Как бы вы себя чувствовали?
– Мам, я и думать об этом боюсь. Это трудно представить. Он нормальный парень, хотя и напоминает «ботаника».
– Поэтому не надо ни ревности, ни упреков, никакой жалости. Он у нас временно. Захочет с нами подружиться, будем рады, а нет, значит, мы не смогли стать для него семьей.
Поговорила она и с Артемом, выбрав подходящий момент.
– Артем, ты пойми одну простую вещь. Мы приняли тебя в семью не потому, что имеем от этого какую-то выгоду и не для того, чтобы быть при тебе надзирателем. У нас не тюрьма. Ты можешь гулять, встречаться с друзьями, с девушкой, ходить в кино, но мы должны знать об этом. Опека может изъять тебя в любое время, если мы завремся. Запомни: ты дома, а не в гостях. Имеешь право голоса, у тебя есть личное пространство, ты член нашей семьи. Возможно, это трудно сразу тебе принять, но ты постарайся. Будет тебе у нас некомфортно, терпи до совершеннолетия, другого выхода у нас нет.
Артем Потапов, в свои семнадцать лет, был ростом с Никиту, но худощавее. Говорил мало, как будто боялся сказать лишнее или ни то. За столом умело пользовался ножом и вилкой, и первое время, не просил добавки. Он не перебирал в еде, а вставая из-за стола, убирал за собой посуду. Учился на твердые четверки, а по математике имел пятерку.
Вскоре семья начала подготовку к Новому 2018 году. Артем, Никита и Егор окончили в школе первое полугодие. Дарья месяц назад вышла на работу в компанию, а Влад готовился летом стать отцом. Новый год встретили всей своей большой семьей. Влад увез жену и отца с Маргаритой после трех часов, а Александр с женой и детьми остался в доме сестры.
– Дань, меня Артем попросил позаниматься с ним. Ты не будешь против занятий по выходным?
– Сань, я буду рада, если твои знания ему помогут, но мне второй хакер в семье не нужен. Убеди его в том, что умная голова хороша, но физическая сила ему необходима. Он должен уметь за себя постоять. Стесняется ходить в тренажерный зал, пусть занимается дома с мальчишками. Я могу на тебя рассчитывать?
– Можешь, сестра. Твои мужчины вернуться с базы отдыха, я вернусь с семьей из тропиков, и начнем занятия по двум направлениям. Ты почему сама не едешь? Сосны, свежий воздух.
– Мне здесь хватает и воздуха, и сосен, и даже елок. Что-то я, братец-кролик, устала.
Проводив второго числа четверых мужчин на базу отдыха, Даша второй день скучала. Звонок Влада по телефону четвертого вечером, вывел ее из состояния скуки. Пятого, она поехала на работу и, подъезжая к офису, почувствовала себя настолько плохо, что вынуждена была остановить машину.
– Ты чего такая бледная? – спросил Влад. – У нас нет пожара.
– Не знаю. Может, съела что-нибудь, может неблагоприятный день. Дома без ребят так пусто, тихо и непривычно. Скорее бы наступило воскресенье. Я даже обрадовалась, когда ты мне позвонил. Как Алина?
– Все хорошо. Кофе будешь?
– Давай. У меня конфеты есть в столе. С Нового года коробка лежит.
Пока Даша внимательно читала бумаги, Влад сделал кофе в приемной и принес в кабинет две чашки, одну из которых поставил перед ней, рядом с открытой коробкой конфет. Дарья даже не заметила, что изучая бумаги, ела уже пятую конфету.
– Даш, тебе плохо не будет? – улыбаясь, спросил Владислав, чуть отодвигая коробку с конфетами.
– Тебе конфет жалко? – не поднимая глаз от бумаг, спросила она. – Они, если ты помнишь, мои.
– Ты кофе пей, трудяга. Слушай, а ты не беременная? Чего тебя на сладкое так потянуло?
– С ума сошел? Когда бы я успела? Ты мне ее еще накаркай.
– Даш, ты хорошая мама, а мальчишки уже большие.
– Вот сам родишь, а потом советовать будешь. Детей мало родить, их еще вырастить надо, а я, лет через пять, бабушкой могу стать.
– Ты, Дашка не права. У тебя такие помощники и поддержка. Подумай и подари Егорову дочку.
Их рабочее время закончилось часа через три. Прощаясь у входа и садясь в свою машину, Даша почувствовала тошноту. «Объелась конфет, – подумала она и вспомнила слова Влада. – Или Влад окажется прав. Давайте Дарья Андреевна, идите в аптеку за тестом». Теперь тошноту сменили сомнения. Купив тест и приехав домой, она думала теперь только о своем состоянии. Надежда на ошибку рухнула. Тест выдал положительный результат. Она легла на кровать, укрывшись пледом. Она и ругала себя за беспечность, и мирилась с мыслью на произошедшее, то думала о сыновьях, которые могут не понять ее состояния, то убеждала себя сделать медикаментозный аборт. Она слышала, как заходила Галина Ивановна, но сделала вид, что спит. Она не вышла к ужину, так и уснув в одежде.
– Даша, ты, дочка, не заболела? – спросила мать Максима за завтраком. – Что тебя беспокоит?
– Видимо, простуда начинается, голова болит. Отлежусь за выходные дни.
К возвращению четверки мужчин, она взяла себя в руки. Даша видела, что все довольны поездкой. Разговоры не смолкали весь ужин и после него. Но и муж заметил состояние жены.
– Дашенька, что у нас происходит? Мама сказала, что ты плохо себя чувствуешь. Ты лечишься? Что тебя беспокоит? – участливо спросил Максим.
– К сожалению, мое состояние не лечится, – ответила грустно Даша.
– Даш, ты меня пугаешь, – сказал Максим, заглядывая ей в глаза. – Что случилось?
– Я и сама напугана. Я беременная. Ты понимаешь, что я не хочу рожать в тридцать пять? Поздно становиться мамой.
– Успокойся. Выдохни и послушай меня. Тебя пугает только возраст? Тридцать пять не так много. Ребенку будет уже тридцать пять, а тебе только семьдесят, – говорил Максим, улыбаясь. – Мне сорок и я готов стать отцом в третий раз.
– Издеваешься?
– Пытаюсь тебя успокоить. Ничего страшного не произошло. Будет у нас в доме опять звучать детский смех. Никита – мужчина. Егор – подросток. Давай, родим девочку, дочку, – говорил Максим, обнимая жену.
– Как у тебя все просто. Ты знаешь, сколько прибавится хлопот? – говорила Дарья, вспоминая рождение сыновей. – Ты помнишь время, когда родился Егор? Как ты первые месяцы ходил на работу сонный?
– Это приятные хлопоты. Мы столько с тобой пережили, может это наша награда за неприятности последних двух лет?
– Я боюсь. Боюсь, что не выношу, боюсь не справиться, боюсь реакции мальчишек. Разница в возрасте даже с Егором десять лет. Давай не будем говорить ни о чем домашним. Срок маленький. Подождем месяц, – оправдывалась Дарья. – Я знаю, что не смогу сделать по-другому и от этого
