На Черное море батальоны Экипажа прибыли 24 марта. 14 апреля состоялся смотр, на котором наиболее отличившимся 10 чинам каждого из них были Высочайше пожалованы Георгиевские кресты. Оба батальона в полном составе были соединены в один Отдельный батальон. В конце мая его 5-я и 6-я роты были командированы в уже знакомые гвардейцам места, на Вислу и Неман.
5-я рота оказалась в уже знакомых условиях: те же дома, те же пароходы «Наревский минер» и «Плотчанин», — однако на сей раз дело ограничивалось в основном укреплением и охранением берега.
Когда в июле обстановка в этом районе начала складываться неблагоприятно и Новогеоргиевской крепости стала угрожать реальная опасность осады и штурма, гвардейцы приняли активное участие в организации перевоза с оставляемых войсками позиций провианта, фуража, тюков с обмундированием, боеприпасов и пр. Однако речь о том, чтобы оставить крепость, не шла. Более того, в подготовке ее к возможной осаде моряки участвовали самым непосредственным образом, часто выполняя роль валовой рабочей силы. Такое положение сохранялось до 24 июля, когда рота была отправлена в расположение своего батальона.
Что же касается гвардейцев из 6-й роты, то, прибыв в Ковно, многие из них сразу оказались в окопах. Минного запаса было в избытке, однако в крепость прибыл Отдельный морской батальон капитана 1 ранга Ратькова, в составе которого также имелись пулеметчики и подрывники, — гвардейцам пришлось, правда, ненадолго, превратиться в пехотинцев. Эту роль они выполняли и на пипленских позициях, куда их перебросили 13 июня. Пробыв там всего месяц и участвуя в перестрелках и разведывательных выходах, потеряв в одном из них сразу 6 чел., моряки возвратились в свой батальон, который уже дислоцировался в Севастополе.
По существу, гвардейские моряки оказались неподалеку от другого, турецкого театра военных действий, специфика которых требовала навыков, несколько отличных от тех, что были необходимы на Немане и Висле. Не случайно Командующий Черноморским флотом адмирал А. Эбельгард, в распоряжение которого поступил Отдельный батальон, распорядился не привлекать его л/с в наряды, так как он будет задействован на отработке десантирования. И действительно, 5 рот Экипажа готовились в составе сводного отряда, куда входили также 2 полка 16-го корпуса, 3-я Туркестанская стрелковая дивизия, Отдельная Донская Казачья бригада и авиационный дивизион, к десанту на турецкий берег, едва ли не на Константинополь. Была проведена масштабная учебная высадка с кораблей в районе устья р. Кача, и гвардейцы показали хорошую выучку, с ходу захватив «неприятельские береговые укрепления». Однако в дальнейшем уже ожидавшие переброски в Турцию гвардейские моряки были направлены в Николаев и вскоре вошли в состав 2-го Гвардейского корпуса. Возглавлял теперь Гвардейский батальон бывший старший офицер императорской яхты «Штандарт» флигель-адъютант капитан 1 ранга Н.П. Саблин. Кроме того, штат Батальона пополнили нижние чины крейсера «Олег» и новобранцы запасной Гвардейской бригады. Командиром же самого Гвардейского экипажа в начале 1916 г. становится вел. кн. Кирилл Владимирович.
Группа офицеров и нижних чинов Экипажа была откомандирована в Петербург: ей предстоял переезд на Дальний Восток для службы на крейсере «Варяг».
Нельзя сказать, чтобы эти изменения всерьез сказались на положении гвардейских моряков. Не найдя применения им в качестве морской пехоты, командование определило им судьбу неких фронтовых скитальцев. И действительно, география передвижения моряков по дорогам Первой мировой впечатляет: Тернопольщина, Волынь, Минская губерния, Измаил на Дунае.
