* * *
— Добрый вечер, господин Каан — служанка закрывает за мной входную дверь, благодарю сдержанной улыбкой. Иду на звук играющей музыки со стороны террасы. Улыбка становится шире, прислоняюсь к белокаменной колонне, скрещиваю руки на груди.
Возле бассейна на лужайке расстелен большой плед, на плетеном столе стоит колонка. Под турецкие мотивы Лея красиво двигает руками, бедрами, встряхивает своими длинными темными волосами и смеется. Она в ритм музыки приподнимает одно плечо, второе плечо, прогибается в пояснице. Языческая богиня. Моя богиня. Моя женщина. Моя жена. Мать моей дочери.
Перед Леей на пледе стоит маленькая годовалая девчушка, смешно пытается крутить попой, при этом не вытаскивает большой палец изо рта. За этих девочек я горой. Для них я сделаю все возможное и невозможное, никогда никому не позволю стереть с их губ улыбки.
Дочка замечает меня, вытаскивает палец, улыбается, демонстрируя четыре передних зуба. Лея оборачивается, подхватывает малышку и танцующей походкой направляется ко мне.
Ребенок у нас получился не сразу. И некоторое время эта тема очень остро воспринималась Леей. Когда мы через полгода после возвращения из Москвы поженились, и через два месяца жена сообщила мне о беременности, я думал все худшее позади. Увы, обманулся. Этот выкидыш мы пережили вдвоем, став ближе друг к другу, не сказав ни слова о прошлом. Я трепетно заботился о Лее, не давал ей никакого повода задуматься о своей никчемности или о том, что я сожалею о женитьбе на ней. Я бы очень хотел всю ее боль забрать себе. От всех тревог, страхов, сомнений у меня было одно лекарство: любовь к моей мави. Она не выражалась бесполезными словами, она была в поступках, внимании, опеке, ласке.
Чудо случилось тогда, когда не ждали. О нем мы молчали, скрывали от всех знакомых, друзей и даже родственников. Счастье любит тишину, и это действительно так. О нашей сладкой девочке всему миру стало известно совсем недавно, когда Ширин (тур. переводится как «сладкая») исполнился год. Внимание СМИ к моей семье после скандалов не утихало ни на минуту, все жаждали очередных сенсаций. Я максимально оградил жену и дочь от журналистов, пригрозив всем таблоидам судебными разборками, если они нарушат личные границы без разрешения. Вняли не с первого раза, а после того, как один журнал прекратил свое существование. Они разместили фотографию, сделанную тайком из-за кустов Леи с ребенком на руках, выходящих из машины.
— Папа, — забираю Ширин из рук матери, прижимаюсь лицом к макушке. Она сладко пахнет. Один из самых любимых моих запахов. Мое сердце дрогнуло год назад, с тех пор оно полностью принадлежит этой сладкой девочке. Все остальное принадлежит ее матери. Поднимаю на Лею глаза, подмигиваю, она подмигивает в ответ.
— Как вы тут без меня? — усаживаю дочь на согнутый локоть, поправляю задравшее платье.
— Учу Ширин танцевать под турецкую музыку. Еще мы сегодня жутко капризничали, плакали, оказалось, что у нас лезет новый зубик. Правда, дочь? — Лея щекочет малышку за животик, она заливисто смеется, откинув черноволосую головку назад. — Видишь новый зуб? — качаю отрицательно головой, усмехаюсь. Лея хмурится, бросает на меня укоризненный взгляд.
— Гюнай, забери Ширин. Скажи Басак, чтобы накрывала на стол, господин дома, пора ужинать. — к нам подходит няня дочери, с явной неохотой отдаю малышку. Мы остаемся наедине. Лея тут же прижимается ко мне и сощуривает глаза. Обнимаю ее за талию, смотрю на губы.
— Господин Каан, вы сегодня немногословны. Какие думы одолевают вас, мой повелитель? — иронично приподнимает бровь, расширенные зрачки перекрывают радужку. — Может что-то хотите сказать вашей жене?
— Я скучал по вам, госпожа Лея, — наклоняюсь, целую за ушком. — Очень скучал, мави, — от моего горячего дыхания ее кожа покрывается мурашками.
— Каан, прекрати, мне щекотно.
— Кстати, — отпускаю жену, с загадочным выражением лица достаю из кармана пиджака коробочку. Лея заинтересовано смотрит, усмехается, когда я откидываю крышку. На белой поверхности сверкает в лучах вечернего солнца кольцо с сапфиром. Цвет идентичен цвету ее глаз.
— С годовщиной нас, — вытаскиваю кольцо, надеваю на средний палец, несколько секунд любуюсь камнем, потом подношу ее руку к губам, целую тыльную сторону. Лея взволнованно дышит, смотрит в глаза. Я смотрю на нее, ласково сжимаю пальцы, шепчу:
— Я люблю тебя.
Конец
