Что касается процента безвозвратных потерь, то за два месяца (ноябрь — декабрь 1943 года) «Лейбштандарт» лишился 53 танков, из которых 21 (40 %) составили «пантеры».
Две «пантеры» Ausf.G, подбитые в боях на Минском направлении. Июль 1944 года. Ближайший танк имеет башенный номер 252 (АСКМ).
«Пантеры» 5-й танковой дивизии СС «Викинг» в боях под Варшавой. Август 1944 года (РГАКФД).
Таким образом, приведённые данные подтверждают тот факт, что «пантера» была весьма капризным и сложным в эксплуатации танком и большей частью чинилась, чем воевала. Кроме того, не следует забывать тот факт, что при отступлении немцы бросали или подрывали те неисправные машины, которые не могли эвакуировать, и число потерь сразу же возрастало. В данном случае с «Лейбштандартом», хотя и дивизия вела тяжёлые оборонительные бои на Украине, но имела возможность эвакуировать подбитые или вышедшие из строя по техническим причинам танки. Если бы советское наступление велось более высокими темпами (как, например, на Курской дуге), к безвозвратно потерянным «пантерам» смело можно было бы прибавить не менее 30 машин.
Всего же, по данным главного командования сухопутных войск, до конца 1943 года на Восточный фронт отправили 841 «Пантеру» (не считая 60 убывших под Ленинград в ноябре, рассказ о них чуть ниже). К 31 декабря 1943 года в танковых частях вермахта и СС числилось всего 217 «пантер», из которых только 80 машин являлись боеготовыми. Безвозвратные потери за 1943 год составили 624 Pz.V, что составило почти 3/4 всех «пантер», отправленных в 1943 году на Восточный фронт, и 36 % всех «пантер», изготовленных за 1943 год.
Отдельного описания заслуживает история боевого использования «пантер» под Ленинградом. История их появления такова.
Первый раз батальон танкового полка панцергренадерской дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» получил 71 «Пантеру» двумя партиями — 40 в июне и 31 в июле 1941 года. Однако у этих машин обнаружилось огромное количество производственных дефектов, что вызвало недовольство у командования войск СС. В результате в сентябре — октябре 1943 года все эти «пантеры» отправили для ремонта и устранения выявленных у машин «детских болезней» на завод фирмы DEMAG в городе Фалькензее. А батальон «Лейбштандарта» осенью 1943 года получил на замену другие «пантеры», с которыми и убыл на фронт.
Одна из «пантер» Ausf.А, захваченная частями 1-го Украинского фронта в боях под Корсунь-Шевченковским. Февраль 1944 года. Машина принадлежала одной из немецких дивизий, деблокировавших окружённую группировку (РГАКФД).
Что касается отправленных на ремонт танков, то после приведения их в порядок восемь «пантер» передали в состав новосформированной 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд» («Hitlerjugend»), две поступили в 5-ю танковую дивизию СС «Викинг» («Wiking»), одну отправили в учебные части, а 60 оказались в составе группы армий «Север» под Ленинградом. Дело в том, что ещё 1 ноября 1943 года в докладе генерала-инспектора танковых войск Гудериана отмечалось следующее:
«Установка танков в качестве огневых точек.
Фюрер требует немедленно иметь в распоряжении 60 „пантер“, чтобы установить их под Ленинградом, напротив Кронштадтской бухты.
Моё предложение: чтобы танки использовать в качестве неподвижных огневых точек, предусмотреть их установку без двигателей и ходовой части (выигрыш запасных частей)…
Экипаж танков: расчёты противотанковых орудий, не имеющие матчасти. Генерал Цейтцлер согласен с этим предложением.
Помимо 60 „пантер“, фюрер требует 10 Т-34 для установки их в том же месте».
Танк «Пантера» Ausf.G, подбитый в полосе 1-го Прибалтийского фронта. Сентябрь 1944 года. Машина имеет двухцветный камуфляж (АСКМ).
В качестве аргументации такого использования боевых машин Гитлер в беседе с Гудерианом сказал следующее: «Если бы мы взяли все „пантеры“, потерянные на Восточном фронте, а их не меньше 600 штук, и установили бы их на оборонительной линии, то получили бы непреодолимое препятствие для танков противника. Но ничего такого мы не имеем».
«Пантеры» отправили в распоряжение 50-го армейского корпуса группы армий «Север» пятью партиями 5, 6, 10, 14 и 25 ноября 1943 года. При этом отгружались обычные танки модификации Ausf.D, прошедшие ремонт (а не корпуса с башнями, как предлагал Гудериан).
В составе экипажа каждой машины было три человека — механик-водитель, командир и наводчик. Сначала предполагалось установить «пантеры» в капонирах группами по три машины вдоль оборонительной линии частей вермахта, при этом для каждой должно быть оборудовано не менее двух капониров. Для прикрытия танков предполагалось выделить группы пехоты, усиленные артиллерией. Кроме того, десять машин выделялись в подвижный резерв, который предполагалось использовать при прорыве противника на танкоопасных направлениях.
Предполагалось объединить все пантеры в батальон, командование которым должны были принять офицеры 1-го батальона 29-го танкового полка.
10 декабря 1943 года распоряжением генерала-инспектора танковых войск входившие в состав группы армий «Север» «пантеры» были сведены в отдельный танковый батальон «Ораниенбаум».
12 декабря 1943 года из Хорватии под Ленинград было переброшено командование 3-го танкового корпуса СС, в состав которого включили войска, занимавшие оборону перед советскими войсками, находившимися на Ораниенбаумском плацдарме (Приморская оперативная группа Ленинградского фронта) — 4-я полицейская дивизия СС, 11-я панцергренадерская дивизия СС «Nordland» («Нордланд»), 9-я и 10-я авиаполевые дивизии люфтваффе. По докладу штаба корпуса на 1 января 1944 года «пантеры» батальона «Ораниенбаум» располагались следующим образом:
12 танков (из них 7 в подвижном резерве) — в полосе 9-й авиаполевой дивизии люфтваффе;
20 танков (из них 9 в подвижном резерве) — в полосе 10-й авиаполевой дивизии люфтваффе;
8 танков (в подвижном резерве) — в полосе 11-й панцергренадерской дивизии СС «Nordland»;
12 танков (из них 7 в подвижном резерве) — в полосе 4-й полицейской дивизии СС.
Кроме того, ещё 8 «пантер» находились в ремонте.
