Гаражи не пришлось долго искать: они стояли вдоль забора и были залиты фонарным светом, пробивавшимся с улицы сквозь ветви деревьев. Пока что все шло так, как говорила Мария. Король осмотрел замок. Он был обычным, навесным: Король сбил его стволом автомата. Прежде чем войти, подождал немного: возню с замком могли услышать. Но вокруг не было ни души, со стороны дома по-прежнему звучала песня. Створки дверей открылись без скрипа. Король скользнул внутрь, на ходу включая фонарик. Узкий луч уткнулся в матовое крыло «Форда Флорида». Король осмотрел багажник, положил автомат на землю, достал нож. Что ж… придется тряхнуть стариной. Когда-то они с Тараканом потрошили такие тачки возле гостиницы «Черное море» без шума и пыли. После нескольких несложных операций замок щелкнул, и щель багажника стала на два миллиметра шире. Король сунул нож в карман, взялся обеими руками за крышку… и гараж внезапно залило ярким светом.
– Не рыпайся, брат, – нежно посоветовал гортанный голос. – Подними руки. Поворачивайся по-хорошему.
Обернувшись, Король понял, что пропал. Перед ним стояли трое цыган. Четвертый, забросив за спину автомат, быстро обыскал Короля и, швырнув в сторону «беретту» и нож, белозубо ухмыльнулся:
– Что же это ты, брат? У людей свадьба, а ты…
От страшного удара в низ живота потемнело в глазах. Отлетев к стене, Король чудом удержался на ногах, стиснул зубы, принял цыгана «на одессу» – головой в челюсть, – и тот грохнулся в угол. Но остальные сориентировались моментально. Падая на пол, Король успел только подумать, что цыгане не узнали его, приняв за обыкновенного взломщика.
Посыпались удары. Королю пока помогало лишь то, что цыгане, сбившись в кучу, мешали друг другу, но все же их было четверо. Правая рука Короля еще плохо действовала, а после удара в раненое плечо и вовсе отказала. Ему уже не давали подняться с пола. Ледяной цемент обжигал спину сквозь тельняшку, удары под ребра и в живот лишали дыхания. Кровь залила глаза, рот; Король едва успевал сглатывать ее. Сквозь красную пелену он увидел поднимающуюся над ним руку с кастетом и понял, что до сих пор цыгане только развлекались. Это был конец, но умирать не хотелось. Собрав все силы, уже чувствуя – бесполезно, он рванулся из державших его рук. От боли разламывалась голова. И вдруг…
– Эй, к стене! Брось кастет! Стрелять буду! – и короткий стрекот очереди.
Все, едет крыша, спокойно подумал Король. Но руки, державшие его, вдруг разжались. Ударов больше не было. Он через силу поднял голову. Встал на колени, затем, держась за стену, – на ноги. Болело все. Голова, казалось, лопнет от малейшего движения. Рукавом Король кое-как стер кровь с лица, открыл глаза. Четверо цыган стояли спиной к нему у стены, а на пороге этаким Шварценеггером возвышался Славка Рогожин с автоматом наперевес.
– Твою мать, – хрипло проговорил Король. – А врал, что стрелять не умеешь.
Рогожин исподлобья взглянул на него, отодвинулся в тень.
– Думал – помочь надо. Долго еще?
Ему явно не хотелось, чтобы цыгане узнали его. Король подошел к Славке, забрал автомат:
– Иди отсюда. Я дальше сам.
– Не пойду, – глухо запротестовал Славка, притягивая автомат к себе. – Там…
Он не договорил. Снаружи послышались шаги. Король отшатнулся к стене, увлекая за собой Славку. В двух шагах на полу поблескивала «беретта». Король поднял ее.
С улицы послышался знакомый ленивый голос:
– Чавалэ! Кай тумэ?[61]
– Графо!.. – вдруг отчаянно выкрикнул один из цыган. Король ударил его по голове рукояткой «беретты», и парень, сдавленно всхлипнув, повалился на пол. От боли, пронзившей плечо, Король чуть не упал рядом с ним. Схватившись за стену, быстро взглянул на Рогожина. Тот понял. И колебался всего секунду.
