Василиса и обрадовалась, и огорчилась. Артур сказал: «Наши дети». О, это было даже приятнее, чем его забота о несчастной лодыжке. Но она стала причиной того, что дети остались дома…
— Василиса! — рыкнул вдруг Артур, и она вздрогнула.
— Что?
Ох, и чем она его рассердила? Серые глаза потемнели, как небо перед грозой.
— Ты ни в чем не виновата, — отчеканил он. Потом его взгляд смягчился: — Сколько можно, Лиса? Перестань взваливать всю ответственность на собственные плечи. Оставь хоть что-нибудь мне.
Она не выдержала, улыбнулась:
— Хорошо.
— Мне нравится, когда ты улыбаешься.
Теперь он заставил ее покраснеть. Она уже поняла, что фраза, начинающаяся со слов «мне нравится…» приравнивается у Артура к комплименту. «У тебя красивая улыбка», — вот что он сказал.
— Мне нравится… твоя забота, — произнесла она и смущенно отвела взгляд.
Серьезное признание. До этого момента Василиса никогда не говорила ничего подобного, особенно мужчине. «Мужу», — напомнила она себе. Отчего-то думать об Артуре, как о муже, становилось все легче.
— Я рад это слышать, — отозвался Артур. — Значит, тебе не составит труда припомнить и купить все, что тебе необходимо. Меня очень огорчит, если потом выяснится, что ты постеснялась о чем-то попросить. Кстати, закажи несколько платьев для торжественных выходов. Осенью мне придется бывать на приемах, и ты будешь меня сопровождать.
— Не получится, — возразила Василиса. — Осенью беременность станет заметна.
«К счастью, это прекрасный предлог, чтобы остаться дома».
— Так закажи платья для беременных.
— Но…
— Дома тоже придется принимать гостей.
Ох, как-то она не думала об этом. На даче все ее обязанности — это дети, а в столице ей придется снова стать хозяйкой?
— Лиса, общаться с гостями — это посильный труд для беременной жены. Для всего остального в доме есть слуги.
— Ты читаешь мои мысли? — вырвалось у Василисы.
— Нет, милая, — снисходительно улыбнулся Артур.
Милая? Она снова смутилась.
— Тогда… это узы?
— У тебя все написано на лице, Лиса. — Он помолчал и добавил: — Мне нравится, когда ты смущаешься.
В ателье Василиса провела не меньше двух часов. Артур оставил ее там, поручив заботам портних и модисток, и показал кафе напротив.
— Я буду ждать там. Не спеши и помни о моей просьбе.
Он зря беспокоился, Василиса не собиралась скромничать. У нее не было потребности наряжаться, однако она точно знала, что «статус обязывает». Жена архимага должна выглядеть респектабельно. Артуру никогда не будет стыдно за ее внешний вид. Поэтому она тщательно выбирала ткани и фасоны платьев, заказывала белье и прочие мелочи. Даже приобрела готовый костюм, который ей тут же подогнали по фигуре. Ничего особенного: трехъярусная юбка с фалдами, белая блузка и летний жакет. Все лучше, чем ее старое платье.
В костюме Василиса и пришла в кафе, где ее ждал Артур. Он сидел за столиком в дальнем углу, у стены, и не один. Рядом с ним расположилась молодая женщина в изысканном платье. Красивая утонченная блондинка. Холеные пальчики держали маленькую чашечку, вероятно, с кофе. На лице улыбка. Томный взгляд из-под полуопущенных ресниц устремлен на Артура. А тот что-то говорит ей и смеется.
Василиса чуть не сбежала. Вовремя вспомнила, что некуда. Да и вообще, она вроде как жена? Она подошла к Артуру, но не успела и рта открыть, как блондинка спросила, окинув ее недовольным взглядом:
— Чего тебе?
Отвечать не пришлось. Артур обернулся, тут же встал и пододвинул Василисе стул.
— Натали, познакомься, моя жена Василиса.
Блондинка взмахнула ресницами.
— О, прости, дорогой. Я приняла ее за прислугу. Приятно познакомиться, Василиса. Жаль, но мне пора. Как-нибудь поболтаем, хорошо? Я должна знать, как тебе удалось связать Артура брачными узами.
Последнюю фразу она произнесла со смешком, как шутку, но Василису покоробили фамильярность и издевка. Конечно, она сдержалась — не устраивать же публичных сцен. Да и Артур не казался оскорбленным. Он улыбнулся Натали на прощание.
Василиса сидела на стуле прямо, практически не шевелясь. В носу щипало, в горле словно застрял колючий комок. Артур никогда не был и вполовину столь же любезен с ней, как с этой блондинкой. И чего она себе напридумывала? Когда успела? Дура! Знала же, что брак вынужденный, и приняла сближение ради приличий за нечто большее.
— Васили-са-а-а…
В голосе Артура она услышала укор.
— Я прогуляюсь, хорошо? — Василиса вскочила со стула, чуть его не уронив. — Зайду еще в пару магазинов.
Сбежать она не может, но побыть одной — запросто. Ей нужно время, чтобы успокоиться.
— Нет, Василиса, ты никуда не пойдешь, — спокойно произнес Артур. — Присядь, пожалуйста. В магазин сходим вместе, попозже. Хочешь чего-нибудь?
Она одарила его несчастным взглядом, но послушалась. В ответ на вопрос сначала отрицательно покачала головой, потом кивнула. Бедная Лиса, такая нежная и ранимая. Демоны принесли эту несносную Натали! Хотя… может, и к лучшему.
Артур заказал Василисе шоколад с молоком. Катенька, исправно поставляющая сведения о предпочтениях «барышни», как-то обмолвилась, что это ее любимое лакомство.
Василиса держала руки на коленях, нервно теребя фалду юбки. Артур накрыл их своей ладонью. Ледяные, и дрожат, конечно же. Он заставил ее положить руки на столешницу и сжал пальцы, успокаивая и согревая.
Глупенькая девочка. И молчит же, ни о чем не спрашивает. Он разрывался между желаниями отчитать ее и утешить, заключив в объятия. Отчитать — потому что она снова грызет себя из-за того, что «прислуга» и «обуза». Утешить — потому что кроме обиды и самоуничижения есть еще и ревность.
«Ох, Лиса, ты перестала видеть во мне лишь врага, укравшего твою свободу?»
Принесли чашку с шоколадом. Василиса обхватила ее обеими руками, отпила и прикрыла глаза.
— Спасибо, — сказала она после второго глотка. — Снова Катенька?
— Ты же не говоришь о том, что любишь. А период ухаживания мы с тобой благополучно пропустили.
Артур снова завладел ее рукой, осторожно поглаживая ладошку большим пальцем.
— Это… твоя… п-подруга? — едва слышно спросила Василиса.
Наконец-то! Все же решилась, умница.
— Это дочь моего начальника. — Артур не позволял ей отвести взгляд. — Несносная девчонка, вбившая себе в голову, что идеально подходит мне в жены.
— О-о-о… — Глаза Василисы округлились, как и ее рот. — А-а-а?..
— Да, Лиса, представь себе, и у меня есть начальник. — Он надеялся, что она догадалась, кто он. — И я не могу просто прогнать эту дрянную девчонку, как она и заслуживает.
