— И стал не только самоубийцей, но и убийцей. Но как он узнал об Александре Ивановиче?
— Курсы! — Мама горестно вздохнула и посмотрела на меня виновато. — Мы разбудили некие силы, сами того не зная. Это была чистая случайность. Ни я, ни Эдик, мы и предположить не могли, что все так невероятно совпадет и во что выльется. Это был просто эксперимент. Языковые курсы как нельзя лучше подходили для испытаний. Наши подопытные не должны были знать, что являются таковыми. А лингафонная аппаратура давала возможность проводить гипнотические сеансы не напрямую с испытуемым. Даже руководитель, Александр Иванович, ни о чем не догадывался. Это была идея Эдика, использовать курсы. Но и на эту идею он набрел случайно. Просто увидел объявление на двери подъезда: итальянский за три месяца… Ну, что-то в этом роде. И подумал, что это как раз то что нужно. Курсы, как оказалось, проходили в том институте, где он читал лекции, так что это еще больше упрощало задачу. Опять-таки чистая случайность. Да и все остальное — лишь случайность. То, что на эти курсы запишешься ты, я и предположить не могла. То, кем окажется Александр Иванович, — тоже. Возможно, из-за этого все и пошло не так.
— Нет, мы все там собрались неслучайно, — убежденно проговорил я, а маме показалось, что обиженно, и она начала защищаться.
— Я действительно не знала, что ты тоже в группе, честное слово! Видишь ли, вы все в протоколе значились не под именами, а под номерами. Когда я поняла… было уже поздно.
— Да ведь я не о себе, — попытался я ее успокоить, — а совсем о другом. — Но она все равно продолжала оправдываться:
— Знаю, как трудно тебе пришлось, эти твои пророческие романы, они тебя просто измучили… И все, что с тобой стало происходить, было совершенно тебе непонятно. Я должна была по крайней мере рассказать раньше. Но… я боялась, никак не могла решиться.
— Да ладно, оставь, — я ей улыбнулся как можно беззаботней, — не могу сказать, чтобы мое «пророчество» так уж меня тяготило. — Но, видя, что и это ее не успокоило, а оправданиям не будет конца, быстро перевел разговор в другое русло. — А в чем, собственно, состоял эксперимент?
— Возможна ли гармония мира на Земле, — нараспев проговорила мама и засмеялась. — Да, да. Все та же гармония мира. Когда начали приходить письма Дамианоса, я писала диссертацию. Тема называлась очень сложно, поэтому название приводить не буду, но суть моей работы сводилась к следующему: возможно ли направить судьбу отдельно взятой личности и группы людей по идеальной колее. Мне казалось, что если каждый человек будет счастливым, если жизнь его сложится идеальным образом, то и человечество в целом будет счастливо, наступит тот самый рай на Земле, всеобщая гармония.
— Еще одно совпадение?
— Да. Только я шла совсем другим путем. И тогда у меня было слишком мало практики. Мои эксперименты ограничивались только пациентами, которые приходили ко мне на прием. Я изучала характер личности по рождению, условия, в которых мой пациент живет, влияние этих условий на его задатки. Кстати, все это мне помогало определить глубинную причину болезни. А если понятно, отчего происходит болезнь, можно найти способ ее вылечить. Вот, например, был у меня один больной с депрессивным синдромом, который возник у него, казалось бы, без всяких причин. С помощью специальной компьютерной программы — в этом мне помогал Эдуард — я, загрузив его данные, смогла узнать, какова его личность была изначально. Выяснилось, что по рождению этот человек был личностью агрессивной, неуравновешенной, но очень физически сильной. К тому моменту, когда я с ним познакомилась, он был полной противоположностью себе изначальному. На его характер повлияла мать, талантливый педагог, в чистом виде сангвиник. В результате этот человек выиграл в личностных качествах, но проиграл в карьере. Он мог бы стать выдающимся боксером, а работал обыкновенным тренером в детской спортивной секции. Неудовлетворенность собой постоянно подтачивала его психику и привела к болезни.
— И что ты ему предложила? Боксера бы все равно из него уже не вышло, время упущено.
— Да, но я ему рассказала, что было бы, если бы он стал боксером. Этот путь привел бы его к трагедии. Будучи человеком столь неуравновешенным, агрессивным, однажды на поединке он убил бы своего соперника.
— Откуда ты это знаешь? — потрясенно спросил я.
— Все это возможно просчитать. Нужно лишь знать причины и следствия. Впрочем, — мама улыбнулась, — тут много чего еще нужно знать. Программа, которую мы создали с Эдуардом, просчитывала даже случайности, которые влияют на судьбу человека, и выводила различные варианты его жизни: каким он мог бы стать, каков идеальный путь его жизни.
— Варианты судеб?
— Ну да. — Она опять виновато на меня посмотрела. — Тебе это хорошо известно.
— Известно, — согласился я, — только не понимаю, почему мне известны варианты чужих судеб, а не своей собственной?
— Свои варианты ты просто не хотел видеть.
— Не хотел найти своей комнаты?
— Можно сказать и так. Подсознательно ты всегда боялся повторить свою старую ошибку. А что касается чужих судеб… Не просто чужих, а лишь тех людей, которые были на этих курсах… Видишь ли, мы с Эдуардом долго работали над этой темой, письма Дамианоса добавили материала, кое-что из его выкладок мы использовали в дальнейшем. Человек всегда окружен другими людьми. Идеальный способ совместного проживания — числовое соответствие друг другу, выражаясь языком Дамианоса. Ну, а если говорить привычным нам языком, судьба любого человека во многом зависит от судеб окружающих его людей. Мы хотели выяснить возможность влияния идеально выстроенной судьбы каждого члена вашей группы друг на друга. Для этого мы под гипнозом «рассказали» различные варианты жизни каждого каждому из вас. И, кроме того, давали вам самим «высказаться». Вы рассказывали, сами того не зная, всю свою жизнь, чуть не с рождения, свои ощущения, сны, даже мечты. Ваша группа — это что-то вроде маленькой модели идеального человеческого коллектива. Именно она должна была стать гармонией мира в миниатюре. По идее, ваши судьбы должны были пересечься, оказать влияние друг на друга — благотворное влияние. Но все вышло иначе.
— Наши судьбы действительно пересеклись, — я невесело усмехнулся.
— Да, но совсем не так. Эксперимент не удался, теория оказалась ошибочной. Большая часть группы погибла. Мы мечтали управлять случайностями, но случайности управляли всеми нашими действиями.
— Гармония мира на Земле и состоит в его хаосе, все случайности неслучайны. То, что мы все соединились в этой группе, было предопределено. Просто твой эксперимент усугубил ситуацию. И, ты права, тут действительно не обошлось без вмешательства неких высших сил. Все те, кто погибли, погибли бы все равно.
— Да нет, вот в этом-то и состоит ошибка. В каждом из вариантов у них был момент ранней гибели. В числе прочих мы дали им и этот вариант, думая, что если человек будет знать о грозящей ему опасности, то попросту обойдет ее. Все получилось с точностью до наоборот: они подсознательно выбрали именно свои «гибельные» пути.
