Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
— Спать очень хочу, — заплетающимся языком пробормотал Ромка и тут же уснул.
* * *
Ромка, вспотевший, испуганный, подскочил на диване. Заоглядывался и успокоенно опустился на подушку. Он проспал до двенадцати, но в квартире Олега было не страшно просыпаться. И бежать в поисках еды никуда не надо было. На журнальном столике стоял поднос — термос с горячим какао, хлеб с маслом, красная икра в розетке, гранатовый сок, яблоко и апельсин. Под термосом белел край записки: «Ромка! Встанешь, чтобы всё съел, особенно икру. И лежи. Днём я заеду сделать укол, а может, вытряхну толстого Димона с работы, и он к тебе заскочит. У него есть ключи от квартиры, не пугайся, если его крупногабаритная фигура вдруг появится в комнате.
Пока. Олег».
Незнакомый вкус солёной икры Ромке не понравился.
Рана на животе ныла и крепко чесалась, что вообще отбивало охоту есть. С шипением Ромка чесался, кряхтел и не услышал, как вошёл Дима.
— Что же ты творишь? По рукам надавать за такие вещи. Хватит чесаться!
Дмитрий резковато откинул Ромкины руки и пластырь отодрал больно, без церемоний.
— Смотри, какая краснота, — сердитый Дмитрий ощупал вокруг раны.
— Больно же! — испуганно вскрикнул Ромка.
— Потерпишь, — одёрнул его Дима. — Похоже, что это аллергия на мазь.
— Так что же ты меня ею намазал? Ещё врач называется.
— Во-первых, ты мне не «тыкай». Во-вторых, ты же не сказал, что у тебя аллергия.
— Так откуда мне знать? — разозлился Ромка. — Коновал.
— Ну наглец! — Дима мазнул ладонью в резиновой перчатке по Ромкиной щеке. — Мало того что втёрся в доверие к Олегу, обжился тут, понимаешь. Да ещё мне хамишь! Я не Олег, я тебя насквозь вижу. Нажиться хочешь? Признавайся, тебя кто-то подослал?
— Дурак, — Ромка с презрением глянул на него и попытался выбраться из-под локтя Димы и слезть с дивана. — Нужно мне всё это барахло! Я сейчас же уйду.
— Лежать! Смирно! — гаркнул вдруг басом Дмитрий. — Свои демарши ты перед Олегом устраивай. Он вернётся, тогда и скандаль. Что это у тебя с коленом?
Пока Ромка дрыгал ногами, пытаясь встать, он сбил простыню, и теперь Дмитрий, нахмурившись, склонился над его коленом, шишковатым и заметно припухшим по сравнению со второй коленкой.
— Давно оно у тебя такое? — Дмитрий ощупал колено, схватил за щиколотку и несколько раз согнул ногу в колене. — Больно? Что молчишь?
— Не хочу с тобой разговаривать.
— Расстроил меня до глубины души, — поцокал языком доктор. — Положу тебе другую мазь. — Он снова заклеил рану. — Поворачивайся. Тебе, кроме антибиотика, придётся колоть ещё и против аллергии, раз ты такой неженка. Хотя у тебя, как у всякой дворняжки, должен быть хороший иммунитет.
— Среди дворняжек иногда встречаются и дворяне, — не удержался от словесного выпада Ромка.
— Далеко пойдёшь, — Дима стянул перчатки. — Зря. Олегу будет тяжело от тебя отвыкать.
* * *
— Дим, что ты ему сказал? — Олег стоял в центре комнаты и растерянно смотрел на пустой диван.
— Когда я ушёл, он был здесь, — доктор и сам выглядел ошарашенным и смущённым. — Дался тебе этот мальчишка! Он бы всё равно ушел. Беспризорников не удержишь дома. У них тяга к побегам и путешествиям.
— Но у него же открытая рана. Не тебе мне говорить, чем это может кончиться.
Олег сел на край журнального столика и прикрыл глаза ладонью. Боль накатила и пульсировала в висках.
— Это кончится тем, чем и должно было, — Дима покачал головой. — Естественный отбор. К тому же он и без раны больной. У него, вероятнее всего, ревматизм.
Я видел его колени. Наверняка ещё куча болезней. Зачем он тебе? Ты женишься, заведёшь своих детей. А из-за него ты либо не сможешь жениться, либо потеряешь жену, ведь рано или поздно любая нормальная баба поставит тебя перед выбором. А ты не решишься выкинуть его на улицу. Лучше, что он ушёл сейчас сам.
— Умная не поставит перед выбором.
— Ты всегда был романтиком. Женщины не бывают умными. А ты вообще говоришь не об умной, а о святой, что ещё нереальнее, — Дима улыбнулся, хлопнул Олега по плечу, тот поморщился и побледнел. — Ты чего? — Дима схватил друга за запястье, посчитал пульс. — Ты когда последний раз в госпитале лежал?
Олег пожал плечами.
— Дурак, — констатировал доктор и стал рыться в своём докторском саквояже. — Тебе надо думать о себе, а не обо всех беспризорниках мира. Хочешь, я тебе с десяток таких, как Ромка, приведу. Ты всех облагодетельствуешь. Давай руку.
— Отстань, — слабо сопротивлялся Олег. — Тебе лишь бы резать, колоть, пилить. Пилюлькин. А в душу человеку и заглянуть некогда.
Дима сделал ему укол и сказал:
— А души нет. Сколько я человечков резал вдоль и поперёк, не находил я такой субстанции, как душа.
— Не там искал, — вздохнул Олег. Боль вяло и неохотно отпускала. — Где мои ключи?
— От квартиры? — обиженно вскинулся Дима. — Отдать тебе?
— Да при чём тут?.. — скривился Олег. — От машины ключи, от машины.
— Откуда я знаю, где ты их кинул? — Дима облегчённо улыбнулся. — Куда собрался на ночь глядя? Ах ты Господи! Как же я сразу не догадался? Беспризорника искать надумал? Да сам он придёт. Припрёт его, так прибежит. Кстати, он у тебя ничего не прихватил?
Олег подошёл к шкафу, где хранились деньги на домашние расходы.
— Ну? — нетерпеливо запыхтел за спиной Дима.
— Тысячи две унёс.
— Молодец! Ты его найди и облагодетельствуй ещё чем-нибудь. Денег много? Девать некуда? Это то же самое, что наркомана домой пустить: он всё ценное вынесет, да ещё и хозяина пристукнет. Он, небось, наркоман и есть.
— Он разве похож? — Олег уставился в пол. — Ты же врач, ты его смотрел. Только честно.
— Честно? Не похож. Но мало ли у него какие ещё пристрастия. Может, пьяница.
— В двенадцать лет?
— О Господи! — взвизгнул своим тонким голосом Дима. — Ты его уже в ангельский сан возвёл. Обычный беспризорник. А для них привычное дело — пить, курить, колоться. Беспризорник — это человек с привычками взрослого, но чувства ответственности и самосохранения детские. Неужели ты поедешь его искать?
— Мне завтра в командировку вместе с шефом. На целую неделю. А ведь Ромка наверняка придёт, когда ему станет совсем плохо. Если дойдёт, — глухим голосом добавил Олег.
— Зря ты к нему так привязался. Зря, — разочарованно протянул Дима.
* * *
За окнами машины расплывалось в морозном воздухе разноцветье вечерних огней. Олег медленно ехал вдоль тротуара, поглядывая на кучкующихся у переходов и станций метро бомжей и беспризорников. Через час такой езды он понял, что город кишит бездомными взрослыми и детьми.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
