— Решай сама.
— Ты ей не доверяешь, так?
— Сейчас я не доверяю никому.
Меган тяжело вздохнула.
— Наверное, надо все же с ней встретиться.
Рис кивнул. Он тоже хотел повидать Ширл. Он начинал думать, что совершил ошибку, обратив ее.
— Что бы ты ни решила, я буду с тобой. Подожди здесь.
Как обычно, Рис вышел из машины, сканируя ночное пространство. Только убедившись, что поблизости нет Виллагранда, он заехал в гараж.
Меган вошла в дом, зажгла кругом свет, плюхнулась на диван и скинула туфли.
Рис сел рядом.
— Дай-ка ногу.
Повернувшись боком, Меган любезно протянула ему левую ногу. Она только вздохнула, когда он начал массировать лодыжку.
— Какое блаженство! — Она закрыла глаза.
Через пару минут Рис взял другую ее ногу.
— Ты явно не тем занимаешься по жизни, — прошептала она. — Тебе нужно было стать массажистом.
— Неужели? — Его рука переместилась выше, и он стал растирать ее икры.
— Даю тебе час на все про все.
— Час?
— Ну ладно, — сжалилась она. — Два.
Его рука скользнула выше, поглаживая нежную кожу бедра.
— Двух часов будет вполне достаточно, — сказал он и, взяв на руки свою драгоценную ношу, понес наверх, в спальню.
Свет зажегся будто сам собой, когда Рис положил Меган на кровать. Его одежда магическим образом испарилась, он сам растянулся рядом с Меган на кровать и начал ее раздевать. Его руки и губы касались ее, дразнили, пробовали на вкус.
Она прижалась к нему, каждый нерв напрягся в предвкушении, их сердца бились в унисон, ее руки без устали ласкали его в ответ.
— Откройся мне, Меган.
Его умоляющий голос словно омывал ее. И он просил не только о физической близости. Желая сделать ему приятное, она на время сняла все запреты, позволив их сердцам и мыслям слиться воедино, так что ни одна ласка, ни один порыв не остались без ответа. Она читала его мысли и ощущала его наслаждение, когда обрушила на щеки, шею и грудь любимого ливень поцелуев. Она чувствовала его желание, так непохожее на ее, но так идеально его дополнявшее.
Она извивалась под ним, тонула в его объятиях, умоляла, чтобы он не останавливался. Она выкрикнула его имя, и он возрос над ней — черные очи горят желанием и жаждой, которую ей не дано понять и разделить.
— Позволь мне. — Его голос был полон томления и такой страсти, что и вообразить невозможно.
Она любила его, хотела сделать ему приятное — и потому повернула голову, обнажив шею. Тихий стон вырвался из ее груди, когда он укусил ее. Легкое жжение в месте укуса сменилось волной удовольствия, которое накрыло ее с головой, когда их тела слились воедино. Она едва могла вынести это блаженство, ведь в этот раз она переживала сразу два оргазма — свой и его.
Балансируя на грани, где-то между мирами, она гладила его плечи, руки, восхищаясь скрытой силой, открывающейся ее взыскующим пальцам. Рис склонил голову, чтобы поцеловать ее, и коснулся щек Меган своими мягкими шелковистыми волосами. Этот долгий, чувственный поцелуй вновь пробудил в ней желание.
— Так быстро? — Он понюхал ее шею, провел горячим языком по холодной коже.
— Только если ты хочешь.
— Глупый вопрос, — прошептал он и снова начал двигаться внутри ее, унося Меган в такие выси, куда только он и способен был подняться, пробуждая такие ощущения, которые только он и мог пробудить.
Утром он ушел, но Меган уже привыкла к этому. Не зная, чем себя занять, нервничая перед встречей с Ширл, Меган сделала то, чего давным-давно не делала. Она пошла в церковь.
Она не хотела ни с кем говорить и потому пришла в храм, когда служба уже началась. Сев в последнем ряду, она закрыла глаза и стала слушать хор, исполнявший «О, приди, Источник всякого благословения». Это был ее любимый гимн. Его слова утешили ее.
Гимн закончился, началась проповедь. Священник говорил о воскресении, когда душа и тело воссоединятся вновь и навсегда. Интересно, есть ли у вампиров душа? Или она покидает тело в момент обращения? Нет, это как-то неправильно. Разве не душа делает тело живым? Что же происходит с вампиром, когда он погибает? Она знает: чтобы выжить, Рису доводилось убивать. Получит ли он прощение в следующей жизни? И как насчет охотников? Если у вампиров нет душ, то убить их уже не грех?
Меган прижала ладони к вискам. Кажется, посещение церкви не такая уж хорошая идея…
Когда служба закончилась, она пошла прогуляться в парк, находившийся через дорогу от храма. Солнце гладило ее по лицу, ветерок шевелил листву на деревьях, и трудно было поверить, что вампиры действительно существуют или что кто-то вознамерился стать одним из них. И все же Ширл не жалеет о своем выборе. Трудно ли пройти путь от человека до вампира? Променять теплые солнечные деньки на бесконечные ночи? Отказаться от сливочного мороженого с клубничным сиропом и свежеиспеченного хлеба ради жидкостной диеты? Отринуть возможность выйти замуж и иметь детей и внуков, а вместо этого жить так долго, чтобы перехоронить всех, кого знаешь и любишь?
Возвращаясь домой из парка, Меган думала о Рисе. Столетиями он жил один. В чем вообще смысл жизни, если у тебя нет семьи и не с кем делить горести и радости?
Внезапно ее охватило страстное желание услышать голос мамы. Добравшись до дома, она сразу же позвонила родителям, И тут же почувствовала себя лучше.
— Алло?
— Привет, мам. Это я!
— Меган, что-то случилось?
— Нет, конечно, нет. Я знаю, что давно не звонила. Прости. Я только хотела узнать, как у вас дела.
— У нас все хорошо, — ответила мама с явным облегчением. — Папа плотно занят в клубе. Сейчас как раз идет сбор средств, ну, ты знаешь. Мы практически не бываем дома.
Отец Меган был председателем местной организации «Уэйз энд минс», которая оказывала поддержку приютам для бездомных подростков.
— А как ты, Мег?
— Хорошо. Как всегда, много работы.
— Ширл как?
Меган помедлила с ответом.
— Тоже неплохо.
— Передавай ей привет. Послушай, радость моя, ненавижу, когда приходится резко обрывать разговор, но папа ждет меня в машине. Мы уезжаем.
— А, ничего страшного. Я, в общем, ничего особенного не хотела, просто сказать «привет». Поцелуй за меня папу.
— Ладно. Приезжай, когда будет время. Мы скучаем по тебе.
— Я тоже. Я вас люблю.
— А мы тебя еще больше, милая. Счастливо.
Нажав отбой, Меган вдохнула. Нужно чаще звонить домой. Она еще раз убедилась в том, что, как бы странно ни сложилась ее жизнь, в мире есть два человека, которые любят ее безоговорочно.