– Э, Графо! Яв адарик![62]
В дверном проеме появился Граф. Он изумленно покосился на стоящих к нему спиной дружков, встретился глазами с шагнувшим из темноты Рогожиным. Удивился:
– Ты зачем здесь?
– Надо, – коротко ответил Рогожин, поднимая автомат. Но «беретта» выстрелила первой. Граф упал на землю одновременно с выскользнувшим из рук Короля пистолетом.
– Ну, привет, – без злости сказал Король, опускаясь на колени. Граф был еще жив, прерывисто дышал. Глаза его холодно блестели. Темная кровь пузырилась, стекая по белой шелковой рубашке.
– Ладно. Царство небесное. – Король наклонился к нему. Тихо, чтобы не слышали цыгане, сказал: – Марию благодари. Она тебя с потрохами сдала. Мне лично.
Он еще хотел сказать, как обещал, что Мария спала с Лягушонком, но по лицу Графа уже пробежала судорога.
– Джуклы! – он резко, из последних сил приподнялся. Глаза его остановились. Падая, Граф выдохнул еще раз, удивленно и зло. – Джуклы…
Снаружи уже слышались шаги, тревожные голоса. Король встал на ноги. И встретился взглядом с Белашом, за спиной которого столпились человек десять.
– Будь здоров, Король, – спокойно сказал Белаш.
– Здравствуй. – Король повернулся к стоявшим у стены цыганам. – Опустите руки, чавалэ. В другой раз смотрите, кого метелите.
Цыгане нерешительно отошли от стены. Король подошел к «Форду», взялся за взломанную крышку багажника и рванул ее вверх. Внутри, прикрытые пестрой тряпкой, лежали плотные целлофановые упаковки. Король закрыл глаза, не стыдясь слабости, сел на пол, прислонился к стене. До последней минуты он боялся, что товара здесь не окажется.
– Получай. Завтра бы уже в Румынии был.
Белаш молчал. Набившиеся в гараж цыгане растерянно смотрели на взломанный «Форд», усталое, перепачканное кровью лицо Короля, хмурую физиономию Рогожина, стоявшего рядом с ним. Сквозь толпу пробилась худая, черная, поразительно похожая на Графа цыганка. Увидев неподвижное тело на полу, она схватилась за голову. От ее пронзительного вопля Король вздрогнул и открыл глаза.
– Хассиям! Рома-а-алэ, хассия-а-а-ам! Дэвлалэ… Мэрав мэ, хассия-а-ам!!!
– Ганга… – вполголоса попросил Белаш, но женщина, не слушая, мешком свалилась на пол и забилась в корчах. Цыгане сгрудились вокруг, зашумели, кто-то вылетел из гаража и понесся к дому.
– Прошу тебя, Король – уходи, – тяжело бросил Белаш. – Ты – честный вор, я тебя понимаю… Но у нас все-таки свадьба была. Иди. Шандор проводит.
Король шагнул к выходу. По пути тронул за плечо Славку, но у дверей их нагнал короткий оклик:
– Яв адарик.
Рогожин изменился в лице. Король, помедлив, поднял с пола автомат.
– Белаш, я без него не уйду.
Ни Белаш, ни Славка не обернулись на его голос. Цыгане у дверей словно окаменели. Король поудобнее перехватил автомат, но ничего не произошло. Белаш и Славка лишь обменялись несколькими тихими фразами на непонятном для него кэлдэрарском языке. А затем сестра Графа вдруг с безумным воплем кинулась к Славке, ее едва успел схватить за локти кто-то из цыган. Теперь уже орали все – и так, что дрожали стены. Белаш, к которому мало-помалу обратились все взгляды, что-то говорил – негромко, спокойно, не обращая внимания на оглушительные крики. Незаметно он вытолкнул из круга цыган Славку. Король поспешил подойти.
