Всё это Витовт был принужден терпеть. Крестоносцы (как и поляки) были необходимы для закрепления в Смоленске. Кстати, идя на уступки полякам, Витовт упорно защищал государственное единство. Ягайло в первое десятилетие XV в. однозначно поддерживал Витовта. Подляшье (исключая Дрогичин) он забрал у Мазовии в свое непосредственное управление, а в 1408 г. отдал его Витовту. Витовт лавировал, и политика рациональных уступок начала приносить плоды. Москва была вынуждена согласиться с расширением литовской сферы влияния на Руси. Православная оппозиция лишилась веского ориентира. Из политического расклада был удален Швитригайло. Об упрочении позиций Витовта наглядно свидетельствовало поведение Ворсклинского триумфатора – Эдигея. Едва завершилась война между Литвой и Москвой, в том же 1408 г. он подверг нападению Московское княжество. Татары разорили Переяславскую, Ростовскую, Дмитровскую земли, взяли /214/ большую контрибуцию с города Москвы. Удар Эдигея ослабил Москву, что привело к бегству Швитригайло, укрывшегося у тех же татар. После набега на Московию Эдигей предложил Витовту союз, но тому не было расчета портить едва налаженные отношения с Москвой. На сей раз Витовт не прогадал: заключенный в апреле 1409 г. Псковский мир Василий I утвердил без промедления. В 1409 г. сын Тохтамыша Солдан не без помощи Витовта получил власть в Золотой Орде. Швитригайло, вернувшийся в Литву и принятый Витовтом в конце лета или начале осени 1409 г., попытался войти в сношения с крестоносцами (2 октября он заключил с ними тайный договор), но был обезврежен и, с согласия Ягайло, заключен под стражу. Литва по крупицам возвратила позиции, добытые перед катастрофой на Ворскле.
Это была Литва, уже начавшая меняться. Раздача крестьянских хозяйств положила начало крупным дворянским владениям. Они еще не были многочисленны, но именно отсюда войско получало наилучшим образом вооруженных воинов. Уменьшение монаршего земельного фонда компенсировалось доходами от растущих городов. В 1408 г. Витовт предоставил Магдебургские права вновь разросшемуся Каунасу и возобновил их для Бреста (получены от Ягайло в 1390 г.). В том же году самоуправление получил г. Тракай. Около 1408 г. закончена перестройка Тракайского островного замка, начато строительство каменной крепости в Лишкяве – на левом берегу Немана. Был заново укреплен и обеспечен артиллерией Каунасский замок. Вырос совет при великом князе, его члены расширили свой кругозор. Основу совета составили виднейшие дворяне, постоянно входившие в верхушку административного аппарата. В резиденциях крупнейших наместников были учреждены канцелярии. Росла самооценка высшего дворянства, их менталитет многое заимствовал из рыцарского кодекса. Во время переговоров на острове среди Дубисы (1403 г.) крестоносцы непочтительно отозвались о Витовте, и их представители были вызваны на поединок литовскими дворянами. Несмотря на уступки Польше, именно в первое десятилетие XV в. Витовт начал пользоваться особой «маестотичной» печатью, атрибутом суверенных властителей.
Достигнутое положение стало фундаментом куда более взвешенной политики, чем за 10 лет до этого. Витовт понял, что много важнее вернуть Жямайтию и объединить литовский народ – основу государства, чем ввязываться в бесконечную войну за полную гегемонию на Руси или в Золотой Орде. Такая позиция диктовала единственно возможный тактический ход: лавирование между Тевтонским орденом и Краковом сменить на более тесный союз с Польшей и, опираясь на него, устранить немецкую опасность.
Еще в 1408 г. на встрече с великим магистром Ульрихом Юн- /215/ гингеном Ягайло и Витовт не пошли ни на какие уступки в споре о границах. Заключив мир с Москвой, Витовт обратил главное внимание на Жямайтию, стал поддерживать беглецов; отданные ему жямайтские дворяне стали активными проводниками его влияния. Крестоносцы ужесточили контроль, расправились с непокорными дворянами, закрыли границу с Литвой, чем еще более озлобили жямайтов. После требования выдать новых заложников атмосфера предельно накалилась. Жямайты ждали малейшего знака из Литвы. Поздней весной Витовт этот знак подал, и в мае месяце жямайты восстали. В июне были изгнаны последние тевтонские гарнизоны. Посланный Витовтом во главе литовских отрядов Румбовд переправился через Нявежис. Край перешел под власть Великого княжества Литовского. Ради Жямайтии Витовт решился на новую войну с Тевтонским орденом.
