Йен выпустил ее руку, встал с кровати и прошел по увядшим лепесткам к окну.
— Трудно представить, чтобы Господь, создавший Вселенную, стал заниматься моими прегрешениями. Ему нет до меня никакого дела. Я никогда не уделял особого внимания религии. Она была во мне, но я от нее отказался, предал самого себя, уничтожил свою душу, разбив ее на части, а разбитое не склеишь. Вместо меня умер Петр, сестра и ее муж рисковали своими жизнями, чтобы спасти меня. Столько потрачено сил на человека, который в душе уже умер.
"Он мучает себя из-за постигших его неудач и не может найти выхода», — вспомнила Лора слова брамина. Она встала с постели и подошла к мужу.
— После всего пережитого ты, естественно, не можешь оставаться прежним, но у тебя есть способность стать лучше и сильнее.
— Ты видела когда-нибудь фарфоровую чашку, ставшую лучше после того, как ее разбили?
— Человек не осколок фарфора, — резко ответила Лора.
— Нет, — согласился Йен. — К счастью, разбитую тарелку можно выбросить, а сломленный человек обречен жить.
— Ты ведь не сделаешь ничего плохого? — встревоженно спросила она.
— Не волнуйся, Лариса, не сделаю. Я обещал это Дэвиду, а сейчас обещаю тебе. Долг заставляет меня жить. Долг перед теми, кто рисковал жизнью ради моего спасения, долг перед смертью. Я счастливый человек, ибо сейчас имею гораздо больше, чем считал это возможным два месяца назад. — Йен поцеловал ее руку, затем приложил к своему сердцу. — После тюрьмы меня преследовали навязчивые идеи. Я стремился вернуться в Индию, к Джорджине, а когда это не сработало, ухватился за Фалкирк, где мог бы искупить свои грехи. А потом встретил тебя. Ты моя последняя надежда, Лора. Ты не только вернула меня к жизни, но и показала ее радостную сторону, о которой я не мог и мечтать.
— Пусть ты считаешь, что разбит и плохо склеен, но я люблю тебя даже сильнее, чем раньше.
Йен обнял жену и прижался щекой к ее виску.
— Я рад, что наши жизни пересеклись, — сказал он. — Мне жаль, что я не могу дать тебе все, чего ты от меня хочешь.
Лора не могла удержаться от слез.
— Я люблю тебя, Йен, таким, какой ты есть. — Она крепко поцеловала его в губы.
Оба стояли, тесно прижавшись друг к другу, поэтому Лора сразу почувствовала, как в нем пробудилось желание.
Если минувшей ночью она создала романтическую обстановку с цветами, ароматом роз и соблазнительной одеждой, то сейчас они в ней уже не нуждались.
Йен отнес ее на кровать, где доказал, что владеет техникой секса, используя для удовлетворения жены руки и язык. Описания «Камасутры» не передавали того наслаждения, которое испытывала Лора. Когда она почти изнемогала от страсти. Йен вошел в нее. Восторг любви приходил постепенно, заполняя все тело, и они слились в экстазе одновременно, а потом, уставшие и обессиленные, долго лежали в объятиях друг друга. На этот раз Йен не стал возражать, когда она сказала ему о своей любви. Если с его стороны это была не любовь, тогда нечто не менее прекрасное.
Глава 29
За поздним завтраком Йен, любуясь женой, молчал, поскольку утренний разговор и занятия любовью истощили его морально и физически. Рассказать о своей непростительной трусости оказалось гораздо труднее, чем признаться в импотенции, но Йен чувствовал неожиданное облегчение. В глубине души он ждал от нее более сильной реакции: отвращения, потрясения, возможно, гнева. Однако Лора предпочла не ворошить прошлое. Ее дядя умер бы в любом случае, поэтому она не стала рассуждать, что было бы, сложись все иначе, а проявила понимание. Этого можно ждать лишь от тех, кто сам заглянул в бездну и выжил.
Да, он везучий человек. Хотя горькое раскаяние не исчезло, теперь он посвятит себя тому, чтобы сделать Лору счастливой.
Йен собирался предложить жене верховую прогулку до Манпура, но тут явился посыльный от магараджи, который срочно желал видеть саиба Фалкирка.
— Интересно, что могло случиться, — нахмурился Йен, поцеловал жену и отправился со слугой в незнакомую часть сада. Вой гиен возвещал о том, что там находится зверинец.
Магараджа стоял на берегу, глядя туда, где весело резвились в грязи два индийских носорога. Раджив Сингх сразу приступил к делу:
— Я получил депешу, которая заинтересует вас, хотя новости не из приятных. Лучше прочтите сами.
Йен пробежал глазами длинное послание, затем прочел еще раз.
— Источник верный? — спросил он без всякой надежды. — Трудно поверить, чтобы целая британская армия была полностью уничтожена в Афганистане, за исключением одного человека.
— Информация достоверна, — с легким раздражением ответил магараджа. — Ваш британский командир проявил безобразную некомпетентность, допуская ошибки, которых избежал бы любой школьник.
Йен невидящим взглядом смотрел на депешу, представляя все подробности. Армию, покинувшую Кабул, сопровождали обозы и походные кухни. В колонне было много женщин и детей, она двигалась с ужасной медлительностью, к тому же дул сильный ветер, шел снег, что еще больше затрудняло движение.
Афганцы, лучшие наездники и самые меткие стрелки в мире, нанесли сокрушительный удар и ускакали прочь до того, как британские войска успели им ответить. Йен знал те вероломные горы, поэтому не удивился, что на подступах к горным перевалам судьба деморализованной колонны была решена.
Согласно депеше только сержант Брайдон сумел добраться до британского форта в Джелалабаде и сообщить о резне. Это случилось два дня назад. Благодаря великолепному осведомителю Йен первый из британцев узнал эту новость.
— Мне жаль, Фалкирк. У вас были друзья в кабульском гарнизоне?
— Да. Господи, как бы мне хотелось, чтобы кому-нибудь из них достало ума пристрелить этого Элфинстоуна! Такого не должно было случиться. Никогда!
— Хотя в депеше говорится только об одном человеке, спасшихся может оказаться гораздо больше, — заметил Раджив Сингх. — Индийские солдаты могли уйти и в свои деревни, а афганцы наверняка захватили пленных.
— Хочу надеяться. Однако несколько человек не изменят того факта, что это величайшая катастрофа, выпавшая на долю британской армии, которой не должно было случиться. Возможно, это наказание моим соотечественникам за их самонадеянность. Убрать с трона способного правителя Дост Мохаммада только из-за того, что он принимал русских у себя при дворе! Полагаю, его сын Акбар возглавил армию, чтобы разгромить британцев.
— Вы объективно судите о промахах своей нации, — заметил Раджив Сингх, глядя, как один из носорогов вылез из грязи и начал чесаться о ствол дерева. — Британцы вошли в Афганистан, как эти дикие животные, глупые и неповоротливые. Им удалось расшатать страну изнутри, но они забыли, что на каждого носорога есть злой тигр.
— Вы не сожалеете о том, что произошло? — спросил Йен, возвращая депешу.