Участвуя в боевых действиях, чаще всего в пехотном строю, они неоднократно выказывали на поле боя смелость и решительность, неся при этом существенные потери. Дело заключалось не столько в невысокой сухопутной подготовке гвардейцев, сколько в том, что новое пополнение не обладало необходимыми навыками, не имело практического опыта. Правда, на войне он приобретался несравненно быстрее, чем на плацу и в тире, но все же… Нечто подобное наблюдалось и в других гвардейских частях, которые за 2 года войны не единожды меняли свой состав. Но все-таки они воевали по своей «пехотной» или «кавалерийской» специальностям, тогда как офицеры Гвардейского экипажа, завершив обучение в Морском кадетском корпусе, имели о сухопутной службе весьма приблизительное представление, и войну многим из них пришлось провести не на корабельной палубе, а в окопах.
Тем не менее некоторые из них и на берегу сумели проявить себя. Летом 1916 г. под Ковелем вновь отличился командир 2-й роты В.В. Хвощинский. Будучи в разведке со своими матросами, он попал под огонь вражеской пехоты, однако воспользовавшись продолжавшимся артобстрелом их позиций, он внезапной атакой и при поддержке батальона ворвался в окопные линии и захватил их, заслужив Георгиевский крест.
В начале ноября Гвардейский батальон вновь был переведен в Одессу и под командой нового командира, капитана 2 ранга С.В. Мясоедова-Иванова стал готовиться к операциям на Дунае, где предстояло заблокировать устье реки у Измаила на случай прорыва в Черное море неприятельских кораблей. В распоряжение адмирала Д.В. Ненюкова батальон в пешем строю отбыл в начале декабря 1916 г.
По прибытии в Измаил, в районе которого дислоцировались пехотные и артиллерийские соединения, а также 1-й морской полк, гвардейские моряки должны были сосредоточиться на левом берегу Георгиевского рукава и контролировать дорогу от Тульчи до Измаила. Эти позиции позволяли воспрепятствовать вражеской переправе на левый берег Дуная и его движению к Киликийскому каналу. Однако обосноваться здесь гвардейцам так и не пришлось: поступило распоряжение срочно вернуть Батальон в Одессу. Из-за ледохода на Дунае моряки вновь, как заправские пехотинцы, которыми они постепенно становились, пешим строем и с обозом начали переход в Одессу. Дело происходило на юге, однако в январе и здесь не очень тепло, тем более ночевать приходилось в палатках. И все же 5 февраля 1917 г. моряки достигли города, откуда они двумя эшелонами направились в столицу.
Пока одни гвардейские моряки совершали сухопутные переходы, другим предстоял более привычный морской. После того, как русское правительство выкупило у японцев несколько кораблей, утраченных Россией в войне 1904–1905 гг., в том числе и крейсер «Варяг», было решено составить его экипаж из гвардейских моряков.
Прибыв во Владивосток в конце марта 1916 г., гвардейцы некоторое время посвятили адаптации к новому месту службы, знакомству с вооружением, оборудованием, совершали пробные выходы в море.
Только 18 июня «Варяг» снялся с якоря и взял курс на Север. Переход обещал быть непростым с учетом его дальности (не менее 20 тыс. миль), смены климатических зон, изношенности механизмов и пр. Кроме того, шла Мировая война, театр действий которой был практически неограничен, и опасность со стороны немецких подводных лодок присутствовала постоянно. На немецкой мине и подорвался шедший вместе с «Варягом» «Пере-свет». Сам же крейсер благополучно избегал встреч с немецкими субмаринами и двигался намеченным курсом.
Обстановка на корабле тем временем складывалась напряженная, виной чему была излишняя требовательность офицерского состава, доходящая до придирок, прежде всего командира — капитана 1 ранга К.И. фон Дена. Аресты нижних чинов, заполненный карцер — явление вполне обычное для большей части перехода. В итоге 11 матросов сбежали во время стоянок, было несколько самоубийств, несчастных случаев с фатальным исходом. Подобного в строевых частях Гвардейского экипажа на фронте не наблюдалось.
