Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Отряд, вернувшийся в лес, нашёл Уоми только к вечеру.
Он сидел в стороне от тропы, под высокой ёлкой. Искавшие прошли бы мимо, если бы он их не окликнул. Он был в одной нижней одежде. Рядом с ним нашли трупы пяти убитых суаминтов.
Когда в Ку-Пио-Су узнали о том, как боролся Уоми один с пятью суаминтами, никто не мог усидеть на месте. Женщины всплескивали руками, как будто своими глазами видели страшную битву.
Вечером, в кругу стариков, Уоми должен был рассказать всё о своём походе.
— Вот, — сказал Уоми, — правду говорил седой: «Не бойся, Уоми. Носи этот нож. Нож с тобой — никто тебя не одолеет».
Уоми вынул из-за пазухи и кинул к ногам стариков пять отрезанных человечьих ушей.
— Сын Дабу! — сказал Ходжа. — Один против пяти. Кто в Ку-Пио-Су может сражаться так, как Уоми?
Хонда
Все эти события, потрясшие жизнь Ку-Пио-Су, проходили без всякого участия Пижму. Он почти нигде не показывался.
За последние дни он сильно осунулся и похудел. Он с трудом поднимался, чтобы присесть к очагу, когда все домашние собирались обедать.
Несколько дней он жил надеждой, что его враг не вернётся из опасного похода.
Но, когда Уоми вернулся, и притом с блестящей победой, Пижму пришёл в полное уныние.
Что это за человек? Над ним бессильны все нашёптывания и наговоры. Неужели и в самом деле Дабу ему помогает?
И он, Пижму, старший в Ку-Пио-Су, вождь охотников посёлка, в руках у этого мальчишки! Уоми может сделать с ним что хочет. Такого унижения Пижму не знал за всю свою жизнь.
Опять начались ночные кошмары и муки бессонницы. Опять старик вскакивал по ночам и бродил между хижинами. В одно из таких ночных похождений бушевала снежная метель, и Пижму жестоко простудился. На другой день к нему вернулась лихорадка.
Первый же приступ болезни заставил его потерять последнее мужество.
— Вот оно! — шептал он, стуча от озноба зубами.
В бреду мерещилась ему Огненная Девка — Хонда. Она приходила к нему, чтобы напиться его крови. Его терзали призраки, и среди них самым страшным был сам Уоми с бронзовым кинжалом в руках.
Старому Пижму было совершенно ясно: болезнь «развязана» руками этого человека. Это сводило его с ума. Каждую минуту чувствовал он себя в таинственной власти Уоми.
Зима между тем приближалась к концу. Вернулась из леса охотничья артель, с которой охотился Гарру. Гарру и его товарищи ставили ловушки около Каменной Щели и один раз зашли переночевать в подземелье Урхату.
Гарру рассказывал о нём диковинные вещи.
Урхату не только не умер от страшных медвежьих ран, но, кажется, стал ещё сильнее, чем прежде. Рефа отходила его. Она зашептала его кровь и заколдовала его раны. Она мазала их барсучьим жиром и закрывала кленовыми листочками.
Через две луны она подняла его на ноги. Прошла ещё одна луна, и вот он опять ходит на охоту и уже убил большого кабана на болоте.
Тут Гарру оглянулся назад. Пижму, который перед тем лежал неподвижно на спине, теперь сидел на своём ложе, и глаза его горели. Дикая радость освещала его лицо, и он ещё и ещё заставлял повторять внука о том, как Рефа вылечила Урхату от смертельных ран. На другой же день он приказал сыновьям и внукам отвезти его в Щель.
Из двух длинных лыж смастерили подобие широких саней, усадили на них укутанного мехами деда и вшестером повезли по льду, по накатанной лыжной тропинке.
Едва отъехали от домов, как разыгралась метель. Ветер гнал перед собой белую позёмку. Из туч повалил густой снег. Он покрывал белым слоем головы и плечи людей. Сыновья предлагали Пижму вернуться, но старик упрямо отказывался.
Непременно сегодня же добраться до Щели! Ведь там колдунья Рефа. Только она одна может спасти его из-под власти Огненной Девки.
Ная и Кунья вышли посмотреть, куда повезли больного Пижму. Они долго следили за тем, как всё больше и больше разгуливалась метель и как в облаках крутящихся снежинок исчезали из глаз закутанные в шкуры и меха сыновья и внуки Пижму.
Куррумба
Три дня бушевала эта последняя зимняя метель.
Ветер выл и свистел, врываясь в дымовые дыры домов. И как ни старались закрывать их шкурами и широкими полотнищами, сшитыми из кусков бересты, вьюга сшибала их, и на очаг сыпалась сверху мелкая снежная пыль.
И вдруг всё разом переменилось. На небе засияло радостное солнце. Ласковым ветром потянуло с теплой южной стороны. На концах еловых ветвей повисли ледяные сосульки, и вокруг каждого ствола стали протаивать воронкой накопившиеся за зиму сугробы.
К полудню солнце так припекало, что снег между хижинами Ку-Пио-Су начал быстро чернеть. Ещё через день кое-где появились и первые лужицы талой воды.
Дети и взрослые почти поголовно высыпали на улицу и весело повторяли магическое слово:
— Куррумба!..
«Куррумба» означало «весна», ранняя весна. Но содержание этого слова было гораздо сложнее.
«Куррумба» означало также «лебедь». Первоначальный, узкий смысл этого слова был именно таков. Это было название большой белоснежной птицы, перелётные стаи которой появлялись на озере, как только вскроется лёд.
Пролетели лебеди, это значит — кончились морозы, пришла пора песен и птичьего гомона. Вместе с первыми птицами прилетает радость ко всему живому.
Но «Куррумба» означало также «старшая мать лебедей», мать — повелительница всех лебединых племен.
Лебединая мать, Куррумба, имеет таинственную силу. Она может оживлять всё, что уснуло или ослабело во время долгой зимы.
…В одну из теплых весенних ночей Уоми проснулся, сбросил с себя меховое покрывало.
Кругом было всё, как обычно. Спали на привычных местах домашние. Чуть тлели угольки погасшего очага, и в просвете дымовой дыры уже сияла заря.
Уоми улыбался.
С первой весенней порой снова и снова повторялся его прежний волнующий сон. Ему снилась девушка. Это была та самая, с ясными, как луна, глазами и волосами цвета соломы, которая снилась ему столько раз с тех пор, как он вернулся на родину.
Сон начинался, как всегда, поисками лодки и встречей у ольховых кустов. И опять девушка звала его туда, к берегам Большой Воды, и говорила, что только там она откроет ему своё имя.
Уоми накинул одежду и осторожно вышел.
Улица между домами, ещё недавно блиставшая снеговой белизной, стала тёмной и покрылась лужами.
Тихие звуки заставили Уоми прислушаться. Это был странный шум, который прерывался отзвуками глухих ударов.
Вскрывалась река. Прибыла вода, ломала ледяную кору, дробила её на тысячи тяжёлых кусков.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
