Книга Отшельник Книга 3 - Сергей Николаевич Шкенев

Конь В Пальто задумчиво промолчал, разглядывая садящееся солнце через бокал с превосходным кьянти, и лишь после минутного молчания ответил:

— В Москве знают о вашем присутствии на ушкуях моей эскадры, Ваше Святейшество. Поэтому для вашей же безопасности мне предписано не заходить в устье Днепра, а следовать в Азовское море, называемое так же Меотийским болотом, и подниматься по дону до волжской волоковой железной дороги. Там в Волгу, и уже без препятствий и задержек в Москву. Вот как-то так.

— Но я вижу, что вы недовольны этим, сеньор Вениамин.

— С чего бы мне быть довольным, Ваше Святейшество? Судовая рать с наших ушкуев и пушки с них же были бы неплохим подспорьем для разгрома разбойного сброда на Перекопе, то есть в самом узком месте, где Крым соединяется со степями Таврии. Но увы…

Гонзаго кивнул, и тоже погрузился в мысли. С одной стороны, его радовало, что не придётся подниматься вверх по Днепру, где сами берега этой страшной реки напомнят о злосчастном Крестовом Походе, в руководстве которого будущий Папа Римский занимал не последнее место. Сколько тогда славных воинов насмерть замёрзло на льду, сколько умерло от ран и голода, сколькие нашли свою смерть на заострённых колах, будучи пойманными во время грабежей и убийства мирных жителей? Много, и лучше о них не вспоминать даже в молитвах, иначе тени мёртвых начнут приходить во сне и наяву, пока не сведут с ума.

Вот с другой стороны… Сейчас, когда противостояние между Православной Ортодоксальной и Римской Католической церквями практически отсутствует, две сотни арбалетов и сотня алебард швейцарской охраны понтифика станут очередным проявлением доброй воли и показателем стремления к миру с братской конфессией. И целых три десятка огнестрельных аркебуз! Правда, они фитильные и делают один выстрел за пять минут, и не идут ни в какое сравнение с пищалями московского производства, но наверняка у мятежников и таких нет. Стоит ли этим пренебрегать из-за какой-то там эфемерной безопасности? Господь и без дополнительных мер предосторожности сумеет защитить своего наместника в этом лучшем из миров.

И обязательно отлучить от церкви тех мерзавцев католического вероисповедания, что посмели восстать против законной власти государя-кесаря Иоанна Васильевича и императора Касима Чингизида. И не важно, что первый православный а второй мусульманин истинно правильного казанского толка — любая власть, она от Бога! Интердикт можно срочно передать в Рим радиограммой через русское постоянное представительство, и они же распечатают бумаги и распространят их по всей Европе. За бумагу и за услуги потом придётся заплатить, но скорость, с которой всё будет сделано, многократно окупит все расходы.

— Нет, уважаемый сеньор Вениамин, я не согласен.

— С чем вы не согласны? — удивился Веня.

— И с чем, и с кем, — улыбнулся понтифик. — Я не согласен с тем, чтобы трусливо обойти стороной очередную битву с исчадиями ада, по наущению врага рода человеческого поднявшими мятеж против законного правителя, и не согласен теми, кто предлагает мне так поступить. Это нарушение христианских заповедей, сеньор Вениамин!

Конь В Пальто не стал уточнять, какие именно заповеди были нарушены, так как неожиданно для самого себя вдруг захотел прибавить к заработанной коммерческой славе хотя бы небольшой кусочек славы военной. Хорошо бы ещё орден получить или медаль, чтобы бравые вояки не смотрели на сугубого шпака с жалостью и лёгким пренебрежением. Такую славу не приобретёшь регулярными ограблениями иностранных купцов, ибо это дело житейское и насквозь привычное. Этим любой торговый человек похвастать может. Если захочет, конечно.

Так что Веня раздумывал очень недолго:

— Вообще-то из Москвы передали рекомендацию, а не приказ, так что мы вольны поступать так, как нам захочется.

— Поступать так, как нам велит совесть и советует Господь, — поправил негоцианта Папа Римский. — Велите править туда, сеньор Вениамин, где мы сможем встретить негодяев и дать им достойный отпор.

— С условием, Ваше Святейшество, что вы лично не пойдёте в битву.

— Разумеется, так и будет, — кивнул Папа. — Я слишком стар, чтобы хвататься за меч, поэтому буду искренне молиться за победу нашего оружия с безопасного расстояния. Вы это хотите услышать, сеньор Вениамин?

— Да, именно это.

— Обещаю!

— В таком случае мы всё равно подойдём к Крыму через Азовское море. Есть там у меня одна заначка…

— Что такое заначка? Извините, но я ещё недостаточно хорошо знаю русский язык.

— Вы прекрасно говорите на нём, Ваше Святейшество, — слегка поклонился Конев. — А в заначке и меня припрятаны четыре десятка бронзовых пушек. Старьё, конечно, несусветное, но по два-три выстрела каждая пушка сделать сможет. Что вы смотрите так удивлённо? Да, бронза это тоже товар, и как у всякого торговца у меня может быть склад, где этот товар вылёживается в ожидании лучшей цены.

— А порох, сеньор Вениамин?

— Порох тоже есть, как и чугунная картечь. Заначка, она ведь такая…

Несколько дней спустя. Всё те же действующие лица, плюс пушки из заначки.

Сорок бронзовых пушек для средины пятнадцатого века, это много или мало? Да ещё по две пушки с каждого из восьми ушкуев сняли, переставив на заботливо припасённые в трюмах лафеты. Но эти шестнадцать орудий казнозарядные со сменными коморами, поэтому считается наособицу. Сейчас речь о тех, что почтенный негоциант по прозвищу Конь В Пальто считает безнадёжно устаревшим хламом.

А вот тут как посмотреть… Может быть, с точки зрения русских или татарских артиллеристов они и хлам, но дело в том, что в нынешних европейских армиях и этого нет. Кое-кто таскает за собой по пять-шесть штук изрыгающих огонь и смрадный дым бомбард, но это скорее дань моде, чем насущная необходимость. И применяют их при осадах, стараясь обрушить стены или проломить ворота огромными тёсаными из камня ядрами. Чем крупнее калибр, тем почётнее!

Выставлять же смердящие серой трубы на поле боя нет смысла — стреляя один раз в час ядрами никуда и ни в кого не попадёшь, каменный дроб летит не дальше арбалетных болтов, а железная, чугунная или свинцовая картечь являются проявлениями безумного и бессмысленного расточительства. Ведь эти металлы всегда можно продать русским купцам!

У Вениамина Павловича этих пушек сорок штук! И не сварные из железных полос, а литые из бронзы, что обеспечивает прочность, единообразие калибра и точность выстрела. И уже упоминавшиеся корабельные орудия в количестве шестнадцати штук. То есть, не совсем у Вениамина Павловича, так как боевыми действиями будет руководить специалист, старший полковник Пётр Фёдорович Вельяминов, человек деятельный, опытный, направленный в торговую эскадру личным приказом государя-кесаря.

Ну и как-то само собой получилось, что он принял командование всей обороной перешейка, так как оказался самым старшим по чину воинским начальником. Старший полковник, это не просто так, это