в. Война 1409–1411 гг.Решаясь на освобождение Жямайтии, Витовт видел, что война с Орденом неизбежна. Действительно, едва началось выступление жямайтов, крестоносцы в Рагайне конфисковали корабли с зерном, которые Ягайло послал в Литву, страдавшую от неурожая. Руководство Ордена понимало, почему Витовт уступал Польше, и стремилось теперь не допустить вовлечения Кракова в литовско-тевтонский конфликт. Великий магистр Ульрих Юнгинген, настроенный весьма воинственно, полагал угрозы наилучшим средством достижения своей цели. На польском берегу реки Древенцы крестоносцы построили укрепленную мельницу, кроме того, сожгли /216/ пограничные деревни в Мазовии. Руководство Ордена пыталось возбудить польскую знать против замыслов короля. Ягайло управлял Польшей уже 23 года и успел достаточно упрочить свое положение, однако он и теперь действовал сдержанно и осмотрительно. Делегация Польши, в первой половине июня 1409 г. прибывшая в Пруссию, обсуждала по преимуществу польские дела и не допускала никаких намеков на военную опасность. К тому времени отношения Ордена с Витовтом еще не были окончательно порваны, и крестоносцы старались затянуть переговоры. Когда же конфликт Литвы и Ордена сделался очевидным, для тевтонцев стало чрезвычайно актуально прояснить позицию Польши, но теперь уже с ответом медлил Ягайло. Делегации во главе с Торуньским комтуром, посетившей Польшу, было заявлено, что этот вопрос король должен решать вместе со всеми сановниками государства. Состоявшийся во второй половине июля в Ленчице съезд был склонен решать пограничную проблему путем переговоров, но не отметал возможность войны в случае несговорчивости крестоносцев. Такой же позиции придерживалась прибывшая в Пруссию большая польская делегация, возглавляемая Гнезнинским архиепископом Николаем Куровским. Польские дипломаты делали упор на обиды, нанесенные Польше, но Ульрих Юнгинген добивался ответа на вопрос о Витовте. Николай Куровский сдержанно, но недвусмысленно указал, что король не оставит своего брата. Великий магистр эту сдержанность счел нерешительностью и решил воздействовать на Польшу еще большим устрашением. Крестоносцы вторглись в Добжинскую землю. Тогда Ягайло призвал на воинскую службу рыцарей. Военные действия приобрели традиционно оборонительный характер, а это Ягайло и было нужно. Тевтонскому ордену не удалось изолировать Литву.
Уже в июне 1409 г. разведчики крестоносцев сообщали, что Витовт твердо решил воевать. В конце лета Витовт всё высказал напрямую великому магистру. В августе Витовт и Ягайло обратились с письмами к монархам Европы для объяснения причин назревающей войны. В письме Витовта, изобилующем всеми красотами европейского церемониального красноречия, крестоносцы без обиняков именовались врагами. Послание Ягайло было более сухим. Он должен был согласиться с посредничеством короля Чехии Вацлава IV. 8 октября 1409 г. было объявлено перемирие между Польшей и Тевтонским орденом сроком до 24 июня 1410 г. В его условиях Литва не упоминалась, Жямайтия (как языческий край) не была предметом перемирия, Ягайло обязывался не поддерживать жямайтов и их союзников, Занеманье, Жямайтия, польские земли Сантока и Дрезденка – признавались владениями Тевтонского ордена, возврат Польше Добжинской земли увязывался с ре- /217/ альным закреплением власти крестоносцев на упомянутых землях. Весьма пристрастное решение Вацлава IV не давало Литве никаких мирных гарантий; оно не было приемлемо и для Польши. Зыбкость положения была очевидна, и все три государства встали перед неизбежностью войны и настоятельной необходимостью к ней готовиться. На сей раз Витовт достиг двух важнейших целей: фактической передышки до начала 1410 г. и решения Польши вступить в войну.
