взревел. На востоке, мотыльки Конды начали свой спуск, тихие, но не менее грозные, чем древний змей.
Глаза Тоши метались во все стороны, осматривая небо. Сам Конда несся к ним, окруженный грозным сиянием. О-Кагачи разверз одну пару челюстей и также направил голову вниз, к Тоши и каменному диску. На принятие решения оставались считанные секунды. Так или иначе, погоня за Похищенной заканчивалась здесь.
Или, неожиданно подумал Тоши, я могу сделать все по-своему. Он схватился за поводья мотылька и растворился в воздухе. Кожаные ремни привязи отделились от дерева и опали на землю. Затем Тоши обрел плотность, отстегнул ремни, и стащил их с мотылька так, чтобы кожаные путы остались прикрепленными к каменному диску. Он положил руку на поверхность Похищенной и потянул, направляя сокровище к ближайшему дереву.
Ты свободен, - сказал Тоши мотыльку. – Везучий ты ублюдок. – Он легонько пришлепнул мотылька по спине. Тот всхлюпнул в последний раз и поднялся в воздух.
Тоши обеими руками сжал ремни вокруг Похищенной и покачнулся на них, как ребенок на качелях. Его вес потянул Похищенную вниз, так, что, когда он скользнул в тень у корней дерева, каменный диск втянулся в нее вслед за ним. Последнее, что он увидел, было разъяренное лицо Конды и широко распахнутую пасть, способную проглотить гору.
Затем он и его груз/пассажир полетели безопасно, в полном одиночестве, сквозь нескончаемый черный океан беззвучной тьмы.
* * * * *
Крик раздражения Конды был почти столь же громким, как и рев О-Кагачи, когда оба они увидели, как их сокровище исчезло вслед за Тоши в тени. К счастью для Даймё, его наездники на мотыльках были куда проворнее неповоротливых громадных колец О-Кагачи, и они мгновенно сменили курс, как только стало очевидно, что их цель исчезла. Древний змей был не столь маневренным и врезался в лес.
Земля взорвалась в раскаленной вспышке всепоглощающей энергии. Крайние наездники боевой формации мотыльков были разметены по небу, словно листья в тайфуне, хотя передние были лишь слегка задеты ударной волной. Эскортные наездники Конды наклонили его перпендикулярно земле, пока не вернули контроль над полетом.
Глаза Даймё утратили цель и маниакально метались по его лицу. Он скомандовал мотылькам развернуться, чтобы он мог сразиться с О-Кагачи – по крайней мере, он отомстит за нападение на Эйгандзё. За время, как формация развернулась на сто восемьдесят градусов, великий змей уже начал таять. Как только кошмарный змей исчез, яркий свет раннего полудня вновь залил небосвод.
Конда злобно сыпал проклятья. Сколько еще раз этот вор будет исчезать из-под самого носа Даймё? Сколько ему еще выслеживать сокровище, прежде чем он вернет его раз и навсегда? Он прилетел в самые отдаленные уголки своего королевства совершенно напрасно, и теперь он должен был продолжать, хотя результат его, скорее всего, ожидал такой же. Ему нужно было отыскать способ зажать этого человека в угол. Загнать его в положение, из которого он не сможет сбежать. Но как?
Глаза Даймё неожиданно рванулись к северо-западу и застыли в этой точке. Ярость Конды остыла, как только он ощутил присутствие своего сокровища. Он всегда оставался связан с ним, куда бы очимуша его не уносил.
Возможно, так он сможет, наконец, поймать Тоши. Пока что, видимое приближение его армии давало вору время подготовиться к бегству. Если Конда поведет гораздо меньший, незаметный отряд, полагаясь на скрытность и четкое ориентирование Конды на свою цель, он сможет без труда застать очимушу врасплох и сразить его. Открытый триумфальный марш всей его армии будет уже после того, как он вернет себе то, что по праву ему принадлежало.
Довольный своим новым планом, Конда выкрикнул своей пехоте, намереваясь приказать им следовать за ним на расстоянии. В бешеной гонке за обладание Похищенной, он забыл, что они уже были вовлечены в сражение. Жестокая ухмылка исказила губы Конды.
Вот где было место для демонстрации его полной мощи, здесь, в лесах Дзюкай. Соратами явились, ожидая бойни, и Конда позаботится, чтобы они получили желаемое. Мгновенно отвечая мыслям своего повелителя, наездники на мотыльках развернулись и устремились к последнему месту боевых действий армады.
Разрываемая войной поляна сильно расширилась под натиском соратами, прорезавшими и выжигавшими себе путь на восток. Лунные самураи все еще стекались со своих облачных колесниц, иногда выпрыгивая из них высоко над землей, и безопасно спускаясь, стоя ногами в белом тумане. Значительные силы новых орочи присоединились к сдающим позиции защитникам и выползли навстречу захватчикам. Грубый ближний бой кипел в несметных акрах леса, с ошеломительным уроном с обеих сторон.
Орочи собрались в отряды, вместо того, чтобы поодиночке скрываться в засадах. Казалось, их организовывал один лидер, высылающий отряды змей против захватчиков, тщательно выверенными по времени волнами. Фронтовая линия его нападения состояла из яркоокрашенных орочи, которые сражались лишь своими длинными, острыми клыками. Они кусали и ранили передовых соратами, не стремясь убить их, но набрасываясь на любую часть их тел, до которых только они могли добраться. После каждого укуса, они втискивали свои гибкие тела глубже в ряды соратами, и кусали опять. Таким образом, они отравляли десятки соратами, не давая лунным воинам времени на ответный удар. Их яд был особо опаснен, у каждого укушенного соратами чернела плоть и сжимались легкие. Десятки самураев падали наземь, нарушая грациозный строй и внося хаос в их слаженное
