У меня было ощущение, что я действительно являюсь неким проводником, посредником, и во многих воплощениях я эту функцию выполнял.
Меня заставляли напрячься и вспомнить 14 прошлых сильных воплощений, но я смог вспомнить только 12, но и этого было вполне достаточно, чтобы усилить свою духовную антенну, вытащить некую структуру из гнезда, чтобы можно было какие-то тонкие вещи воспринимать. Поэтому отношение к Великой пирамиде у меня было особое — как к храму. Состояния, которые там у меня проявились, дали возможность усилить канал связи с миром архетипов или, если говорить проще, с эгрегором египетских посвященных.
С кем именно я «был вместе»?
После того как я в камере царицы увидел вот эти фрагменты своих прошлых жизней египетских и услышал голос, что «ты всегда был рядом с нами», я почувствовал легкую дезориентацию. Было не совсем понятно: с кем именно я «был вместе», — с египетскими богами или с какими-то высшими силами, которые помогали египетскому этносу? Или я был одним из тех, которые входили в воплощение для того, чтобы активизировать рост цивилизации? Это наставники или духовные учителя? Или аватары, которые, не воплощаясь, находятся в высших измерениях, но тем не менее, подобно владыкам кармы, формируют не только судьбы людей, но и судьбы этносов?
У меня было ощущение, что я действительно являюсь неким проводником, посредником, и во многих воплощениях я эту функцию выполнял. Не важно, в какой ипостаси — жреца, фараона, архитектора или еще кого-то, но главное — здесь был принцип сотрудничества. И вот над этим принципом сотрудничества я как раз сидел и думал: «Да, интересно действительно, столько воплощений, столько битв, столько дел каких-то…» Однако все это не давало мне никакой внутренней силы. Кстати, многие реинкарнации, в которые люди входят и смотрят свои воплощения с помощью ребефинга[102], с помощью медитации и так далее, — часто являются чем-то отстраненным.
Да, я понял, что здесь в этом надвременном состоянии ты получаешь некую энергетику, которая способна тебе помочь активизировать твою заархивированную память. Это правда. Это есть. Вы можете выйти в надвременье, выйти за пределы стихийных сил, ментальных построений, которые вы получили в процессе своей индивидуальной, родовой, национальной кармы.
И тут вновь появился охранник:
— Все-все-все, давай!
Но у меня было ощущение незаконченности, и я говорю:
— Мне нужно еще десять минут, — я понимаю, что уже прошло минут двадцать, а то и больше. — Я тебе еще дам бакшиш[103], у тебя будет большой и хороший бакшиш.
— Я не могу. Свет увидят…
— Ну так погаси свет.
Он выключил свет, ушел и закрыл вход. Мне не было страшно, что я остался в полной темноте. Просто сидел, слушал: что там происходит на тонком плане? И вот в какой-то момент почувствовал, что я не один.
Возникла особая заполненность пространства. Что- то изменилось. Сзади, понятно, был энергетический поток, который напротив макушки выходил из Сириуса, а напротив «третьего глаза» по туннелю выходил из Полярной звезды. Эти потоки соединялись — как мудрость и энергия — вместе, и это давало интеграционный эффект. Или в монадическом теле вот эти половинки соединялись и проводили какую-то алхимию. Ну, сейчас сложно это, так сказать, вербализировать.
Вдруг появилось ощущение, что, кроме меня, там кто- то есть. Кто-то пересек поток справа — там как раз была ниша, ориентированная на восток, и такое ощущение, что через эту нишу пошла какая-то энергия — энергия с востока. Видимо, для этого ниша и была сделана как дверь.
Причем что тоже интересно. Я изучал ее сакральную геометрию — ниша была сделана не по центру стены, а сдвинута вправо, к югу, и как раз именно напротив меня, то есть я сидел все-таки у южной стены, и она ближе ко мне, было ощущение, что мы находимся соосно. Из ниши вышла энергия женского качества, которая заполнила все пространство внутри камеры. Меня тоже окутало, и я оказался в некотором смысле внутри женского тела. Она обволакивала и наводила порядок внутри моего тела, оберегала и защищала.
